– Тогда я привяжу ее к кровати.
Уиллоу кивает.
– Ладно, а что потом? Когда все закончится? Лайла не позволит тебе выйти сухим из воды. Она считает, что ты удерживаешь ее насильно.
– Я действительно удерживаю ее насильно.
– Не стоит брать ответственность на себя. Скажи ей, что ты пытался уехать, а я тебя не пускала. Заставь поверить, что ты тоже жертва. Ей важно осознавать, что кто-то на ее стороне.
– То есть ты хочешь, чтобы я рассказал ей о тебе?
– Да, – кивает Уиллоу. – Только не все. Минимум информации. Дай Лайле понять – ты не виноват, здесь задействованы некие высшие силы. А мне и в самом деле без разницы, как она относится к моему присутствию в доме. Просто не желаю, чтобы она все повесила на тебя.
Что ж, может получиться. Надо убедить Лайлу, что ситуация вышла из-под контроля и нас удерживают в доме потусторонние силы. Конечно, это ее не успокоит полностью, ведь подобное трудно воспринять разумом, однако Лайла перестанет винить меня. И это все, на что мне остается надеяться. Иначе я проведу остаток жизни в тюрьме.
– Идем, поищем веревки.
20
Я открываю камеру в телефоне, ставлю его на комод и поворачиваю экран в сторону Уиллоу. Она спокойно сидит на кровати, скрестив ноги и прислонившись спиной к изголовью. Руки девушки привязаны к столбикам кровати.
Я включаю запись и усаживаюсь рядом с Уиллоу.
Она явно нервничает, и я обнадеживающе сжимаю ее ладонь. Затем произношу, глядя в камеру:
– Лайла, то, что я сейчас скажу, прозвучит для тебя странно и пугающе. Однако ты должна меня выслушать. – Я вздыхаю. – В этом доме кое-кто обитает. Существо, которое мы не можем видеть. Оно сильнее, чем ты и я. И пока мы не поможем ему, оно нас не отпустит.
Я обращаюсь к Уиллоу:
– Как тебя зовут?
– Уиллоу.
– Ты представляешь опасность для Лайлы?
– Нет.
– А я представляю опасность для Лайлы?
– Нет. – Уиллоу качает головой.
– Кто удерживает Лайлу против ее воли? Я?
– Нет. Ее удерживаю я. Но лишь на один день. – Она смотрит в камеру. – А потом все закончится, Лайла. Пожалуйста, не сердись на Лидса. Он не в состоянии повлиять на меня.
– Что произойдет, если Лайла попытается сбежать? – спрашиваю я.
По-прежнему глядя в камеру, она произносит:
– Ты не сможешь сбежать, Лайла. Подожди. Постарайся сохранять спокойствие.
Я встаю и останавливаю запись.
– Она напугается, когда посмотрит видео, – говорит Уиллоу.
– Она и так напугана. – Я выключаю свет. Однако комната не погружается в полную темноту – наверное, скоро взойдет солнце. Мы всю ночь провели на ногах. – Постарайся немного поспать. Я поговорю с Лайлой, когда она проснется.
Уиллоу кивает и кладет голову на руки. От запястий тянутся веревки.
Она заснула полчаса назад. Я перенес в спальню камеру видеонаблюдения из Большого Зала и теперь смогу присматривать за Лайлой, если придется сойти вниз.
С того момента, когда Уиллоу заснула, я сижу на стуле у постели, однако даже просто не закрыть глаза – та еще задача. Когда Лайла проснется, я хочу быть рядом. Ведь она будет напугана до ужаса.
Мои веки смыкаются. И тут телефон издает рингтон – пришло уведомление. Я подскакиваю на стуле и смотрю на Лайлу. К счастью, не проснулась.
Новое уведомление с паранормального форума. Я лихорадочно провожу пальцами по экрану, чтобы разблокировать телефон и прочитать сообщение.
И это все? Он даже ни единого вопроса не задал!.. Я чувствую облегчение, хотя не знаю, чего ожидать. Вернее, кого ожидать и когда.
Закрываю глаза и прижимаю телефон ко лбу. Даже выдохнуть тяжело – легкие словно залиты бетоном. Наваливается все, что случилось с тех пор, как я вошел в ее жизнь. Каждый грамм, каждое неправильное решение спрессовались в шлакоблок, и этот шлакоблок давит мне на грудь.
Лайла открывает рот и вскрикивает.
Она в панике. Вес шлакоблока удваивается.
Взгляд Лайлы мечется по комнате. Обнаружив себя привязанной к кровати, она вновь вскрикивает и старается вырвать запястья из веревок, однако узлы не поддаются.
Я поглаживаю рукой ее голову, пытаясь заставить девушку посмотреть на меня, но Лайла уже перешла в режим «бей или беги». Она впивается ногтями в матрас, отодвигаясь от меня. Вот только бежать некуда – веревки не дают.
– Все хорошо, все в порядке, – ласково шепчу я. – Не бойся.
Она жадно втягивает в себя воздух и вновь начинает кричать. Каждая слезинка, стекающая по ее щеке, для меня словно нож в сердце. И пусть я больше не испытываю к ней тех чувств, которые испытывал раньше, однако я все еще люблю ее. Как бы ни выглядели мои действия, я не хочу ей навредить.
Вот ведь горькая ирония: Сэйбл причинила Лайле столько горя и боли, а теперь, ради того, чтобы помочь Сэйбл, Лайла снова вынуждена страдать.
Уж казалось бы, помогать Сэйбл для меня – последнее дело. Однако я помогаю не Сэйбл! Я помогаю Уиллоу.
Я забираюсь в постель и обнимаю Лайлу. Сбитая с толку, испуганная, она нуждается в утешении. А может, это я жажду утешить ее?.. Я обвиваю ее руками, а она заходится в истерике. С трудом удерживаю девушку в объятиях. Наконец она, изнемогшая от рыданий и криков, на какое-то время затихает. Теперь с ней можно говорить.
– Я должен тебе кое-что показать. Тогда ты поймешь, почему привязана к кровати.
Она не смотрит на меня. Рыдания возобновляются, однако это уже слезы отчаяния – словно я лишился рассудка и она ничего не может поделать. Я подношу телефон ближе. Лайла с презрением отводит глаза.
Я включаю видео. Лайла не смотрит на экран. Увеличиваю громкость до максимума, чтобы она могла разобрать звук сквозь всхлипывания.
Лайла разглядывает потолок, пока ее собственный голос не произносит имя Уиллоу. Она переводит взгляд на телефон и с немым ужасом наблюдает на экране сцену, в которой снялась сама.
Затем начинает кричать. Такого крика я не слышал ни разу в жизни.
Он разрывает мое сердце пополам.
21
Просмотр видео окончательно запутал и перепугал Лайлу. Она стала еще более агрессивной по отношению ко мне. И сейчас, спустя сутки, она продолжает кричать, хотя уже сорвала голос. Каждый час Лайла проходит через полный цикл эмоций: несколько коротких приступов истерики, а затем злобные выпады, которые сменяются изнеможением, когда она ни на что не реагирует.
Уиллоу периодически берет контроль над телом, чтобы Лайла смогла поесть. Мы не знаем, когда явится мужчина, которого мы ждем. Вчера он сообщил, что уже в пути – только вот откуда он едет? Уже стемнело, а я так и не получил от него новых сообщений. И с каждой минутой я чувствую все больший ужас – потому что это очередная минута издевательств над Лайлой.
