— Тяни, девочка. — шепот, в котором мне почудился мамин голос. — Риша, ты сможешь!
— Лерри? — выдохнула несмело свою догадку.
Могло ли так быть, что со мной связался иллами мамы?
— Ты узнала, позвала, — отчетливо прозвучал голос в голове. — Теперь будет легче. Риша, тебе нужно окунуться в свою тьму. Я вижу, что ее мало, но ты должна потянуть свет души, а дальше мы поможем тебе.
— Свет души? Что это?
— Божественная энергия — суть самой души. То, без чего не существует ничего. У нас мало времени, я все еще слаба. Сконцентрируйся на желании вернуть Феликса, так ведь его зовут?
— Да, — судорожно отозвалась, в горле встал ком. — Я сделаю, все сделаю.
— Умница, детка. Тебе нужно отчётливо представить своего иллами, все то, что вас связывает, самые яркие моменты и потянуть магию, потянуть со всей силы. А затем позвать Феликса, громко позвать. — Сейчас голос Лерри не казался мне потусторонним, наоборот, в нем слышались отчетливые нотки маминого голоса. Ее интонация и тепло. — Ты поймешь, как это должно быть, обязательно. Боги хранят тебя.
И больше я не стала ничего говорить. Крепко уцепилась за капельку своего тумана и стала прокручивать в голове все моменты. Все то, что объединяло нас с Феликсом.
Первая встреча, изумительные, изменчивые синие глаза, так похожие на цвет глаз мужчины, который мне далеко не безразличен, чтобы он там не говорил про установленную и разорванную богами связь.
Наше первое слияние с иллами, когда я осознала себя красивейшим созданием с великолепными черными крыльями.
«Птичка» — так назвала себя тогда, а Феликс поправил. — «Феникс. Черный феникс».
Я не могла ничего поделать с подступающими к горлу рыданиями. Я ощущала свое тело пусть и нейтрально. Чувствовала, что Аэлья тормошит его. Кажется, даже пощечину мне отвесила, но это не помешало ни моей концентрации, ни тому, чтобы сосредоточиться на одном существе, без которого я уже просто не смогу.
Полгода жизни с Феликсом проматывались точно кадры кинофильма. Я видела все словно со стороны. И будто бы заново все проживала. Ощущала, то спокойствие, что он дарил мне своей мудростью и поддержкой. Его неподдельное восхищение и мой немного щенячий восторг, когда у нас получалось на полигоне то, о чем я раньше и помыслить не могла.
Его непоколебимая уверенность во мне, его преданность и бесконечное доверие. Его любовь…
Я никогда не задавалась вопросом, почему Феликс так стремился меня спасти, так хотел сохранить мне жизнь. Почему верил в меня больше, чем я сама верила в себя. Его желание оберегать можно сравнить с пламенем, ярким, ослепляющим.
Таким сильным, что он был готов раствориться в вечности, быть поглощенным иллами только бы я жила. А ведь мы были знакомы неделю. Всего неделя, которой ему хватило для того, чтобы принять меня, чтобы отдать себя целиком.
И только сейчас я сама могу ответить на множество почему. Мне не нужно ничего уточнять у Феликса.
Потому что он мой. Он только мой! Часть моего сердца, часть моей души. Мы неделимое целое. Не как мужчина и женщина, скорее, как брат и сестра. Близнецы.
Я не поняла в какой момент моя тьма из капельки стала водопадом, при этом опаляла не хуже настоящего огня. Она обрушилась на меня, заглотила целиком, пыталась подавить и мне показалось, что в этом испепеляющем жаре исчезнет мое тело, а душа устремится ввысь к богам, на путь перерождения.
Миг, который напугал и отрезвил одновременно. Я не уйду. Я не могу, так как Феликс верит в меня, потому что он знает, что я никогда не откажусь от него и он будет меня ждать. Час, два… И тысячи лет.
А я буду ждать его. Только его и другой иллами мне не нужен.
Это знание, эта уверенность, крепли во мне, как и мои силы. Магия больше не гнездилась на донышке резерва. Он вовсе стал бездонным. Энергия черпалась и лилась через край.
Я наслаждалась этой мощью, этой неслыханной щедростью. Не долго, доли секунд, а потом поняла — пора!
— Феликс! — я распахнула глаза с удивлением отметив, что перешла на Грань.
В место своей силы.
Вот только теперь безмятежный песчаный берег лизали не только волны темно-синего моря. Стена из черного камня вилась по самой кромке и уходила вдаль на много километров. Прочная стена, поначалу напугавшая меня.
А потом я ощутила невероятное: силу своего рода. И затем увидела ее воочию.
Тысячи нитей тянулись ко мне и к кирпичикам стены. Не сразу я сообразила, что кирпичики — это иллами. Все иллами рода Аргхарай. И все они сейчас делились своей магией.
Вливали в меня все, что у них было в желании помочь, исцелить тело, оставшееся за Гранью и вернуть утраченное — иллами, а правильнее сказать, удержать его.
Не сразу, но до меня начало долетать эхо голосов, мыслей всех тех, кто сейчас готов был пойти на многое лишь бы у меня была возможность возврата иллами. Знание о том, что они могут выгореть подстегнуло меня. Я перестала таращиться на камни, перестала сжиматься от нахлынувших чувств благодарности и щемящей нежности к родственникам.
Я не забуду. Никогда.
— Феликс! — прокричала, направляя луч магии прямо сквозь стену в море. Откуда-то я знала, что должна сделать именно так. — Феликс, я не отпускаю тебя! Ты нужен мне!
Энергия струилась, проходила сквозь меня, практически разрывала своей мощью и своим объемом. Так много магии, так много силы на одну меня… И ее становилось только больше. Еще больше… Я едва удерживала магию.
— Феликс, я буду ждать тебя. Всегда буду!
Я не отчаивалась, я не допускала мысли, что мой зов будет напрасным. Я знала, что нужно подождать. Феликс пострадал и сильно, ему просто нужно время, чтобы услышать, чтобы дотянуться и впитать все то, чем так щедро поделился мой род и моя душа. Ухватится за нить, что непозволительно сильно истончилась, но все еще не оборвалась. Нить, крепко-накрепко связывающая нас.
— Мы с тобой, девочка, — шепот отца на грани слышимости.
— Я люблю тебя, детка, — мамин, такой родной и далекий голос.
— Сестричка…— очень тихое Гекхара, тихое, но невозможно нежное, которому вторил голос Шалрая. — Риша… все бери…
