- Я только с тренировки вернулся. Думал, вы на вокзал уехали.
Положив руки на пояс, смотрю в пространство.
Реально начинаю злиться.
Достаю телефон и снова набираю эту кудрявую занозу в заднице.
Абонент не в сети.
Что я должен думать?
Что за херня?
- Чемодана её нет, - добавляет Славик.
- Какого, на хрен, чемода? - швыряю телефон на тумбочку.
- Синего на колёсах, - качает он головой. - Вы чё, поцапались?
- У своей подружки спроси. - Сжав зубы, снимаю пальто и бросаю вслед за телефоном.
Просто взяла и уехала? Офигеть самодеятельность.
Потому что не сказал, что люблю? Я люблю. И что с того?
На х*ер всё.
- Ну вас в баню, разбирайтесь сами, - психует Славик.
Дура.
Блять, как только меня угораздило?
Самое дебильное, что я не знаю, чем сейчас без неё себя занять. Я рассчитывал на наш старперский вечер дома, потому что у меня мозги кипят. Я был уверен - она без меня никуда с места не сдёрнет. Это же логично, вашу мать!
Падаю на диван рядом с Орловым, и беру в руки второй джойстик.
- Кнопки не раздолбай, - тихо просит он.
На меня наваливается дичайшая усталость.
На х*р всё.
Женя, походу, свой выбор сделала.
Глава 39
Официально - это самый тупой и беспощадный день в моей жизни.
Придерживая рукой ворот пальто, дёргаю за ручку чемодана, со смертельной усталостью оглядываясь на него.
Моё лицо залито “мартовским дождём”. Это всё равно, что получить по нему осколками гранаты. Кожа на щеках горит от холода и колючих капель. От МЧС поступило сообщение о том, что сегодня вечером лучше не высовываться из дома, особенно если ты одет, как я.
Рука, придерживающая ворот, мгновенно коченеет.
Сегодня я одевалась, находясь в состоянии аффекта, поэтому сейчас колочусь, как заядлый паркенсонщик.
Я полгорода на метро проехала. До вокзала в одиночку с пятнадцатикиллограмовым чемоданом. У которого где-то между метро и переходом на Кольце отвалилось колесо.
Где-то в это же время на меня обрушилась непереносимая тоска.
Чёрная и удушающая.
Уже тогда я должна была понять, чем все это закончится, и смириться.
Я не прочитала ни одного сообщения от Немцева.
Даже знать не хотела, что он думал мне сказать. Ни одного слова.
Потом захотела, но мой айфон сдох, когда пытала навигатор и карту метро. Я даже на поезд села, но потом выскочила, до паники боясь, что не успею. Что уеду. Видимо, я превысила лимит разделяющего нас расстояния. Того, которое могу без него вытерпеть.
Я много думала сегодня.
Всякое. Разное. Хорошее и не очень.
То, что я сказала ему… самые банальные слова на свете. Но именно они отражают всё то, что я к нему чувствую. И раз этими словами до сих пор пользуются миллионы людей в мире - лучшего варианта никто пока не придумал.
И я подумала… что просто не могу уехать от этого придурка, пока не услышу от него того же!
Хотя бы намека. Хотя бы тупое “я тебя тоже”. Нет такого чувства, как “ТОЖЕ”. Но зная Макса, я согласилась бы и на это. Ведь из него абсолютно всё нужно тянуть клещами!
Невозможный. Невыносимый. Скрытный. Хитрый и… очень умный. Ему девятнадцать. Но он не ребёнок. И он… один. Не знаю, есть ли ему самому до этого дело. Иногда мне кажется, что нет. Но я ведь… не спрашивала...
Поднимаю руку и тру замерзший нос промокшим рукавом пальто. Моё пальто, как губка. Мокрое, тяжёлое и холодное.
Сэкономить утром на такси было дерьмовой идеей, но ведь экономия - это моя жизненная философия.
Когда вижу дом Славика, хочу реветь от счастья. Что тут же и делаю.
Уже темно. Я очень надеюсь, что они с Немцевым не свалили на холостяцкие тусовки.
А если свалили?
Набираю на домофоне три тройки и жду, шмыгая носом.
Пожалуйста, Немцев, будь дома…
На сегодня уже достаточно разочарований...
- Да? - знакомый голос звучит глухо.
Зажмурив глаза и до боли закусив губу, мысленно шепчу: “Спасибо”.
- Открой… - говорю хрипло.
Замок щёлкает через пару секунд.
Волоку чемодан по лестничной площадке и двумя руками выкатываю его из лифта.
Дверь в квартиру Славика открыта нараспашку. Прислонившись плечом к косяку и сложив на груди руки, в проёме стоит Макс.
Для выражения его лица тоже есть подходящее слово. Оно “ледяное”.
Замерев и сглотнув, смотрю в его глаза.
Он одет так же, как и сегодня утром: в джинсы и футболку.
Опустив лицо, тащу чемодан к двери. Он не двигается с места, чтобы мне помочь.
Отлично.
Спасибо.
- Дай пройти... - бормочу, глядя в пол.
Макс поворачивается боком, всё также сложив на груди руки.
Протискиваюсь мимо, споткнувшись о порог.
Его рука мгновенно впивается в мой локоть, поддерживая и толкая в квартиру. Вздрагиваю от хлопка закрывшейся двери. Он не собирается выпускать мою руку, а перехватывает её повыше, дёргая меня, как куклу, пока поворачивает замок.
Я не пытаюсь сопротивляться, спокойно осматриваясь. Но я рада, что он бешеный. Рада, что испортила ему день так же, как он мне!
Внутри приглушенный свет. По телевизору трансляция хоккейного матча. Я знаю, что Немцев не фанат хоккея. И вообще командных игр. Он даже в этом одиночка.
На диване примятая подушка и больше ничего.
Он лежал тут один и смотрел хоккей, который терпеть не может.
Так ему и надо!
Славика я не наблюдаю, как и ключей от машины на тумбочке.
Поворачиваю голову и смотрю на Макса, гордо задрав подбородок.
Он смотрит на мой чемодан, сжав зубы. Пока он смотрит, я успеваю досчитать до десяти. Надеюсь его гениальным мозгам хватило времени, чтобы сделать выводы о моих реальных планах на эту поездку.
Сощуренные глаза медленно перемещаются к моему лицу.
Его стальная лапа всё также удерживает моё тело на удобном для себя расстоянии. Чтобы можно было спокойно смотреть на меня сверху вниз и давить габаритами.
Его глаза блестят, впившись в моё лицо. На щеках светлая щетина, в волосах бардак, футболка измята.
