Не обращая ни на кого внимания, Берки выбрасывает вперед руку, и зелено-белая чешуйчатая громадина устремляется вниз с холма. Но на этом Люсиль не останавливается. Под ее пальцами стремительно вращаются круги призыва, горящие ядовитой зеленью. Один, два, пять, семь.
Они ширятся и расходятся в стороны, а затем падают на землю и тают. Блондинка негромко выговаривает слова заклятия, и я угадываю универсальную опознавательную формулу.
Ага! Значит, не только я заподозрила, что с этими волками что-то неладно.
— Это не волки! — Люсиль поворачивается к нам. — Это.
И тут же почва прямо позади нее взрывается фонтаном.
Люсиль, зажмурившись, делает рывок вверх по склону, стремясь уйти подальше от опасности. Она не видит, что творится позади нее. Несется на инстинктах так, что пятки сверкают, спасая себе жизнь. Хорошо, что она босиком, а не в туфлях. Рука провидения, не иначе, заставила ее снять любимую обувь.
Навстречу блондинке, оглашающей окрестности истошным визгом, выскакивает один из боевиков. Подхватывая одной рукой поперек тела, выдергивает почти из разверстой пасти некролягушки. Одновременно он выпускает огненный шар прямо в эту самую пасть.
Мощным рывком поднимается на вершину холма и буквально вбрасывает Берки в строй за наши спины. Парни тут же смыкаются, готовясь отразить удар.
Придерживаю Люсиль, помогая ей устоять на ногах. Чувствую, как блондинку сотрясает мелкая дрожь. И невольно кошусь на монстров, которые тяжелыми прыжками приближаются к нам. Четырех оставшихся, похожих на раздутых жаб, чудовищ боевики за мгновение превращают в пыль. Действуют парни слаженно. Вроде бы им и не нужна наша помощь, но это пока...
Только вот лягушки-переростки далеко не единственная наша проблема. И то, что эта проблема пока далеко — хорошо. А вот то, что она не единственная, и то, что скоро будет близко.
Сглатываю слюну, вглядываясь в происходящее у подножия холма. Как раз там, где в низине пасется стадо овец. Точнее, паслось.
От умиротворяющего пейзажа ничего не остается. Холмы больше не радуют веселой зеленью, а небо приветливой голубизной. Даже трава куда-то исчезает, оставив под ногами черную, словно выжженную землю. Сумерки превращаются в ночь, а сквозь затянувшие небо облака зловеще проглядывают три луны. Белые как снег овечки, которых мы только что жалели, посерели и многократно размножились, превратившись в жуткого вида монстров, и. Кажется, уже доедают волков.
Неожиданно один из обглоданных наполовину зверей расшвыривает пирующих его плотью и поднимается на костлявые ноги. Задрав к небу морду, издает душераздирающий вой. И количество нежити словно удваивается. С той стороны уже почти не видно холмов из-за чудовищ. И все они точно по команде устремляются в нашу сторону, напоминая лавину. Если бы только лавины могли заползать по склонам вверх.
— Ох, ты ж! Мать-перемать. — нестройные ругательства разной степени тяжести доносятся со всех сторон.
Я бы тоже с удовольствием выругалась, да только слова застревают от пересохшем от творящегося кошмара горле, и все красноречие напрочь отключается.
Вездесущий, это все не правда! Не по-настоящему! Такого просто не может быть!
То ли действие «спокухи» внезапно заканчивается, то ли она просто не в силах помочь мне справиться с обуявшим ужасом при виде такого количества тварей, но я уже не чувствую себя замороженной. Оторопело осматриваюсь по сторонам, понимая, что для нашего маленького отряда их слишком много. Настолько много, что нас захлестнут и погребут под своими телами.
На лицах адептов точно такая же растерянность. Ничего подобного в реальности просто не могло произойти. Это полный бред! Чья-то больная фантазия! Иллюзия! Но отчего-то это знание совсем не помогает. Никто из нас толком не представляет, что делать. Отряд накрывает полнейшая безысходность.
Молчавший до этого Ридрих Ронн, погруженный в какое-то подобие транса открывает глаза:
Пробиваемся к деревне, там будет легче защищаться!
Боевики приходят в себя первыми, выстраиваются жидким полукругом между нами и надвигающимся противником. Их всего-то четырнадцать...
Тропа ведет по гребню холма, и у нас еще есть немного времени, наш маленький отряд начинает движение к деревне. Навстречу чудовищам летит град из огненных шаров, белых и голубых молний, выкашивая целые просеки. Но места павших тут же занимают новые твари, и вся черная масса стремительно приближается к нам.
Пять минут? Две? Сколько осталось, прежде чем они налетят и сомнут?
— Щиты! — ревет боевым горном Ксан.
Вот же луженая глотка!
Но команда излишняя. Вокруг нашего отряда уже мерцает прозрачная завеса. Защитный полог — артефакторы с перепуга расстарались.
— Это нежить! И волки, и остальные тоже! — орет слегка пришедшая в себя Люсиль. — Я проверила!
Ее глаза сверкают так лихорадочно, словно она попала на распродажу брендовых шмоток.
— Отлично. Вот повеселимся! — бормочет Гас тоном, который совершенно не отражает радости или предвкушения.
Скорее это сарказм.
— Тряпки, не высовываться! — не унимается Ксан, называя адептов не своего факультета презрительным прозвищем, но на этот раз никто и не думает спорить или обижаться.
— Не путайтесь под ногами, — со всей серьезностью ему вторит Луардэ. —Зашибем!
И действительно ни проклятийники, ни остальные не приспособлены к бою с нежитью. Такому нас никогда не учили. Не пришло бы в голову учить! Во всем Раадриме никто не станет столь по-идиотски тратить энергию, чтобы поднять армию мертвых или хотя бы одно кладбище. Это попросту неэффективно, ведь их тут же спалят.
Чума на воспаленный мозг того, кто выдумал эту сумасбродную фантазию! Видимо он и не подозревал, что нынче адептов не учат сражаться с мертвецами. Нас, вообще, не учат сражаться с армиями! Ну. Кроме боевиков, наверное.
Запуская очередную молнию в нагло вырвавшегося вперед некрокота размером с корову, с чересчур длинным телом и почерневшими клыками с ладонь, Ксан вопрошает, не оборачиваясь:
— Некросы, есть идеи? Скоро гостей поприбавится.
— Будут! — отвечает ему Тамбертон-Экрю.
Оценив то, что на нас надвигается, Гас подзывает ближе коллег по цеху, и некроманты начинают совещаться на ходу. Мы с одногруппниками растерянно переглядываемся, пытаясь сообразить, сможем ли что-то противопоставить такому противнику, но вот так сразу ничего не приходит в голову.
— Стоять! — ревет Ксан, и отряд останавливается.
Дальше нам хода нет, первые монстры взобрались на гребень холма, перекрывая дорогу.
— Отставить! Не тратьте попусту магию! Приготовиться к ближнему бою — ревет Ксан на своих, останавливая разошедшихся боевиков. — Держать строй! Стоим насмерть. За императора!
