Сложность состояла в том, что сделать это необходимо было в течение первых трех дней после преступления, иначе отпечатки остывали, смешиваясь с потоками в атмосфере, и их поиск занимал намного больше времени. И этот след сравнивался со стихией обвиняемых. У каждого свой уникальный рисунок магии, и никоим образом его подделать нельзя. Прибыв на место, дознаватели немедленно сделали это, а затем и запустили временную петлю, чтобы увидеть тех, кто был на месте убийства.
Образы не всегда четко видны, однако в этом случае им повезло. Там они и увидели в золотистом сиянии времени ведьму, двух магов и оборотня, которых уже маары доставили прямо в императорский замок, повинуясь прямому приказу. Верховный маг посоветовал Императору посадить их в подземелье замка, чтобы блокировка камер помешали им совершить нечто чудовищное. Нарушившие священный закон пока находились в подземелье по отдельности, совершенно не подозревая, что их ждет дальше. А им придется подождать, ибо снятый отпечаток магии вел себя очень странно, словно он был живым организмом. Помещенный в колбу сразу после изъятия, этот сгусток сначала вел себя обычно, как лоскут тумана, но через день он начал искриться, а затем и вовсе менять оттенки. Решено было выждать. Айтар и Яорн пытались его усмирить и привести в изначальную форму, но даже им он подчиняться не хотел. Великий дракон не любил ждать, ибо от бед надо избавляться сразу же, да и народ волновать не надо. Арда дэ’Нораан знал, какие слухи сейчас множатся за стенами замка: люди заговорили об опасной стороне магии, храмы переполнены, а некоторые стали снова вспоминать легенды о Безликом.
Несмотря на это, дракон не собирался делать поспешные выводы: виновный будет наказан тогда, когда отпечаток успокоится. Значит, следовало подождать. А пока надо понаблюдать за заключенными под стражу, как и говорил Арда. Дракон-палач, он же начальник службы безопасности, не ошибался никогда. Император очень хорошо помнил, как двадцать лет назад лазутчики из южных земель попытались проникнуть в замок, когда его не было на месте. Арда не просто их уничтожил, он выведал все их планы и тайны; кроме того, он помог Адаанне, любимой жене Императора. Тогда ее каждую ночь мучили ужасные кошмары, из-за которых она боялась засыпать и начала терять жизненные силы. Именно Адар нашел ведьму, которая излечила Императрицу. Вскоре после этого правитель Арденны узнал, что станет отцом во второй раз, и эта же ведьма помогла его Адаанне разрешиться от бремени.
Адар давным-давно стал неотъемлемой частью императорской семьи, так же, как когда-то стал его отец, Саор Адар Корай. Адар-старший долгое время и занимал пост начальника службы безопасности, пока не исчез без следа. Обезумевший сын всякими способами пытался найти отца, используя и магию, и оружие, но тот словно сквозь землю провалился. Единственный дракон в семье, он теперь нес ответственность не только за себя, но и за мать, которая свято верила в то, что муж однажды вернется. Верил в это и Адар, но со временем с болью принял тот факт, что отец недосягаем. Тогда он занял его пост и поклялся защищать Императора и его семью от любых напастей. И он верен своей клятве вот уже тридцать лет, которые по драконьим меркам пролетели как несколько дней.
Кстати, пора бы приступать и ко второй части плана. Мысленно позвав Адара, дэ’Нораан приготовился ждать, но его преданный слуга пришел очень быстро.
— Адар, надо поместить обвиняемых в одну камеру на время. Пока с блокировкой.
— Не рано ли, тар? Они здесь всего пару дней.
— Думаю, что нет. Ты наблюдал за ними?
— Да. Ведьма ведет себя необычно, в первый же день пребывания здесь прикоснулась ко мне, — с усмешкой ответил дракон-палач, — маги вполне обычно, а вот оборотень пока мне непонятен. Я специально даю ему некоторое время, чтобы освоиться, скажем, в своей волчьей шкуре. Но мне нужны слова. Если в ближайшее время он не придет в норму, мне придется его заставить.
— Знаю. Мне не хотелось бы ломать их природу, но если потребуется, ты это сделаешь.
— Вне всякого сомнения, тар. Так соединять?
— Да. Сделай это завтра. А я буду наблюдать, — сказал Император и кивком головы отпустил подданного.
Подняв огненные глаза вверх, он дал пламени еще больше силы и завороженно наблюдал за этой пляской, полностью слившись со стихией.
День шел за днем, а ровным счетом ничего не происходило. Три раза в день мне приносили еду, довольно сносную для той, что подозревалась в убийстве, и на этом все. От постоянных мыслей, по кругу бродивших в моей голове от бездействия, становилось дурно. Дракон с фиолетовыми глазами благополучно забыл про меня, ни разу не появившись за эти несколько дней, чему я была несказанно рада. Должно быть, все это время изучает других заключенных. Но мне не была понятна причина, по которой они так медлили. Зачем выжидать, если преступника определяют по следу магии? Или они хотели, чтобы в долгом ожидании виновный сам проявил себя? Странно. Ожидание и неизвестность выматывали. Я подолгу стояла у окна, наблюдая за небесами, стараясь очистить разум. Наконец началось какое-то движение: на пятый день моего пребывания в темнице я услышала неясные крика, но потом все стихло. Вечером того же дня появился мой старый знакомый. Резко открыв дверь, заходить он не спешил. Сначала осмотрел всю камеру, только после этого взглянул на меня.
— Рада видеть Вас, милорд, — я первой нарушила молчание.
— Не могу сказать того же, — без капли эмоций в голосе ответили мне.
— Что ж, так тому и быть. Чем обязана?
— Пройдемте со мной, леди ир’Нард.
— Наконец-то Вы покажете мне остальной замок, правда? — мне очень нравился мой сарказм.
Ничего не ответив, дракон посторонился, а я подошла к выходу, но порог переступать не спешила. Мысли заметались: а есть ли блокировка магии в коридоре или там, куда меня ведут? Все эти дни моя стихия спала, как мне думается, в том числе из-за того, что не могла найти выхода. После прошлого приступа, который мне пришлось переваривать внутри, ее отголосков я не чувствовала. Впрочем, если я не пойду по собственной воле, меня заставят, в этом я не сомневалась. Поэтому, откинув свою темно-каштановую косу и поправив рубашку, я притворно уважительно кивнула головой провожатому и вышла в коридор.
— Ведите меня!
— Прямо, через сорок шагов направо, — отрывисто сказал палач.
Я решила для себя, что разговаривать он начал по-другому потому, что игры кончились. Убийцу следовало наказать, и, как он ранее говорил, если мою вину докажут, он сам лишит меня жизни. В таком мрачном настроении я и дошла до очередной камеры. Открыв дверь, я увидела, что по размерам она значительно больше моей, здесь есть несколько скамеек, тут и там валяются цепи и шипы. Вот оно что, значит, мне решили показать, что мне грозит. Горько вздохнув, я сказала: «Вот, здесь хоть места побольше». Однако эта новая темница не предназначалась только для меня одной, как впоследствии оказалось. Не покинь меня, Адан!
Маррад вовремя решил принять человеческий облик. Дольше оставаться волком было опасно, поэтому, отряхнувшись, он поднялся с пола уже человеком. Как он и предполагал, за ним следили в камере, и ни капли не удивился, когда дверь открылась, и те же гвардейцы Императора, поймавшие его несколько дней назад, приказали ему следовать за ними. «Посмотрим, что из этого выйдет», — подумал волк и послушно проследовал за ними.
