Проказа относится к группе болезней, называемых «забытые тропические»: разнообразных инфекционных заболеваний, которые встречаются в тропических и субтропических регионах и, как правило, затрагивают самые бедные общины, не имеющие достаточного доступа к воде, санитарии и базовым медицинским услугам, а также наиболее подверженные воздействию таких переносчиков болезней, как комары. К другим заболеваниям этой группы относятся гельминтозы, африканская сонная болезнь, бешенство и лимфатический филяриоз
[17], также известный как слоновость, – историческое заболевание, которое, к сожалению, сохраняется и по сей день.
КАЖЕТСЯ, ЧТО НЕКОТОРЫЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ УЖЕ ДАВНО КАНУЛИ В ЛЕТУ, ОДНАКО ОНИ ПРОДОЛЖАЮТ СВИРЕПСТВОВАТЬ – ПРОСТО ДАЛЕКО ВНЕ ПОЛЯ НАШЕГО ЗРЕНИЯ.
Чума – это еще одна болезнь, которую люди склонны скорее соотнести с библейскими текстами, чем с современными отчетами о вспышках. Однако заболевание, которое когда-то называлось «черная смерть», по-прежнему существует, хотя и в гораздо более скромном масштабе, чем проказа. В период между 2010 и 2015 годами в мире было зарегистрировано 3248 случаев. Необычная вспышка на Мадагаскаре в 2017 году достигла беспрецедентных размеров: более 2300 случаев с подозрением на заболевание и более 200 смертей за четырехмесячный период с августа по ноябрь. Чума – болезнь, когда-то повинная более чем в 50 миллионах смертей лишь в Европе четырнадцатого столетия, – сегодня является эндемичной в трех странах: на Мадагаскаре, в Демократической Республике Конго и Перу. Но иногда случаи происходят и в других местах: например, два случая были зарегистрированы в Китае в 2019 году, и чиновники здравоохранения приняли экстренные меры, чтобы остановить распространение этого заболевания.
Чума – бактериальная инфекция, распространяющаяся через укус зараженной блохи или контакт с тканями инфицированных животных или их биологическими жидкостями. Она протекает крайне тяжело, если ее не лечить. Заболевание встречается в двух формах: бубонная чума, вызывающая воспаление лимфатических узлов, и легочная чума, более тяжелая форма, поражающая легкие, которая затем может передаваться от человека к человеку воздушно-капельным путем. Известно, что обе формы можно вылечить с применением антибиотиков, но болезнь нужно заметить на ранней стадии. Это характеризует общую тенденцию по отношению ко многим древним инфекциям, которые сохраняются на сегодняшний день. Они прячутся в тени, скрываясь среди наиболее уязвимых групп населения, где вряд ли их вовремя заметят медицинские службы, что необходимо для лечения пострадавших и последующего прекращения распространения инфекции. Благодаря такому скрытому пребыванию они могут продолжать процветать еще много веков, поражая людей, которые забыли об их существовании.
Туберкулез: что случается, когда никому нет дела
Что касается болезней, можно сказать, что туберкулез (ТБ) является одним из самых распространенных, самых сложных, самых сбивающих с толку и, в ущерб человечеству, самых забытых заболеваний. Эта болезнь – одна из десяти основных причин смертей во всем мире и является крупнейшим в мире инфекционным заболеванием-убийцей, по статистике превышая показатели ВИЧ и СПИД. При всем при этом с большой вероятностью можно утверждать, что многие люди, как правило проживающие в развитых странах, будут очень удивлены, услышав, что туберкулез никуда не исчез, более того, что десять миллионов человек заболели им в 2018 году, а почти два миллиона из них умерли.
ПРИЧИНА, ПО КОТОРОЙ ТУБЕРКУЛЕЗ СОХРАНЯЕТСЯ, ОБЪЯСНЯЕТСЯ ТЕМ, ЧТО О НЕМ ЧАСТО ЗАБЫВАЮТ.
Сложность туберкулеза заключается в биологии этого заболевания: оно вызвано бактерией Mycobacterium tuberculosis, которая чаще всего воздействует на легкие (это называется туберкулезом легких), протекает с возникновением кашля с мокротой и кровью, а также потерей веса и ночным потоотделением. В более редких случаях бактерия может атаковать лимфатические узлы, кости и суставы, пищеварительную систему, мочевой пузырь, репродуктивную систему, мозг и нервную систему; вызывать внелегочный туберкулез (туберкулез вне легких) и даже менингит. Бактерии обладают способностью использовать иммунную систему человека против него самого для формирования гранулемы – организованного набора иммунных клеток, внутри которых бактерии могут скрываться, оставаясь неузнаваемыми для иммунной системы. Человек неопределенный срок живет без каких-либо симптомов, пока некое заболевание, например ВИЧ-инфекция или диабет, не ослабит его иммунитет и бактерии не освободятся и не начнут атаковать. В результате только у 5–10 % людей, инфицированных туберкулезом, заболевание получит свое продолжение, при этом у большинства из них симптомы проявятся в течение двух лет после заражения. По оценкам специалистов, у четверти населения мира заболевание присутствует в латентной форме.
Замешательство в случае с туберкулезом происходит из-за того, что болезнь продолжает существовать в больших масштабах по сей день, несмотря на то что бактерии не являются особенно заразными, заболевание поддается лечению антибиотиками и его можно предотвратить как с помощью основных гигиенических практик, так и продолжая превентивное лечение больных латентным туберкулезом. Причина, по которой туберкулез сохраняется, объясняется тем, что о нем часто забывают: отметают в сторону как болезнь с низким приоритетом, что позволяет ему проникать в сообщества, которые не слишком пристально за этим следят.
Это болезнь бедности, социальная болезнь, имеющая медицинские последствия, объясняет доктор Паула И. Фудзивара, научный директор Международного союза по борьбе с болезнями легких и туберкулезом, который часто называют просто Союзом. Она говорит: «Заботятся ли люди о тех, кто беден? Не всегда». Если ее спросить, почему же туберкулез все еще существует, Фудзивара ответит, что все сводится к банальному отсутствию внимания: чиновники здравоохранения, правительственные ведомства и спонсоры просто недостаточно беспокоятся об этой болезни для того, чтобы сделать ее более приоритетной по сравнению с другими. Фудзивара замечает: «До 1992 года в ВОЗ даже не было программы по борьбе с туберкулезом. Функции ВОЗ выполнял наш Союз». Она объясняет, что 100 лет назад существовало общественное движение, которое требовало обеспечения больных лечением и проведения активных действий по искоренению туберкулеза. Это послужило появлению первых лекарств против туберкулеза в конце 1940-х и 1950-х годах: сначала стрептомицина, потом изониазида. Последний используется в схемах приема лекарств до сих пор. Однако в то время, как эти лекарства помогали пациентам, танцующим с ликованиями в проходах санаториев, они одновременно оказались и проклятием. «Болезнь стало возможно лечить, и люди решили, что волноваться на ее счет больше нет необходимости».
Проблема, которая пришла с изобретением лекарства от туберкулеза – и продолжает оставаться основным препятствием к окончательной победе над болезнью, – это ее длительность. Для полного излечения от туберкулеза необходимо, чтобы человек принимал антибиотики каждый день в течение как минимум шести месяцев. Если же не завершить курс, то бактерии не будут полностью уничтожены, и, как в настоящее время и происходит, оставшиеся могут иногда эволюционировать, развивая устойчивость к лекарствам, которые используются для их уничтожения. По статистике 2018 года, около 500 000 человек имели форму туберкулеза, устойчивую к противотуберкулезным препаратам, 78 % из них – к двум или более лекарствам, использующимся для лечения болезни. Проблема с устойчивостью заболевания и неудавшимся лечением впервые возникла из-за перебоев в терапии. Работники здравоохранения не могли знать, регулярно ли пациенты принимают лекарства. В 1993 году ВОЗ объявила туберкулез общемировой чрезвычайной ситуацией, а два года спустя запустила инициативу под названием «Курс лечения под медицинским контролем» (Directly Observed Treatment Short-course), которая, помимо обеспечения ответственного подхода к лечению, диагностике, снабжению лекарствами и ресурсами для наблюдения, требует от пациентов регулярного посещения медицинских учреждений, во многих случаях ежедневного, чтобы практикующие врачи видели, как те принимают свои лекарства. Фудзивара объясняет: «Никаких новых лекарств не предвиделось, поэтому нам необходимо было сохранить эффективность тех, которые у нас уже были, заставив людей принимать прописанные им медикаменты и предотвратив устойчивость к ним. Нам нужно было точно знать, что все, кто начинал лечение, на самом деле проходили его до конца».
