Мои глаза, прежде сиявшие синим, теперь стали зелеными. Так я родилась. Они были такими до того момента, как меня призвал Адан, даровав власть над стихией воздуха. Моя сила пришла с болью… С болью и ушла?
Не знаю, сколько я так простояла; подошла ближе и прислонилась к зеркальной поверхности, все еще отчаянно надеясь увидеть синий отблеск. Но в отражении я видела лишь темноволосую девушку с изумрудными глазами, чье тело было покрыто страшными шрамами. Слегка прикоснувшись к одному из них, я удивилась, практически не почувствовав боли. Они не выглядели свежими. Не знаю, как давно меня перенесло на Землю, но им явно было больше месяца. Ожоги от Огненных Плетей должны были меня погубить, но стихия Безликого, которого все ненавидели, спасла меня. Но забрала магию. Что мне делать теперь?!
Окинув взглядом зажившие раны, я закрыла глаза и постаралась успокоиться. Позади заключение и казнь, впереди неизвестность. Как бы то ни было, я чувствовала некое спокойствие, исходившее от моих спасителей. По крайней мере, у меня оставалась надежда, что они не оставят меня одну в этом незнакомом мире, лишившем меня сил.
— Вдох-выдох, Марика, — стала успокаивать себя я, а потом, неожиданно даже для себя запела ту самую песню, которую написал мне отец когда-то, ту самую, которую пела в камере Императорского замка.
Раз, два, три — я сбилась со счета, сколько раз я пела ее, пока не охрипла, пока не увидела, что глаза не меняются. Не могу принять это! Я просто не в силах поверить, что снова оказалась ведьмой без стихии. Песня помогла мне. Зеркало я сняла и положила на пол. Сняв лохмотья, в которые превратилась моя одежда, я наконец помылась, аккуратно смывая с себя и грязь, и кровь — вода на миг стала черной.
Раз, два, три — я сбилась со счета, сколько раз я пела ее, пока не охрипла, пока не увидела, что глаза не меняются. Не могу принять это! Я просто не в силах поверить, что снова оказалась ведьмой без стихии. Песня помогла мне. Зеркало я сняла и положила на пол. Сняв лохмотья, в которые превратилась моя одежда, я наконец помылась, аккуратно смывая с себя и грязь, и кровь — вода на миг стала черной. На воду шрамы не реагировали, как я понимаю, этого и боялись те, кто спас меня.
Странно, но, несмотря на то, что стихии здесь я не чувствовала, мне полегчало, будто вода смыла с меня всю грязь и все переживания, копившиеся в душе. Переодевшись в чистую одежду, которую дал мне хозяин дома, я осмелилась еще раз взглянуть в зеркало: я не изменилась, как и мои глаза. Мне не показалось, я действительно в закрытом мире без своей стихии. Но как я могла сюда попасть тогда?
Неужели стихия Безликого смогла открыть пути, давным-давно забытые? Я усмехнулась своим мыслям: у меня нет никого, кто смог бы ответить на все мои бесчисленные вопросы. Все остались там, в Родааане: и моя семья, и оборотень, связанный со мной кровью… Из размышлений меня вывел негромкий стук в дверь:
— Марика, ты в порядке?
— Да, все хорошо, — сказала я и через несколько минут покинула купальню, захватив с собой свою старую одежду.
Я нашла мужчин на первом ярусе. При моем появлении они резко замолчали, не сводя с меня взгляда.
— Где я могу сжечь свою одежду? — взглянула я на Ваня.
Он непонимающе уставился на меня:
— Что ты хочешь сделать?!
— Сжечь свою одежду, в которой я прошла через…
Тут я запнулась, ибо воспоминания, которые ждали своего часа, пронеслись передо мной, ни капли не жалея: вот я сижу в камере, приходит дракон с фиолетовым оттенком глаз, меня навещает отец, встреча с Императором, в окружении стражников я иду в Храм.
— Держи ее! — Диам схватил меня, спасая от падения.
Я лишь мотнула головой, слабо улыбнувшись, но от своего не отступила:
— Мне нужен огонь, стихия Безликого. Надо сжечь, Вань.
— Как ты меня назвала?! — удивился человек.
— Тебя не так зовут? Я слышала, как Диам называл тебя таким именем.
— Это так, — медленно проговорил он, — на Земле есть полная и сокращенная форма имени. У меня это Иван и Ваня, Вань, как ты и слышала. А это Дмитрий, сокращенно Дима.
Я кивнула:
— Хорошо.
Хозяин дома, придерживающий меня с одной стороны, хмыкнул, а Кай, который прибежал тут же, как только услышал, что я спустилась, нетерпеливо забил хвостом, показывая мордой в сторону двери.
— Я так понимаю, что это какой-то ритуал?
Я неопределенно кивнула:
— Мне надо как-то справиться с болью. Магия оставила меня, я в закрытом мире, из которого не возвращаются. Я должна сжечь воспоминания вместе с одеждой.
Надо отдать им должное, больше задавать вопросов они не стали. А я бы не ответила, ибо в тот момент, когда я произнесла это вслух, поняла, что пути назад нет. Все. Это не сон и не страшная сказка, которая мне привиделась после смерти. Я жива. Магия нет. Я знала, что далеко не сразу смогу это принять, никогда не любила изменений; оставлять одежду было опрометчиво. Все же это часть моего теперь уже прошлого: пока она здесь, я не успокоюсь. А огонь… Я сожгу ее так, как сожгли во время казни меня.
Мужчины оделись и повели меня во двор позади дома, благо, имелся и такой. Торопливо расчистили снег и принесли сухих дров. Благодарно взглянув на них, я медленно подошла к костру и положила туда свою одежду. Постояла пару минут и ощутила, как в руку лег какой-то квадратный предмет. Дальше действовала по указу Ивана: достала одну из палочек, чиркнула ей по коричневой стороне коробочки и увидела огонь. Ветер утих, мне казалось, он наблюдал за моими действиями. Я аккуратно опустилась на колени и поднесла спичку, как назвал ее Дима, к лохмотьям. Они будто этого и ждали — вспыхнули тут же, окрашивая обычное пламя в кроваво-красный цвет. Надеюсь, с моей семьей все в порядке, и Император оставит их в покое после моей казни.
Знают ли они, что я выжила? Что-то подсказывало мне, что нет, ведь там от меня остались только горстки пепла на полу храма…
Все эти мысли проносились в голове, постепенно затухая. Проще не думать об этом, не так больно. Я смотрела в огонь и понимала, что мне предстоит начать новую жизнь в этом мире, сердцем чувствовала, что Иван и Дмитрий помогут мне и не оставят в беде. Игры судьбы я не понимала никогда. Здесь встретила их, и меня спасли. Что это, знак прощения? Не знаю. Пламя тем временем медленно опадало, и скоро передо мной был только черный круг, напоминавший о том, что с прошлым я рассталась. Зачем тешить себя напрасными надеждами, разрывающими душу? Магии здесь нет, мне не вернуться.
Рывком поднялась и поклонилась погасшей стихии. Все же Безликий оставил меня в живых. Первой вернулась в дом и села в кресло, забыв снять куртку. Кай тут же подбежал и положил голову на колени, всем видом показывая, что понимает, как мне плохо. Грустно улыбнувшись, потрепала его по голове. Иван подошел, сел рядом и взял за руку:
— Мы поможем тебе, не сомневайся. Давай куртку снимем.
