Магу все не терпелось отправиться по своим делам:
— Марика, что же Вы медлите? Не нравятся апартаменты?
— Что Вы, мечта всей жизни!
Выбор сделан. Давайте выясним, насколько меня хватит, насколько благоволит мне Адан. Я шагнула внутрь, мысленно уповая на то, что дверь закроют сразу же. Так и было. Сопровождающие уже не увидели, как я рухнула на солому, сотрясаясь от беззвучного крика. Моя боль пришла.
— Адар, да что происходит? Что с этой ведьмой не так? — магу было важно узнать, почему защита, которую он лично устанавливал на каждую из камер, так на нее действовала. Ее целью была блокировка магии таким образом, что заключенный, находясь внутри, не мог ее применять. Доступ закрывался благодаря особым камням, которые были частью подземной части замка. Но ее словно выворачивало наизнанку, бросало из стороны в сторону, а встать она не могла. Глаза закатывались, губу она уже прокусила до крови, сияющие синие глаза были закрыты, но о помощи она не просила. Но зачем же терпеть боль! Она слышала разговор о себе. Как бы неприятно не было магу это осознавать, но сейчас она была лишь одной из ряда подозреваемых.
— Послушай, я не совсем понимаю. Видимо, что-то не так с ее магией. Может, она слишком слаба, и защита так на нее действует?
— Ты знаешь лучше меня, что, будь она слабой, здесь бы ее не было. Нет, не в этом дело. Надо проверить ее род и ее саму.
— Тебе виднее, Яорн. А пока я ослаблю защиту, чтобы ведьме стало полегче.
Маг не в первый раз сталкивался с драконами, но понять их не мог никогда:
— Ты уверен? Если на ее совести убийство с использованием стихии, то…
— Вина не доказана, маг. Ты еще сможешь вершить свой суд, но над ней ли? — окинув мага взглядом своим огненных глаз, он сосредоточился и немного ослабил защиту.
Мне стало легче дышать. Сначала я даже не могла двигаться, все тело ломило. Действие блокировки снаружи и замкнутая внутри сила чуть не лишили меня рассудка. Такую боль мне еще не приходилось чувствовать. Адан не покинул меня, стихия уже успокаивалась, когда защиту ослабили. В этот раз мне повезло. Я не знала, как долго мне придется здесь пробыть и пытаться скрыть неспокойную стихию. А те, кто знал, не скажут мне об этом при любом стечении обстоятельств. Вновь обретя способность ясно мыслить, я осмотрелась. Кроме соломы, устилавшей пол, матраца вместо кровати и факела в камере ничего не было. Но мое внимание привлекло необычно большое для подземелья окно, конечно же, с толстой витой решеткой. Я с трудом подошла и не поверила своим глазам: за окном было небо, темное, ночное. Очередная магическая шутка, мыслю. Вид из окна выглядел очень естественно: я видела шпили башен, развевающийся в ночи флаг, изображающий дракона в огне, изредка пролетающий дозорных в небе.
Да, Император был всесильным драконом, но охрана от этого не ослабевала. И другие жители замка нуждались в защите, его жена и двое сыновей. Не думаю, что тот дракон с фиолетовым оттенком огня смог бы простить себе, если бы что-то случилось на этой территории. Этот дракон не выходил у меня из головы. Он был опасным и непредсказуемым. Да, он дал магу идти немного впереди, встречая новоприбывших, но сил ему было не занимать. Магу никогда не сравниться с драконом. Яорн Гор был человеком с начальной магией, который смог обрести знания в обучении и подняться до столь высокого ранга, а в жилах этого Дораима Адара Корая плясало само пламя. Однако и к Яорну мне надо присмотреться и выяснить, как ему удалось разделить стихию. Может, это была потеря или отказ от одной из сторон? Богиня не прогневалась, сила по-прежнему ему доступна. Раньше с таким я не сталкивалась.
Взглянув на ночное небо, я мысленно потянулась к своей стихии. Тут же вспомнилось мое убежище вдали от людей, мое место силы в лесу, где деревья помогали мне переносить буйство воздуха, семья, которая, как я надеюсь, не узнает от чужих, где я. Не надо им пока этого знать. Вернусь и все объясню. Мать поймет, брат поддержит, а отец… Отец сначала выплеснет свой гнев, а потом пообещает разобраться по своим каналом. Род ир’Нардов был знатным, моего отца уважали в обществе и прислушивались к его мнению. Фаарн ир’Нард был судьей и судьей справедливым, к его чести. Магические суды — это суды особого рода. В каждом деле он лично проверял все оттенки, следы, заклинания, чтобы приговор был вынесен так, как и должно быть. Особенно он не любил ментальные заклинания, которые могли менять воспоминания и даже чувства. Не любил, но с блеском решал эти головоломки.
При мысли о моей семье я вспомнила песню, что пела мне мать в детстве. Родители всегда говорили мне, что от страхов надо избавляться. При любых обстоятельствах надо их искоренять, выжигать, чтобы они не пустили свои корни внутри тебя. Страх сковывает, не давая двигаться, страх ослепляет, заслоняя будущее, искривляя настоящее. В детстве я боялась высоты; мне было восемь, когда я упала с дерева. В тот же день отец позвал меня вечером на улицу и долго рассказывал о звездах, показывал созвездия. Тогда же он помог мне с полетом: я смогла несколько минут побыть в воздухе. Он хотел избавить меня от этого страха, и у него получилось. Тогда я поняла, что моим богом будет Адан. С тех пор мама всегда пела мне эту песню; как я потом узнала, ее написал мой отец. Я и сейчас вспоминаю о ней, чтобы успокоиться. Мой голос от крика охрип, но не спеть я ее не могла. Думаю, блокировка не должна пропустить звук наружу:
Они не пойдут за нами, они останутся здесь,
Красками и холстами
Пойманные в сеть
Покрова тоски и печали,
На фоне холодном, простом,
Сотканном из тумана,
Что рождается в мире другом.
Извиваясь, цепляются тщетно
За выступы света внутри,
Стараясь тихо, неслышно
Занять своё место. Почти.
Почти могло получиться
Вернуться в былое с тобой
И вспомнить, зачем же мчится
То время, данное судьбой,
Время-охота, время-стрела,
Многоликое время…
Никогда. Навсегда.
Они будут пытаться.
Сдаться так просто? Отнюдь.
Но ушедшего не вернуть,
Не спасти то, что было и
Будет в мире подлунном,
Тёмном, пустом,
Искренне жалком,
Полном скомканных снов,
Забытых, разбитых крылом.
Собрать их иль склеить
Не может никто,
Прошлое было,
И погасло оно.
Время-граница, время пришло.
Душа мятежная поддаётся соблазну легко,
Слишком юна,
Слишком вольна
Делать, что кажется верным.
Истина или ложь?
Возродить? Отпустить?
