– А… Тиффани, – протянул он немного озадаченно и поставил стакан. – Так. Во-первых, в моих действиях не было никакого подтекста. Моя магия такова, что улавливать магические потоки гораздо легче при прямом контакте. Такое практиковать могу только с магами женского пола. Сама понимаешь. Именно поэтому не разделяю полигамию. Слишком большая магическая нагрузка.
Меня внезапное откровение препода изумило едва не больше, чем поцелуй, и я все еще стою прилипшей спиной к стене. А он продолжил:
– Во-вторых, к моему большому удивлению и разочарованию, понятнее не стало. Твои потоки хаотичны, не прорезаны и сумбурны. Думал, что как-то смогу помочь. Но нет. Так что у тебя два варианта: красный агносис и естественное проявление дара. Это в любом случае произойдет.
Пока он говорил, я ощущала, как мои глаза непроизвольно расширяются. Причем новость о моей неопределенной магии казалась менее существенной, чем то, что поцелуй поцелуем, в общем-то, и не был. Не то что бы мне хотелось с ним целоваться, но кому понравится, когда красивый мужчина вдруг говорит, что это был просто эксперимент, а потом отойдет попить воды, как ни в чем не бывало?
– И в-третьих, – стал подводить итог маг, – очень рекомендую быть осторожной с остальными. Как ты успела заметить, даже я зацепился за тебя взглядом. Но я опытный маг и могу отличить магическое притяжение от интереса между парнем и девушкой. Большинство адептов этого не могут.
Ошарашенная его словами и вообще ситуацией, я стояла и хлопала ресницами, не в силах выдавить и звука. Значит, то, как на меня таращатся некоторые адепты – не просто так, мне не показалось? Но тогда как отличить реально заинтересованных мной от этого… Как он назвал? Магического притяжения?
– Ты все поняла, Тиффани?
Голос Лайта Люминари выдернул меня из размышлений. Я неуверенно кивнула.
– Кажется.
– Вот и хорошо, – заключил он. – Можешь идти. Если кому-то скажешь о моем эксперименте, ничего не будет. Во всяком случае, мне. Но у тебя могут возникнуть сложности в общении с адептками. Так что думай сама. В любом случае, я тебе друг. Если что-то будет нужно – обращайся.
Еще больше огорошенная, я вышла из кабинета преподавателя Люминари и побрела через аудиторию к выходу. Кто бы мог поверить, что я буду целоваться с ним. Нет, глупо отрицать, что мне не понравилось. Но умом понимаю – это действительно был эксперимент, который, к сожалению, ни к чему не привел. У меня все еще не определен дар.
В одном профессор прав – говорить об этом эксперименте не стоит. Иначе Агава своими колючками выцарапает мне глаза.
Вспомнила о ней я как раз в том момент, когда выходила в коридор.
Фея налетела ураганом и едва не сбила с ног.
Глава 17
– Почему так долго? Что вы делали? Он с тобой говорил? Что он сказал? Тиффани, если вы теперь встречаетесь, я тебе этого не прощу! Чем вы занимались?
Вопросы посыпались градом, я даже заслонилась и отступила в сторону.
– Агава, помедленнее, – попросила я. – И по порядку.
– Ты пробыла у него слишком долго! – взвизгнула фея и топнула ножкой.
Терпеть ее истерику сейчас, когда сама только что испытала вполне себе стресс, совсем не хотелось. Но куда деться от вездесущей феи, которая заподозрила меня в связи с преподом, с которым она сама собиралась «замутить»? Тем более что фактически некоторая связь произошла. Но попробуй объяснить Агаве, что это не то, чем может показаться?
Так что она первая, кому знать об этом не стоит.
– Успокойся, – начала вразумлять ее я и двинулась по коридору, обходя адептов, – не встречаюсь я с ним.
Агаву, которая пошла следом, причем напряженная, как электрический провод, это не сильно убедило.
– Да? Что ты тогда так долго делала у него в кабинете?
– Разговаривала, – сообщила я и вообще-то не соврала. Большую часть времени мы ведь действительно разговаривали.
– О чем? – продолжила допрашивать фея.
Я устало выдохнула. Как долго она будет меня донимать? Если сперва ее холеричное поведение казалось даже веселым, то сейчас все больше похоже на истерику. А соседок истеричек мне только не хватало.
– О моем даре, – коротко ответила я.
– И что с ним?
– Не знаю.
– То есть все это время вы разговаривали о «не знаю, каком даре»? – язвительно поинтересовалась Агава.
Я не выдержала – остановилась и развернулась к ней.
– Слушай, чего ты от меня хочешь? Чтобы я дала разрешение с ним замутить? Да мути, с кем вздумается. Мне все равно. Только определись, что тебе надо – учиться, тусоваться, цеплять парней. Потому что у меня есть дела поважнее, чем слушать твои претензии.
Кажется, моя резкость на фею подействовала – Агава замерла и вытаращила свои фиолетовые глаза. Мне показалось, что я высказалась по делу, но когда в глазах феи заблестела влага, усомнилась – не слишком ли нагрубила?
– Извини, я не хотела орать… – начала я, но Агава шмыгнула носом и не дала мне закончить.
– Кто-то сегодня не в настроении, – проговорила она каким-то театральным голосом.
– Агава… – снова попыталась я оправдаться, но фея демонстративно развернулась и широкими шагами пошла в сторону какой-то арки.
Я смотрела ей в спину и пыталась понять – действительно ли я хамка, каких свет поискать, или это у моей соседки крыша с приветом. Решила остановиться на чем-то среднем и понадеяться, что все само собой уляжется.
Но долго наслаждаться уединением мне не дали.
– В академии несколько дней, а про тебя уже все знают, – раздалось какое-то насмешливое сзади.
Резко развернувшись, я чуть не налетела на Джека, который успел ухватить меня за локти и не дать потерять равновесие.
Его появление почему-то обрадовало – он, конечно, тот еще павлин, но пока что единственный, кто не пытается казаться кем-то другим. Прост, как открытая книга.
Осторожно высвободившись из его хватки, я спросила:
– Ты что здесь делаешь?
– Тебя жду, – улыбаясь во все тридцать два зуба, ответил бард. – Была у Люминари?
От такой прямоты и незатейливости я сперва не нашлась, что сказать, но Джек сделал это вместо меня.
– Да не напрягайся, я никому не скажу.
Меня, наконец, отпустил ступор, ему на смену пришло праведное возмущение – он же себе наверняка надумал совсем не то, что есть. И неважно, что технически произошло в кабинете профессора. Это был эксперимент. Не более того. Эксперимент, о котором знать никому не надо.
– Не понимаю, о чем ты, – с подчеркнутым безразличием сказала я.
Джек усмехнулся.
– Да брось, – сказал он, – Лайта Люминари все адептки в Бикелови любят.
