– А почему ты не попыталась явиться мне и пошутить подобным образом?
Уиллоу перестает улыбаться и серьезно отвечает:
– Потому. Ты не сволочь. И мне стало жаль тебя.
– Тебе стало жаль меня? Почему?
Она пожимает плечами.
– Ты показался мне грустным.
Я показался ей грустным? Неужели это правда?
Я отрываю взгляд от нее и смотрю в потолок.
– Ты всегда был таким? – спрашивает она.
– Не вполне понимаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь «грустный». Объясни на примере.
– Ну вот, например, когда Лайла выходит из комнаты, ты долго и пристально смотришь на дверь. Отсутствующим взглядом. А иногда ты печалишься даже в ее присутствии. Хотя я не знаю. Просто у меня такое ощущение. Может, я ошибаюсь.
Наверное, не стоило сознаваться, но я качаю головой.
– Нет, ты не ошибаешься.
Она вновь садится, придерживая простыню на груди. Я поворачиваю к ней голову.
– Тебе не доставляет удовольствия быть с ней? – спрашивает она.
– Раньше – доставляло. Теперь все… усложнилось. – Я понижаю голос. Почему-то мне кажется, признаться будет легче, если я произнесу эти слова тихо. – В наших отношениях много изменилось с того дня, когда произошла трагедия. Мы уже не та счастливая пара. Лайле пришлось многое вынести и физически, и эмоционально. Конечно, я никогда не отрекусь от нее, однако… – Я не знаю, как закончить фразу. Никогда еще не признавался в этом вслух.
– Однако что?
Я вздыхаю.
– Порой задумываюсь: если бы я встретил ее сегодня… такую, как она есть сейчас… полюбил бы я ее так же безоглядно, как полюбил тогда? Не знаю. Порой в глубине души я думаю, что вообще был бы не способен влюбиться в ее теперешнюю версию. И когда мне на ум приходит такое… я чувствую себя полным дерьмом. Потому что именно я – причина трагедии. Я – причина того, что она несчастна. Я не смог защитить ее.
Уиллоу смотрит на меня с сочувствием и даже почти с раскаянием – будто открыла этот ящик Пандоры помимо своей воли. Она делает вдох и затем молча выдыхает.
– Надеюсь, все постепенно придет в норму и ваши отношения станут такими же, как вначале. Могу тебя утешить – сейчас ты выглядишь не особо грустным. Не сравнить с тем, что было в день приезда.
Я подмигиваю ей и признаюсь:
– В этом заслуга не Лайлы, а твоя.
Глаза Уиллоу едва заметно вспыхивают – словно она не ожидала услышать такие слова.
Не стоило мне признаваться – сразу накатило чувство вины. И все же я признался; а признался, потому что это правда. Я с нетерпением жду встреч с Уиллоу; проводить время с Лайлой уже не так интересно.
Ну и кто я после этого?
Я сажусь на постели. Провожу ладонями по лицу, взъерошиваю волосы и меняю тему разговора.
– Ты голодна? Хочешь, я что-нибудь приготовлю?
Уиллоу смотрит на меня, замерев, будто все еще переваривает мои слова. Затем кивает и грациозно выскальзывает из постели, волоча за собой простыни. Направляется прямо к комоду, достает одну из футболок Лайлы и натягивает ее через голову. На этот раз я не в силах отвести взгляд, и от нее это не укрывается.
– Ничего нового, все это ты уже видел раньше, – произносит она невозмутимо, выходит из комнаты и спускается по лестнице.
Выждав несколько минут, я следую за ней, со стыдом осознавая, что обнаженная Уиллоу произвела на меня большее впечатление, чем Лайла, державшая во рту мой член. Хотя, казалось бы, в чем разница? Ведь тело, черт возьми, одно и то же!
Я приготовил запеченный сыр. Лайла за ужином ограничилась салатом, а Уиллоу пожаловалась, что ее мучает зверский голод; и я сделал ей два сэндвича.
Я доволен, что Уиллоу берет тело Лайлы, хотя бы ради полноценного питания. Не то чтобы запеченный сыр особо питателен, но для тела Лайлы он полезнее, чем любой низкокалорийный продукт. Лайла уж точно не стала бы есть сыр добровольно.
Ее одержимость диетами давно меня беспокоила, однако я смотрел на это сквозь пальцы – в последние полгода все мое внимание было сосредоточено на многих других вещах, касающихся Лайлы. Я полагал, что вопрос с питанием решится сам собой.
Увы, не решился. Тем не менее благодаря Уиллоу проблема беспокоит меня меньше.
Уиллоу уминает второй сэндвич. С тех пор как я вручил ей тарелку с едой, мы оба не произнесли ни слова. Я сижу за компьютером и изучаю информацию о гостинице на сайте агентства недвижимости, все еще терзаясь сомнениями относительно дома.
Не хочется оставлять Уиллоу одну, однако Лайла однозначно откажется жить здесь. Попросить Уиллоу уехать вместе с нами – тоже не выход. Нельзя больше позволять ей заимствовать чужое тело. Этот способ общения дорого обходится Лайле.
Да и мне тоже.
Остается одно – купить дом. Тогда мы с Лайлой будем сюда приезжать, и несколько раз в год Уиллоу сможет вселяться в тело Лайлы. А тем временем мы продолжим поиски ответов. Конечно, если Уиллоу будет готова.
И я пишу письмо риелтору, предлагая десять тысяч долларов сверх запрашиваемой цены. А еще уведомляю, что хотел бы продлить аренду дома до полного завершения сделки.
Не знаю, как Лайла отнесется к тому, что мы здесь задержимся; это ее проблемы, которые на мое решение не повлияют. Я сам сделал выбор и сам готов нести издержки.
Отправив письмо, я проверяю новые входящие сообщения. Одно из них с неизвестного адреса.
Лидс, вы давно не появлялись на форуме.
Приношу извинения, если моя попытка связаться с вами вне форума доставила вам неудобства, однако у меня есть талант отделять зерна от плевел. Я верю вам и выражаю надежду, что и вы, в свою очередь, доверитесь мне.
Я могу помочь вашему привидению.
В адресе отправителя я узнаю ник с форума. UncoverInc.
Как он нашел меня? Я не упоминал свое настоящее имя!
Перехожу на форум и открываю свой профиль. Неужели ему удалось каким-то образом вытащить информацию из фейсбука? Хотя у меня включен приватный режим… Не успеваю я разлогиниться, как выскакивает сообщение в чате.
Я бросаю взгляд через стол на Уиллоу. Она продолжает есть и не обращает на меня внимания. Я немного сдвигаю стул и печатаю ответ.
Да. Откуда вам известен мой адрес электронной почты?
Если вы надеетесь сохранить анонимность, никогда не используйте мобильный телефон. Однако же меня не интересует, кто вы, так что у вас нет причин для беспокойства. Меня интересует ваше привидение. Вы что-нибудь узнали о ней?
