Что это?
Я умерла?
– Как я сюда попала? – снова спросила я, запоздало додумываясь, что у меня ведь нет рта – чем я могу спрашивать? Но вопросы будто звучат прямиком из меня, одновременно оставаясь беззвучными.
– …ты всегда была здесь…
Ответы незримого собеседника становились все запутанней.
– Как это понять?
– …я – это ты… …ты всегда была здесь…
Как ни силилась понять – ничего не получалось. Что это значит, что за бред?
Не знаю, сколько прошло времени. Кажется, в этой серой невесомости я плыла бесконечно и даже начала привыкать. Будто именно это всегда и было моей реальностью. Действительно, разве может существовать что-то другое, кроме бескрайнего мира, где я легкая, как пушинка. Где никто не причиняет мне зла?
Да… Это похоже на правду. Возможно, я действительно всегда была здесь. Если я это… ты?
А потом что-то произошло. Запахло резко и колко. Ощущение плавности нарушилось, и меня с силой куда-то потянуло. Сопротивляться я не пыталась и не хотела – будто это может что-то изменить.
Скорость все увеличивалась, а вместе с ней и возвращалось ощущение реальности. Я спала? Или потеряла сознание? И что происходит сейчас?
– Кажется, приходит в себя, – услышала я уверенный голос откуда-то издалека.
– М… да, определенно, – донесся второй, уже значительно ближе.
Похоже, я стремительно куда-то возвращаюсь.
Когда разомкнула веки, свет резанул по глазам ярко и сильно, я поморщилась, пришлось несколько мгновений привыкать. А тем временем, уверенный и сухой голос рядом произнес:
– Все оказалось не так страшно, как видим. Верно, лекарь Кастор?
Щурясь и моргая, я все-таки снова открыла глаза. Тот, кого назвали лекарем Кастором, оказался невысоким, чуть полноватым мужчиной, к счастью, человеком. Он внимательно смотрит на меня и водит над головой каким-то мерцающим шариком. Рядом ректор Туре, тоже сосредоточенный и собранный.
– М-да, м-да, – согласился лекарь. – Просто дело в том, что ее дар не раскрыт, и все еще режется наружу, как зуб. В отсутствии красного агносиса этот процесс может быть болезненным…
Даже в полусонном состоянии я моментально сосредоточила все внимание на его словах – хоть кто-то может что-то определить. Но ректор только сдвинул брови.
– Не пугайте юную адептку, – сказал он. – Ее дар прорежется нормально. Как вы себя чувствуете, мисс Янг?
Чувствовала я себя, в целом, нормально, за исключением смущения от того, что аж два мужчины нависли надо мной, а я лежу, как бревно посреди… Где я? Какая-то медицинская палата?
И еще почему-то хотелось есть.
– Я в порядке, – проговорила я охрипшим после сна голосом. – Что случилось? Давно я здесь?
Пояснить ситуацию вызвался ректор Туре.
– Вы потеряли сознание в душевой, – сказал он. – И вас доставили в лекарню. Очевидно, сильно ударились головой, в результате чего ваш непрорезавшийся дар пришел в смятение, и вы проспали до полудня. Точнее, даже немного «за». Все верно, лекарь Кастор?
Лекарь, кажется, относился к людям не особо разговорчивым, и снова произнес как-то заученно, поднося к носу переливающийся шарик:
– М-да… м-да… совершенно верно… Думаю, так и есть…
Мне оставалось только похлопать ресницами: полдня? Я провалялась тут полдня? Там в бесконечной невесомости казалось, что прошло минут пять, от силы десять. Значит, я была в настоящей отключке.
Несмотря на это, чувствовала себя вполне нормально – нигде не болит, даже выспалась. Неудобство приносит только голод, но это поправимо.
Ректор Туре оглядел меня беглым взглядом и, видимо, не найдя причин беспокоиться, сказал:
– Что ж, раз все прояснилось, оставляю вас под ответственность лекаря Кастора. У меня масса дел.
Он развернулся, но потом замер, будто что-то забыл.
– Ах, да, – произнес ректор, – вот ваш амулет блокировки. Он ослабит колебания вашей магии, пока она режется. Носите его все время.
Ректор Туре протянул мне голубоватый камень на цепочке, которую я тут же надела на шею, а камень спрятала под блузку.
Показалось, на меня надели гирю, тело моментально потяжелело, а голова закружилась. Я уцепилась пальцами за простынь, у меня вырвалось:
– Ого…
– Ничего, – успокоил ректор. – Сейчас пройдет. Это из-за перенаправления магических каналов.
Пару секунд меня еще штормило, но потом все произошло так, как обещал ректор – тяжесть ушла, и даже наоборот, стало спокойней и как-то умиротворенней.
– Вот и хорошо, – видя, как я с облегчением расслабляюсь, сказал ректор Туре. – Что ж, дела не ждут.
После этих слов он величественной и уверенной походкой хозяина академии удалился.
Мне, конечно, очень хотелось бы немного более полной картины о моем состоянии, даре и вообще происходящем. Но, кажется, никто ее прояснять не торопился, очевидно, потому, что нет главного инструмента – магического артефакта, красного агносиса. Я хмыкнула про себя – мир другой, а разброд и шатания такие же, как и в прежнем.
Оставаться в этом лазарете не хотелось, да и смысла не видела. Я села, осмотрела себя – вот же блин. Я в халате! Только сейчас дошло – я упала в халате, меня принесли в халате, и два взрослых мужчины… ну ладно, один из них лекарь, так что не считается. Но один взрослый мужчина, ректор, наблюдал меня в таком виде. Позорище какое.
Щеки сами собой потеплели, пришлось опустить голову, чтобы лекарь Кастор не заметил моего смущения. Потом всплыла запоздалая мысль.
– А как я тут оказалась? – спросила я.
Лекарь внимательно рассматривал переливающийся шар, то поднося, то отдаляя его от носа и бормотал:
– Как интересно… Какие любопытные отражения магического поля… И эти частицы… А колебания ауры… гм… надо же…
Показалось, он в каком-то своем мире и совсем меня не слышит.
– Лекарь? – снова позвала я.
Он опять не среагировал, продолжил бормотать:
– Эх, красный агносис… как не вовремя, как не вовремя… Потрясающие переливы…
Я не выдержала и повысила громкость.
– Лекарь Кастор!
Тот вздрогнул и чуть не уронил свой шар, хватая его на лету. Когда, наконец, поймал – прижал к груди бережно, будто он очень хрупкий и нежный. Мне сказал с возмущением и недовольством:
– Незачем так орать.
– Так вы не слышали… – попыталась оправдаться я.
– Ничего подобного. Я и в первый раз вас расслышал, мисс Янг. М… Так что вы хотели?
Ну да, конечно, расслышал.
