- У тебя приступ бешенства?
Может быть!
Молчу, отбрасывая полотенце и влезая в хлопковые трусы.
Он и не думает отворачиваться. Его взгляд на своей заднице чувствую кожей. Смотрю через плечо. И правда, чего он, блин, тут не видел? Хмурит брови до залома на переносице и почесывает двумя пальцами подбородок, на котором начала пробиваться щетина...
Золотистая!
- Я могу съездить, купить таблетки, - продолжает он также спокойно, уперев в бока руки.
Вот спасибо! Может стоить напомнить ему, какое сегодня число?!
- У тебя такое каждую субботу? - спрашиваю, понимая, что меня несёт не в ту сторону, но остановится уже не могу. - Знакомый сценарий?!
Его губы поджимаются. Взгляд становится жестким.
- Незнакомый, - чеканит Макс, делая шаг ко мне, будто обнять собирается. - И это решаемая проблема.
- У вас, малолетних мажоров, всё просто! - выплёвываю я.
Я не планировала вот так становится злой истеричкой! И матерью-одиночкой тоже не планировала! Мне ещё самой нужно на ноги встать. Я только год, как универ закончила, и полгода, как съехала от родителей!
- Тебе самой-то сколько? - психовано бросает Макс мне в спину.
- Побольше твоего, - заверяю я грубо.
Ныряя в шкаф в поисках домашней кофты, прячась от его глаз.
- Оно и видно, - прохладно тянет он, на прощание бросая, - Много ты обо мне знаешь.
Замираю на секудну и оборачиваюсь. Макс разворачивается и выходит из комнаты.
Тихий и практически беззвучный.
Сглотнув и бросив всё, натягивая домашнюю майку прямо на голое тело. Отбрасываю за спину мокрые волосы, игнорируя холод и дрожь в теле.
Стало вообще не жарко. И... и дело вообще не в отоплении...
Выглянув в коридор, наблюдаю за тем, как мой гость надевает кроссовки. Упёршись коленом в пол и сжав зубы.
Он такой непривычно большой в этой квартире, и вообще странный. Эти тату. Я почти привыкла...
Нервно тереблю край кофты, чувствуя внутренний протест.
Ну, и что я должна делать?!
Остановить его?
Он хочет сбежать. Это же очевидно!
- Так мне вернутся с таблетками? - спрашивает Макс, выпрямляясь в полный рост и берясь рукой за ручку двери.
- Сама разберусь, - запальчиво говорю я, понятия не имея, как буду разбираться.
- Тогда... пока? - хмурится он и замолкает, как будто хочет сказать что-то еще, но не решается.
Тоже молчу, не моргая и глядя на него. На грубо-мягкие черты. Которые сейчас вообще не мягкие, а только грубые. Фирменные улыбочки... на сегодня закончились. Теперь он злой и серьёзный, что ему не по статусу...
Я не знаю, что ещё говорить. Поэтому, отмерев, прячу глаза, шевеля губами:
- Пока.
Бросив на меня косой взгляд, Макс выходит за дверь. Захлопнув её "на весь подъезд" и оставляя меня одну.
Дважды поворачиваю замок и плетусь в комнату, как древняя разбитая старуха.
Выпячиваю губу, глядя на свою раздолбанную кровать.
Что делать-то?
Я же не собираюсь плакать? Нет?
Глава 9
- Мам, я не хочу салат, - вяло протестую, глядя на залитые майонезом идеальные квадраты колбасы, яиц и солёных огурцов.
Я уже наелась так, что пришлось расстегнуть пуговицу на джинсах, а то дышать тяжело.
Теперь хочу спать.
Обстановка вокруг усыпляет.
У меня хронический недосып в последние дни. И коварная, томительная ломота во всём теле, которая никак не отпустит!
От визита к тете Лене я смогла открестится, но к родителям третьего января все же доехала.
Дома все по-прежнему. Елка, бубнящий телевизор, мама ворчит, папа читает газету. Где он вообще их берёт, в наше-то время?
- Ешь-ешь, тощая стала, - сетует она, заваливая мою тарелку всем подряд. - И синяки под глазами! Совсем не спишь со своей работой ночной. Увольняйся и ищи другую.
Легко сказать.
И я не тощая.
- Там хорошо платят, - напоминаю, демонстративно потерев друг о друга пальцы. - Деньги. Ну, знаешь, такие бумажки...
Мама поджимает губы и недовольно молчит, усаживаясь напротив.
На мою зарплату мы отремонтировали крышу на даче, которая протекала уже лет десять. Пока я училась, денег лишних у нас не водилось. Меня ещё на третьем курсе взяли бухгалтером в одну контору по знакомству. Я там работаю четыре дня в неделю, а по выходным подрабатываю в “Кислоте”.
- Оставь девицу в покое, Светлана, - шуршит газетой отец. - Видишь, ей с нами скучно.
Закатываю глаза.
- Понятно, что скучно, - подключается мама. - Думала и к Рождеству не доберётся. Такие пробки, да, доченька?
- Такая работа, - включаю свою вечную отговорку.
Мне с ними не скучно. И они об этом знают!
Они вместе уже лет сорок, не меньше. И вот уж кто ребёнка заводил осознанно. Хоть и через тернии.
- А ты мужа найди, - любезно советует отец, глядя на меня поверх газеты. - Богатого.
- И красивого, - считает нужным добавить мама.
- И почему я сама не додумалась, - ворчу, глотая чай.
- Заходи почаще… - советует он.
- Поднаберёшься ума… - вторит она.
Да, уж.
Ума.
Мои приключения трёхдневной давности плывут перед глазами, как серпантин из хлопушек.
Если бы мои родители узнали, что их драгоценная дочь вытворяла, пока они мирно спали в своих постелях…
Под бой Курантов и треск кровати.
Безответственность и легкомыслие под зеленоглазым соусом и татуировками - вот моё коронное блюдо в ушедшем году. После него все кажется пресным. Вот уж вам и богатый, и, блин, красивый. Очень...
Это ведь пройдёт?
Я в последнее время вообще психованная. Много работы и мало сна. Вот и получайте.
Я его прогнала, а он и ушёл.
Он сам испугался, я видела! Кто бы не испугался? Ему девятнадцать. Он бы всё равно ушёл, какая разница? Только меня никак не отпускает.
Он даже не знал, как моим душем пользоваться, потому что такого допотопного смесителя в жизни не видел. Парень привык к другим условиям жизни - это очевидно. Мы как с разных планет. Он с той, которая “Лакшери”.
Я конечно не уродина, но и у него не дефицит. И он такой, блин, обаятельный, внимательный и хитрый. Вот именно. Откуда только взялся на мою голову?!
