Все это смахивает на дурдом, причем палата с психами прямо у меня в голове.
- Что Ёлка? – фыркнула иллами. – Правду же говорю. Да я уже трижды по его иллами щелкнула! Тянут они лапы к хранительнице! А вот шиш вам, а не новая связь!
- В смысле? – отозвалась я, чувствуя, как краснеют щеки. Мысль о том, что Лейнард видит во мне мать своих детей, заставляла меня смущаться. – У нас же и так с ним связь.
- Еще чего! Сказано богами: право выбора за хранительницей, вот и нечего лапы тянуть! – горячо возразила Ёлка. – Никакой связи больше нет и установить ее я не дам!
— Это не тебе решать, - возразил Феликс.
- И не им! Нет у них такой силы, чтобы волю богов обойти. А уж когда наша хранительница решит, кого в мужья взять, вот тогда… А то поглядите-ка, поесть не дали, купальню не предоставили, одежда и та – ношенная, и все туда же – связь устанавливать! Этот-то хоть лично знаком хранительнице, вон как краснеет, думая о нем, а остальные просто лапы тянут!
Я не увидела, скорее ощутила, как Феликс закатил глаза.
- Погляди на них, нашли трофей! Пусть поучаться манерам, пока в сознание не придут. Сначала себя показать надо, род свой представить, и только потом тянуть конечности!
- Подожди, - пробормотала я, переваривая новость о том, что моя иллами способна на расстоянии вырубить лорда. – О чем ты? Кто еще кроме Лейнарда связь установить пытается?
- Да кто только не пытается! – хихикнула Ёлка, ободренная тем, что я не ругаюсь и пребываю в шоке. – А чего тянуть, коли на глаза не показывался? Вдруг хромой и кривой? Нам таких не надобно! От таких детей здоровых не будет!
- Какие дети? – опомнилась я. – Ёлка!
- А что я? Я же правду говорю. Феликс, между прочим, тоже уколы чувствует!
- Феликс? Ты же говорил, что связь устанавливается только когда лорд готов к продолжению рода, точнее, когда…
- А они все готовы! Еще бы, хранительница с двумя иллами с разной направленностью магии. Хоть сейчас зови, прибегут детишек делать!
- Ёлка! – хором возмутились мы с Феликсом.
- Да молчу я, молчу. А только связь установить никому не дам. Пока вы, хранительница, сами согласия не дадите.
Ответить я не успела, кокон, который меня охранял от ветра, неожиданно рассеялся и меня обдало холодным ветром. Я снова вцепилась в штаны, боясь, что те с меня слезут.
Лучше бы уши закрыла!
Потому что передо мной вдруг оказалось чудовище, которое заверещало так, что я почти оглохла. Однако в рефлексах мне не откажешь, магией пульнуть я успела, как и отметить изменения моего тумана: больше он не был угольно-черным, в тьму нежной кошкой вплетался свет. Выглядело, на самом деле, потрясающе.
Я засмотрелась и упустила момент, когда чудовище обиженно отпрянуло и заорало дурниной, явно жалуясь на что-то. Обиженно! И жалуясь!
Соображала я быстро. Почему на меня может обижаться монстр? Да только в том случае, если это - мой монстр!
- Жутик? – выпалила я. — Это ты?!
- Фьюрх! – вместе с его ответом резко прекратился ветер, позволяя мне не щуриться и рассмотреть чудовище, в которое превратился мой друг.
Ничего общего с червяком больше не было. Вот вообще ничегошеньки. И от медузы чутка осталось.
Скорее это была страшная тучка на щупальцах. Гигантская тучка. Широкая, высокая, яркого фиолетового цвета… И ртом на пол туловища со множеством острых зубов.
Невольно отступила на шаг, ошалев от таких изменений.
- Фьюрх?- мои маневры не оказались незамеченными. Монстрик жалобно повторил. – Фьюрх? Рха, шаа?
- Дай мне минутку, пожалуйста, - выдохнула я. – Надо привыкнуть к твоему облику…
- Пережрал магии, - авторитетно заявила Ёлка. – Брорхи все такие.
- Как ты сказала?!- рявкнули мы с Феликсом.
- А что я такого сказала? – и неуверенно протянула. – Табу?
И сама себе же ответила.
- Не табу, вот этот монстр, с которым вы коротали время у костра, называется брорх. Не спрашивайте откуда я это знаю, просто знаю.
- Табу, - вдруг сообщил Феликс. – О личном при жизни – табу. О мироустройстве – можно говорить.
- Я так и поняла. Так вот, брорхи - простейший вид магвампиров, которые поглощают любую магию и почти в любом количестве. Но могут и лопнуть в буквальном смысле от слишком большого насыщения магической энергией. Помимо прочего жрут мелкую нечисть, выпивая из нее все соки: кровь там и прочие жидкости.
Будь у меня на голове волосы, они бы встали дыбом! Что за тварь я привела на Тантерайт?! А если бы она меня съела?
- Не съела же, - фыркнула в голове Ёлка. – Хотя могла. Впрочем, они в основном питаются мелочью. Людей, тем более одаренных магией, стараются посильнее напугать, чтоб присосаться к магии…
Я почти не слышала иллами, перед глазами так и стояла картинка того, как меня Жутик выпил, оставив на память родным высушенную мумию…
- Богатое воображение — это отлично, - нагло подсматривая мои мысли, заметила Ёлка. – Но брорхи полезны. И даже хорошо, что он в вашей академии, еще увидишь, преподавателям понравится с ним работать.
- Работать?
- Конечно, представь какие можно устроить студентам испытания, имея в наличии брорха? Тех, кто привык полагаться только на магию, ждет сюрприз. Но главная особенность брорхов в том, что они являются накопителями: собирают магию, обрабатывают, убирая примеси, оставляя лишь божественную суть в первозданном виде, и могут ее отдавать – передавать магу или хранителю. Правда не всегда с этим согласны, да кто их там спрашивать будет?
- Живой мониар, - выдохнула я.
- Вроде того, - согласилась Ёлка, опять бесцеремонно покопавшись в моей памяти.
А я вдруг поняла одну вещь. Мой иллами не местный! Если Феликс много знал об устройстве Тантерайта, то Ёлка явно откуда-то из другого мира!
- Мой мир называется Эрвальгер, - гордо отозвалась она. – Пятый высший мир! И хватит ворон считать, поторопись, а то твой друг лопнет.
Тучка действительно разрасталась и интенсивно меняла цвет. Из фиолетового в темно синий, из синего в голубой, из голубого в белый, пока наконец не замерла, оказавшись абсолютно прозрачной.
- Ошибочка вышла, - весело заявила Ёлка. – Не лопнет, размножится!
- В смысле? – только и успела спросить, как натурально бабахнуло.
Я не удержалась на ногах, да и не только я. Но это я отметила вскользь.
Мне повезло, что протащило меня по земле несильно и недалеко, да и падать было не так уж чтобы очень больно. Неприятно, пара ссадин обеспечена. Однако шею не свернула и на том спасибо!
К тому моменту, как все улеглось и я открыла глаза, поняла несколько вещей.
