Вместе с мыслями пришла и неловкость, уже немного иная, подстроившаяся под новые обстоятельства. Смущаться, прикрываться и бояться дотронуться после всего было уже странно и неуместно, но теперь меня беспокоило другое: как вести себя с Блаком дальше? И как он сам себя поведет?
Не знаю, почуял ли что-то мужчина или просто так сошлись мысли, но в какой-то момент он вдруг мягко перекатился на бок, опрокинул меня на постель и, подпирая голову локтем, навис сверху, разглядывая с внимательным и немного насмешливым интересом. Обнимал, однако, по-прежнему крепко, даже придавил мои ноги бедром — видимо, чтобы уж точно не сбежала.
— Что случилось? — насторожилась я.
— Жду, — насмешливо ответил он. — Мне интересно, какую глупость ты сейчас скажешь. Про последствия потрясения заговоришь, еще про какие недоразумения?
— Почему это? И не думала даже…
Я очень постаралась, чтобы прозвучало твердо и уверенно, но убедить некроманта, похоже, не удалось. Он тихо засмеялся, склонился ближе, чтобы поцеловать — долго, чувственно, даже многозначительно.
— Вот и не думай, — велел, немного отстранившись.
— Почему? — спросила из чистого упрямства и любопытства.
— Ну а вдруг мне станет стыдно?
— За что?! — Предложенный вариант оказался более чем неожиданным.
— За то, что воспользовался обстоятельствами и затащил тебя в постель, — пояснил Адриан, усмехнулся и добавил: — Впрочем, если бы не этот повод, пришлось бы выдумывать новый или обойтись вовсе без него. Невозможно же сдерживаться… — Он с задумчивым видом накрыл мою грудь ладонью, слегка сжал, погладил, а потом и вовсе склонился ниже и неторопливо принялся прокладывать дорожку из поцелуев от ключиц вниз.
— Что, так свербело? — отозвалась я в том же тоне, все же преодолев новый приступ смущения, вызванного откровенным признанием.
— Не представляешь насколько! — Дан тихо засмеялся, щекоча тонкую кожу дыханием, и резко изменил направление движения, провел языком вверх, к уху. — С того момента, как увидел тебя в этом халатике в кухне — просто нестерпимо, — проговорил негромко, интимно, почти шепотом. По спине пробежали мурашки, мягкое, вязкое чувство возбуждения вновь сжало низ живота. — Нагнуть тебя над столом, задрать халат на талию… — говорил медленно, явно смакуя. И так же медленно провел ладонью по моей талии к бедру, чтобы крепко сжать его и плотнее притиснуть к собственному телу. А я удивительно уверенным и естественным движением обняла его в ответ за плечи. — Это не одежда, это страшное оружие, напрочь отбивающее разум. Запрещать такое надо в цивилизованном обществе…
— Чтобы вообще без него готовить?
— Хм. Ну, без него я бы точно не сдержался, — заявил мужчина и прекратил разговор поцелуем — жадным, напористым. Правда, через несколько секунд вдруг прервался, отстранился и проговорил вкрадчиво: — А кто-то мне, кстати, татуировку обещал показать.
— Я обещала подумать! — возразила недовольно. Ну нашел время, тоже мне!
— Тогда сам найду, — с явным удовольствием заявил некромант и рывком перевернул меня на живот. Так стремительно, что я только взвизгнуть от неожиданности и успела. Прижался сзади, огладил бок и бедро, сжал ягодицу. Поцеловал плечо, шею сзади. По телу в ответ прокатилась волна слабой дрожи. — Здесь нет, — проговорил задумчиво, спустился ниже к лопаткам. От контраста прикосновений колючей щетины и нежных, теплых губ к чувствительной коже меня окатило жаром, я судорожно вздохнула и вцепилась в простыни, закусив губу. — И здесь нет…
Пока он вот так неспешно добрался до копчика, меня уже совершенно не волновало, что он там ищет. Пусть ищет, лишь бы не останавливался! А лучше бы прекратил меня мучить и…
— Это мило, — вдруг прекратив чувственную пытку, с хриплым смешком заметил Адриан и едва ощутимо, кончиками пальцев, провел по коже, кажется, обводя контур татуировки.
Я едва не застонала, на этот раз от разочарования. На то, чтобы сообразить, что вообще происходит, понадобилась пара секунд, не меньше.
— Может, ты потом полюбуешься? — прошипела недовольно и дернулась перевернуться.
Только некромант не пустил, продолжая прижимать к постели. Рассмеялся в ответ, с нажимом провел ладонью по моему бедру вниз, надавил сильнее, вынуждая развести ноги шире.
— Ну почему же, мне очень нравится этот вид…
Ладонь медленно, дразня, двинулась вверх по внутренней стороне бедра.
— Дан! — выдохнула я со стоном.
Некромант вновь усмехнулся, на этот раз удовлетворенно, и сдвинулся выше, чтобы целовать шею и плечи, но продолжая издевательски неторопливо ласкать рукой.
Только надолго его выдержки не хватило. Кажется, в первый раз Адриан осторожничал, боясь меня спугнуть, потому что вскоре трепетная нежность сменилась жгучей страстью и желанием острым, яростным, исступленным. А я с жаром и без раздумий ответила тем же. Раз стесняться больше нет смысла, стоило уже расслабиться и получить удовольствие!
Заснули мы в конце концов глубокой ночью, уже ближе к утру. Причем попытка отвоевать немного свободного пространства провалилась с треском, Адриан отказался выпускать меня из объятий. Может, прояви я больше настойчивости, вывернуться бы удалось, но усталость взяла свое…
— Хватит спать, соня! — Насмешливый голос вернул меня в действительность, а тяжелая ладонь провела по бедру и легко потрепала по колену. — Завтрак идет.
— Угу, уже встаю, — пробормотала невнятно, села, потирая глаза и пряча зевки в ладонях.
Дан чему-то засмеялся, погладил меня по голове и поцеловал в макушку.
— Иди умывайся, я еду в номер попросил.
Еще не до конца проснувшись, я набросила халат и побрела туда, куда послали. После бурной ночи непривычные к нагрузкам мышцы слегка ломило, но ощущение было скорее приятным, и до ванной я добралась в очень благодушном настроении. А вот разлепив над умывальником глаза, тихо обреченно выругалась.
М-да. Теперь стесняться Адриана уже совсем поздно, теперь можно сказать, что видел он меня всю целиком и удивить его нечем. Но хоть понятно, что его рассмешило!
Короткие волосы прихотливо торчали во все стороны, кривой клок надо лбом справа вполне убедительно изображал рог, а еще пара на затылке — птичий хохолок. Вид — как у весеннего воробья после драки и купания в луже. Хорошо еще косметикой я пользуюсь мало, да и ту, что была вчера, успела смыть перед всеми этими потрясениями…
После душа я окончательно проснулась и приобрела гораздо более приличный вид в сравнении с утренним. Зашевелились и попытались вернуться сомнения и смущение, но с ними я быстро справилась. В конце концов, мы с Даном оба взрослые люди, имеем полное право провести вместе, к общему удовольствию, ночь или даже весь мой отпуск. Ну да, не по большой и чистой любви, но это и к лучшему: прошлая моя «большая и чистая» закончилась очень печально.
