Все они происходили из Иллирика и хотя были малообразованными людьми, но хорошо знали нищету сельской жизни и военной службы и были в достаточной мере прекрасными деятелями республики [государства]. Поэтому всеми признано, что скорее становятся мудрыми и беспорочными познавшие [в своей жизни] беду... Согласие этих людей лучше всего доказало, что прирожденных качеств и опыта военной деятельности, какой они получили под руководством Аврелиана и Проба, пожалуй, достаточно для доблестного управления. На Валерия [Диоклетиана] они смотрели с уважением, как на отца или даже как на великого бога.
[119]
В 295 году механизм этой странной монархии был приведен в действие ее создателем. И как раз вовремя: в другой империи, по ту сторону Евфрата, также шли великие перемены. Бахрама II сменил на троне его сын Бахрам III, но был свергнут уже через три месяца. Трон захватил Нарсе, который объявил себя наследником великого Шапура I. Все зависело от намерений нового Царя царей в отношении Рима. Нарсе оттягивал время, но в начале 294 года отправил Диоклетиану посланцев с традиционными дарами и дипломатическими реверансами. Диоклетиан ответил тем же и отправил царю своих послов, но поводов для беспокойства хватало. У себя в Персии Нарсе делал все, чтобы уничтожить память о правлении Бахрама I и II, стерев их имена со всех надписей. Он демонстративно вернул к жизни все символы эпохи воинственных Ардашира и Шапура, включая собственное возведение на трон жрецами Ахура-Мазды. Ведь если робкий Бахрам II заключил невыгодный мир с Римом и подписал в 287 году мирный договор, грозный Шапур разграбил Антиохию, разбил римские легионы в Эдессе и использовал самого римского императора вместе подставки для ног. А содранную кожу мертвого Валериана позже повесили в храме бога войны.
[120]
Проще всего рассмотреть основные войны всех четырех тетрархов по отдельности, несмотря на совпадающую хронологию.
ГЛАВА 5.
ПОБЕДА И ОБЪЕДИНЕНИЕ (1). БРИТАНИЯ, АФРИКА, ДУНАЙ
Основной задачей Констанция — практически смыслом его существования — было выиграть долгожданную войну с Британией. С 289 года Диоклетиан осознал, что уничтожение Караузия будет не просто очередной кампанией на отдаленном острове на западе империи, но войной против грозного и почти неуязвимого врага, требовавшей напряжения всех сил. Хотя провал Максимиана упоминался лишь в самой корректной форме, Констанцию дали понять, что он обязан победить там, где потерпел поражение Максимиан. Если он в самом деле хотел получить власть над чем-либо, он должен был завоевать свое место в тетрархии, вернув трон и земли, захваченные Караузием.
Его возвышение до звания цезаря в марте 295-го как нельзя более ясно объявило Караузию и всему миру, что передышке приходит конец и что надвигается война. Констанций собрал свои войска на северо-западе Галлии, и новый монетный двор, построенный Максимианом в Mo для финансирования армии, выпустил новые монеты, объявляя о подавлении мятежа. На них изображены лишь двое августов, Диоклетиан и Максимиан, а на реверсе — Юпитер, поражающий титана молнией, и Геркулес, поднимающий и сокрушающий Антея.
[121]
Констанций крепко усвоил уроки предыдущего разгрома и запланировал кампанию, состоящую из двух четко разграниченных этапов. Вначале нужно было вернуть Риму все побережье на континенте, со всеми его фортами, гаванями, доками и мореходами. Караузия нужно было полностью отрезать от его баз на континенте — равно как и его франкских союзников в Нидерландах, которые могли устроить диверсии в нижней части Рейна. Вместе с землями на континенте Караузий лишится двух своих главных козырей. Он не сможет набирать в свое войско франков, но главное — потеряет контроль над всем проливом и источник сведений о перемещении всех кораблей в его водах. После этого можно было рассчитывать на успешное вторжение на остров, даже если придется сражаться с Караузием на море.
Констанций немедленно приступил к делу, сделав бросок к Булони (Гезориаку), при этом не то обойдя, не то прорвавшись через заслон континентальных войск Караузия, и вскоре окружил город и гавань. Гезориак был хорошо укреплен и располагал сильным гарнизоном, поэтому Констанций отказался от штурма, который стоил бы ему больших людских потерь, устроил осаду, рассчитав, что если ему удастся взять эту мощную базу, сопротивление прочих мятежных городов на побережье быстро рухнет. Часть кораблей врага были захвачены в гавани, и Констанций методично выстроил большую дамбу поперек выхода из гавани, забив в дно сваи и заполнив промежутки огромными горами щебня и камней, пока вход в порт не был прочно закрыт. Защитники города не могли ни спастись по морю, ни получить помощь с другой стороны пролива. Осада Булони интересна тем, что римляне уже в то время строили укрепления нового, значительно более мощного типа, с более высокими и толстыми стенами и бастионами. Если укрепления Булони были того же типа, что вполне возможно, то одолеть сопротивление опытного и решительно настроенного гарнизона и взять город было весьма трудно — с помощью как штурма, так и осады.
[122]
Вероятно, защищали город солдаты XXX Победоносного Ульпиева легиона, который перешел на сторону Караузия во время его первого мятежа семь лет назад. Они вполне могли выдержать первые удары таранов и осадных башен, но постройка дамбы в сочетании с выгодными предложениями сдачи наконец убедили их в несостоятельности их позиции. Как и в большинстве гражданских войн, они увидели, что маятник качнулся на сторону противника, и не были расположены стоять до конца. И Констанций, которому нужно было сохранить как можно больше людей, не собирался сурово карать повстанцев, если их можно было одолеть без пролития крови. Поэтому гарнизон и флот сдались вместе с жителями города. Услышав эту новость, остальные силы мятежников последовали примеру Булони. Руан, по-видимому, перешел на сторону Рима без всякого сопротивления. Если не считать франкских земель в устье Рейна, Караузий лишился всех своих владений на континенте.
После этого Констанций занялся строительством обширного военного флота и выступил против варваров — союзников Караузия. Несмотря на трудную местность, состоявшую из мелких устьев, топей и лесов, цезарю удалось нанести противнику достаточный урон, чтобы тот быстро отказался от союза с мятежником. К зиме 293―294 гг. первый этап войны был завершен. Перехватив инициативу, Констанций мог себе позволить не спеша заняться всеми необходимыми приготовлениями к вторжению. Не имея связи с континентом, Караузий не мог знать, когда и где высадится противник, а лишившись торговых путей в проливе, он должен был скоро потерять поддержку британских купцом. Без галльской части жизнеспособность его империи была весьма сомнительна.
