Ему приветливо улыбнулась особа средних лет в платье-колокольчике и нелепом кокошнике.
Она усердно притворялась юной девушкой, просочилась в открытые двери, застыла рядом и сказала:
– Добрый день, господин хороший. Чего желаете?
Вадима чуть не передернуло от такого обхождения.
Он пристроил на стол кожаную папку с документами, поднял глаза и спросил:
– Пиво есть?
– Да, у нас в продаже несколько сортов.
– Кружку самого лучшего. Больше ничего не надо.
– Сей момент, господин гауптман. – Официантка смерила его оценивающим взглядом и испарилась.
Пиво в заведении имело подозрительный цвет, аромат и вкус, далекий от натурального. Воистину, что немцам хорошо – для русского погибель. Но сотрудник вспомогательной полиции Остланда не роптал, потягивал этот напиток, напустив на себя отсутствующий вид. Он действительно расслабился на несколько минут и украдкой глянул на часы. Время терпело. Со стороны могло показаться, что офицер полиции наслаждается жизнью.
По улице проходили люди в штатском, отводили глаза. В восточном направлении проследовали два мотоцикла и свернули в переулок.
Заведение пустовало. Только на дальней стороне площадки сидел немолодой фельдфебель радиотехнической службы, потягивал кофе и читал газету. В раскрытую дверь подглядывала официантка, жеманно улыбалась.
Вадим отставил недопитое пиво, закурил немецкую сигарету. Табак в Третьем рейхе тоже обладал неприятной спецификой.
Зорин действительно расслабился. Мысли его потекли в правильном направлении, принимали законченный вид.
Последние двое суток выдались беспокойными. Самолет, пересекающий над облаками линию фронта, засекли немецкие зенитчики. В небе было тесно от разрывов. Пилот нервно смеялся, но все-таки увел машину из-под огня, выполнил в воздухе что-то сложное, совершенно несусветное.
Наслаждаться свободным падением майору пришлось почти до упора. Он дернул кольцо в последний момент, когда водная гладь стремительно неслась в глаза. Был толчок, расцвел купол парашюта над головой. Уже в следующий миг Вадим свалился в озеро. Будь это твердая земля, все кончилось бы плачевно. Зорин отрезал стропы, поплыл вразмашку, потом отогревался у костра, разведенного в овраге, плутал по лесу.
Партизаны встретили его в условленном месте. Потом они напоролись на зондеркоманду и полночи занимались бегом с препятствиями. Зорину пришлось отстреливаться, вытаскивать на себе раненого парня, хотя по-хорошему все должно было быть наоборот.
– В рубашке родились, товарищ майор, – добродушно пробурчал потом бородатый товарищ Максимов, отпаивая спиртом пришельца с Большой земли. – Но ничего, теперь все будет спокойно. Завтра переправим вас в Брянск. Есть там одна явочная хатка, где вы приведете себя в порядок.
Пробираться в город ему пришлось одному, благо адрес имелся. Два часа он провел на огороде, изображая кучку навоза, пока не явился хозяин, сотрудник полиции, совмещающий службу оккупантам с подрывной деятельностью.
Остаток ночи майор гладил форму, помявшуюся в мешке, и впитывал знания – как устроена жизнь в оккупации и что такое вспомогательная полиция. Хозяин жаловался, что хочет к партизанам, надоело притворяться предателем. Могут пристрелить, ножом пырнуть в подворотне. Кому докажешь, что ты свой?
Утром к дому на советском «газике» подвалила развязная компания в черных мундирах. Товарищи по работе бесцеремонно протопали по саду, с хохотом ворвались в дом. Всем лежать, молоко, яйца! Почему еще не собрался?
Перепуганный хозяин столкнул гостя в подпол. Когда веселая компания удалилась, Зорин, злой как собака, выбрался наружу, снова чистился, драил сапоги до неестественного блеска.
С дороги свернул майор бронетанковых войск, зашагал к заведению. Вадим поднялся, вскинул руку. Офицер сдержанно кивнул. В недрах заведения щебетала та же самая официантка. Майор мучительно вспоминал русские слова.
Вадим оставил под кружкой несколько рейхсмарок, забрал папку и вышел на улицу. Он снова посмотрел на часы и двинулся на восток. Дорога была совсем не дальней. Вскоре Зорин пересек дорогу, углубился в переулок, заросший молодой акацией, и вошел в уютный двор.
Здание было небольшим, одноэтажным. У крыльца стояли два мотоцикла с пустыми люльками. В одной из них был закреплен пулемет «МГ», справедливо прозванный красноармейцами косторезом. Зевали мотоциклисты в кожаных плащах, сдвинув на каски защитные очки.
Вадим сделал невозмутимую мину и вошел во двор. Мотоциклисты прекратили зевать и с любопытством на него воззрились. Зорин с достоинством кивнул им и поднялся на крыльцо. Мотоциклисты пристально смотрели на него, но не мешали.
Из глубины флигеля доносились голоса. Щебетала женщина, смеялся мужчина, произносил слова на ломаном русском языке.
Вадим помялся, подошел к двери, постучал по косяку. Голоса прервались.
– Прошу прощения. Я могу войти? – Он заглянул внутрь, осторожно переступил порог.
Флигель состоял из двух помещений. В глубине открытая спальня, виднелась спинка кровати. За порогом находилась гостиная. Ковры на полу, тахта с наброшенными подушками, пара мягких кресел, стол, покрытый пестрой скатертью.
На стуле, картинно изогнув сжатые ноги, сидела худая женщина в светлом платье с вышивкой на воротнике. На ее плечи был накинут цветастый платок. Темные прямые волосы, челка до бровей.
По комнате похаживал увесистый пехотный майор. Фуражку он держал в руке, блестели залысины в лучах солнечного света.
«Кавалер», – почему-то подумал Вадим.
– Так-так, а это у нас есть кто? – коверкая слова, по-русски произнес майор и подошел к гостю, покачиваясь с пятки на носок.
Его пухлые губы были поджаты. Он явно испытывал недовольство.
– Хайль Гитлер! – Зорин щелкнул каблуками и вскинул руку.
– Наш восточный помощник. – Офицер смерил взглядом фигуру в отполированных сапогах.
– Так точно, господин майор! Вспомогательная полиция, капитан Зорин. – Вадим вытянулся по швам, хотя предпочел бы треснуть этого типа по морде.
– Ваши документы!.. – Майор нетерпеливо щелкнул пальцами. – По-немецки разговариваете?
– Плохо, господин майор, – ответил Вадим. – Только со словарем.
– Там у вас словарь? – Офицер ткнул пальцем в кожаную папку и засмеялся, придя в восторг от собственной шутки.
Женщина, сидевшая на стуле, тоже улыбнулась.
– Никак нет, господин майор. Там мои сопроводительные бумаги, газеты, карта Орловской области, входящей в рейхскомиссариат Московия. – Вадим раскрыл папку, извлек нужные документы с печатями комендатуры, расстегнул нагрудный карман, добавил к ним служебное удостоверение. – Мне поручено сопровождать фрау Каминскую до города Локтя и передать ее господину Каминскому. Можете связаться с моим руководством, они подтвердят.
