То, что я слышу дальше, удивляет меня.
– Я буду писать.
Я делаю шаг назад.
– Правда?
Потому что, насколько я знаю, Хейли не писала с тех пор, как закончила рассказ про Эмико. Она пробовала снова и снова, но разочаровывалась в себе и сдавалась. То, что она хочет снова начать писать, хороший знак.
– Правда, – Хейли кивает. – До сих пор у меня ничего не получалось, но я не позволю неудачам победить. Я хочу продолжать и писать о чем-то новом.
– Ну тогда вперед. – Я беру ее за руку и переплетаю наши пальцы.
Сейчас раннее утро, и у меня остается около получаса, прежде чем я отправлюсь на работу в больницу. Хейли специально расставила свои сеансы с психологом так, чтобы мы могли побыть вместе после них, пока ей не придется идти в закусочную на свою смену. Это непросто, ведь я не оставляю надежды поступить на курсы для парамедиков. Мы оба надеемся, что меня примут в ближайшей к дому школе, но никогда нельзя быть уверенным наверняка. Мы уже говорили о том, что сделаем, если меня примут в другом городе. Будем ли мы тогда ездить друг к другу по очереди или… захотим сделать шаг вперед и съедемся. Но это все в будущем. Хоть оно, возможно, и ближе, чем мы думаем, но сейчас я просто хочу насладиться моментом. Это то, чему Хейли научила меня: жить одним моментом.
Когда мы познакомились, я решил, что она веселая, смелая и беззаботная. Хейли была полна жизни и открыто встречала любое испытание. Я бы никогда не догадался, что за всем этим на самом деле стоит, потому что ты не всегда видишь людей такими, какие они есть. Самый счастливый человек, возможно, пролил много слез. А девушка с самой лучезарной улыбкой могла потерять волю к жизни. Внутри каждого из нас может идти борьба, о которой другие никогда не узнают.
И если бы я мог что-то изменить, то я бы был внимательнее – слушал каждое слово, ловил каждый момент. Может, тогда все сложилось бы по-другому. Может быть, я бы почувствовал боль, которую чувствовала Хейли, и сумел бы прийти на помощь чуть раньше. Но правда в том, что я никогда не узнаю, как бы все сложилось. Я просто счастлив и благодарен за то, что я с ней, держу ее за руку, целую и время от времени шучу о чикагской пицце. Каждый раз, когда я упоминаю об этом, Хейли так мило задирает нос и краснеет.
– Ты улыбаешься. – Хейли дергает меня за пальцы, когда мы достигаем Мейн-стрит. – Почему ты улыбаешься? Я тоже хочу.
Я в хорошем настроении и обнимаю ее за плечи.
– Мне просто нужно было подумать о включении Чикаго в наш список.
– Серьезно? – она бросает на меня недоверчивый взгляд. – Почему?
– Чтобы я мог наконец узнать, действительно ли я такой же вкусный, как чикагская пицца.
Хейли вырывается из моих объятий и хлопает меня по груди.
– Пицца вкуснее. Определенно.
– Ты уверена в этом?
И вот он, румянец на ее щеках. Вместо ответа она показывает мне язык и бежит к кафе. Когда я открываю дверь «Кексиков Лиззи», Хейли уже внутри, приветствует Шарлотту и садится за свой столик у окна.
Я машу Шарлотте, беру у стойки кофе и прохожу к Хейли – она уютно устроилась перед ноутбуком.
– Мне пора, – тихо напоминаю я и жду, когда она посмотрит на меня, чтобы я мог поцеловать ее. – До вечера.
Она тепло улыбается.
– Не могу дождаться. До скорого.
Я отворачиваюсь и делаю целых четыре шага к выходу, когда ее голос заставляет меня остановиться.
– Чейз… – встревоженно зовет меня она, и мой пульс учащается. – Чейз!
– Что? – Я бегу назад. – Что случилось? Что произошло?
Хейли пялится в монитор и хватает меня за руку.
– Это! Они… Они хотят… они опубликуют историю Джаспера! Это будет настоящая книга!
О боже! Я опускаюсь рядом с ней на скамейку и перечитываю письмо снова и снова. Мне требуется несколько секунд, чтобы осознать, что происходит на самом деле. После разговора с Харрингтонами Хейли отправила рукопись Джаспера в литературное агентство. Несколько месяцев ничего не происходило – а теперь пришло письмо. Обещание от издателя. Мы сделали это. Джасперу удалось. Он останется с нами, часть его останется в этом мире – его книга будет жить.
– Боже мой! – Хейли смеется и плачет одновременно.
Эта сцена привлекает внимание Шарлотты. Она подходит к нам и читает письмо. Теперь слез становится больше, и я в панике ищу носовые платочки. Кажется, я опаздываю на работу, но оно того стоит.
– Ты все еще здесь! – внезапно восклицает Хейли, толкая меня. – Иди уже! Мы поговорим об этом позже. Я не хочу, чтобы ты опоздал.
– Так точно, мэм, – соглашаюсь я. Почти развернувшись, чтобы уйти, я понимаю, что еще не спросил, каким же будет ее новый проект. – О чем ты хочешь написать?
– Что? – Она смотрит на меня ошарашенно.
– О чем ты пишешь? – повторяю я. – После Эмико.
В ее глазах появляется радость, она словно сияет, глядя на меня. Я могу поклясться, что в это мгновение мое сердце останавливается.
– Я говорила с доктором Санчес, и она считает, что моя идея… неплохая. Я работаю над книгой для детей. О приключениях двух сестер.
Я не могу не улыбнуться. Потому что эта идея идеально подходит. Потому что это смело с ее стороны. Потому что передо мной наконец настоящая… Хейли.
