— Посмотрите, вот ее фотография, — сказал один из ее коллег, протянув мне карточку, на которой была изображена сидящая в автобусе счастливая улыбчивая женщина.
Сейчас она изо всех сил старалась сохранять оптимизм. Но я предполагала, что она уже отчаялась ждать. Иногда чем меньше ты знаешь о человеке, тем лучше, особенно если жизнь этого человека висит на волоске.
Тем временем пожарные установили генератор, позволивший запустить специальное оборудование, режущие и поднимающие механизмы. Они попытались с его помощью пробить несущие стены шахты лифта, но из этого ничего не вышло. Воздух от паров генератора стал душным, и к тому же агрегат издавал невыносимый шум. В попытке проветрить помещение банка, служащие открыли входную дверь. На улице царил полный хаос. Чтобы обеспечить возможность парковки больших машин со специальным оборудованием около здания банка, движение было перекрыто. Я села рядом с сотрудницей банка, которая была очень расстроена случившимся. На ее глаза наворачивались слезы.
— Я чувствую себя очень виноватой, — говорила она всхлипывая. — Это все из-за меня.
— Вы не правы, — отвечала я. — Такие истории иногда происходят.
— Нет, это полностью моя вина, — отвечала моя собеседница, продолжая хныкать. — Это я направила свою напарницу в лифт.
Что надо говорить в такой ситуации? «Вы полная дура, зачем так поступили?» или «Да, вы виноваты и будете вечно жить с этим ощущением»? Вместо этого я попыталась напомнить ей, что приехавшие пожарные — настоящие профессионалы своего дела.
— Не переживайте. Пожарные делают все возможное и вызволят женщину, — сказала я ей. — Через несколько дней вы будете, смеясь вдвоем, вспоминать этот случай.
Я не стала упоминать о том, что негативный вариант развития событий также был вполне возможен. Полицейские уже связались с родственниками застрявшей в лифте, и те ехали сюда.
Наконец, пожарные нашли подходящее решение проблемы. Они могли вырезать дырку в сейфе и извлечь оттуда все деньги, и это должно было немного уменьшить его вес. Машина начала резать сейф, и уже через полчаса мы вдесятером выстроились в линию и передавали друг другу мешки с деньгами. В банке словно бы происходил рейдерский захват: вся мебель была убрана, чтобы освободить место для сотрудников экстренных служб, мешки с деньгами лежали в одной куче, а вход в здание охраняли полицейские.
Затем появилась другая блестящая идея: если у сейфа отрезать и колеса, то мы сможем освободить пострадавшую. Она была принята. Но мы не знали, в каком состоянии находится пациентка, которая провела в лифте вот уже 2,5 часа. Поэтому мы на всякий случай подвезли к лифту каталку и оборудование для реанимации.
Когда колеса сейфа были отрезаны, мы смогли отодвинуть его от женщины. Она рухнула на пол лифта и потеряла сознание.
Я вошла в лифт, послушала ее дыхание и дала ей кислород. Женщина дышала сама. Все было в порядке. Мы осторожно подняли ее, вывели наружу и положили на каталку, дали ей необходимые лекарства, вкололи обезболивающее. Пострадавшая пришла в себя. Она обливалась слезами.
— Где моя мама? Я хочу к маме, — беспокойно стала спрашивать она, повторив эту фразу несколько раз.
К тому времени полиция перенаправила родственников женщины в больницу, где они должны были ждать ее. Мучения закончились. Пострадавшую направили на лечение в травматологическое отделение ближайшей больницы.
Позже один из пожарных признавался мне, что это был самый сложный вызов за все 15 лет его работы. Операция по вызволению девушки была настолько сложной, что на место был вызван оператор, чтобы снять учебный фильм для тренировки будущих пожарных. Многие кадры видео очень тяжело смотреть: на них показано со стороны, как люди достают сейф и готовятся освобождать бедную женщину.
Пациентка провела ночь в больнице. Можно сказать, что она удивительно легко отделалась: если не считать нескольких синяков, у нее не было никаких травм. Но пострадавшая никогда не забудет эту историю, как не забудут ее и коллеги женщины. Я, как и другие, благодарна пожарным за их находчивость. Женщина была совсем рядом со смертью. Эта история не избавила меня от страха застрять в лифте или другом замкнутом пространстве. Но разве вы, дорогие читатели, можете меня в этом винить?
Ремень безопасности
Один из моих самых близких друзей — пожарный, являвшийся свидетелем многих ДТП, — говорил мне, что со временем люди стали получать менее серьезные травмы. Он рассказывал, что много лет назад, когда использование ремней безопасности еще не было обязательным, выезжая на место аварии, произошедшей на относительно небольшой скорости, он встречал пострадавших, выброшенных на капот и находившихся в очень тяжелом состоянии. Иногда пассажиры, сидевшие на заднем сидении, пробивали головой лобовое стекло, на осколках которого оставались кусочки кожи, волосы или следы крови. Часто в таких авариях люди получали ужасные травмы головы и тела.
К счастью, в наше время поездки на автомобиле стали гораздо спокойнее. В машине есть подушки безопасности, зоны деформации, ремни. Сегодня, если автомобиль, который едет на скорости менее 50 км в час, попадает в аварию, обычно самое серьезное повреждение для пассажиров — это легкая травма позвоночника. Часто, приезжая на место ДТП, мы видим, что пассажиры и водители столкнувшихся автомобилей выходят из своих машин и разговаривают по мобильному телефону с друзьями и родственниками, рассказывая им о деталях произошедшего, и порой совсем не находят времени, чтобы поговорить с нами!
Дети в специальных сиденьях переносят аварии легче всего. Уровень защиты в этих устройствах просто фантастический. Я не пытаюсь читать нотаций или упражняться в ораторском искусстве, так как не хочу придавать себе слишком большое значение, но есть такой тип водителей, которые заставляют меня рвать волосы на голове от возмущения, — это водители, ребенок или дети которых стоят или ползают на заднем сиденье. Эти люди — эгоисты, которые спокойно пристегивают ремнями себя, совершенно не заботясь о безопасности своих любимых маленьких пассажиров.
Можно иногда также встретить водителей, которые пристегиваются сами, а на коленях держат своих детей, неважно под ремнем или поверх его: оба этих варианта несут страшную опасность для ребенка. Неужели они не понимают, что их дитя, сидящее между ними и ремнем, может быть задавлено во время аварии? Или что ребенок, находящийся поверх ремня, может в случае неожиданного столкновения упасть с коленей? Даже при небольшом ударе не пристегнутый ремнями безопасности ребенок обязательно вылетит со своего сиденья и будет лететь вперед, пока не остановится, ударившись о что-нибудь твердое и жесткое. Иногда их выбрасывает из машины. В таких случаях мы вынуждены искать детей и находить их без сознания на изгороди, в яме, канаве или чьем-нибудь саду.
Если в результате аварии ребенок получает серьезные травмы или умирает, — очевидно, по причине того, что его родители пренебрегли мерами безопасности, позволив своему чаду ехать не пристегнутым или не посадив его на детское сиденье, — то мне очень трудно сохранить доброе выражение лица и успокаивать окружающих. Эмоции рвутся наружу, и я могу лишь с трудом сдерживать их.
