Илона Александровна смотрела на меня странно. Видимо, ей не нравилось, что я слишком молодая, но высказывать своё недоверие она не спешила.
– Думаю, дальше вы разберётесь без меня. Твой рабочий день начинается сегодня. А я заберу тебя вечером.
Было всё же страшно. И отпускать Костю от себя не хотелось. Я испытывала несвойственные мне эмоции. Было безумное желание спрятаться за его широкой спиной. Юркнуть и прижаться. Переждать катаклизмы, надеясь, что всё само собой рассосётся. Но я понимаю, что так нельзя, поэтому распрямляю плечи и смотрю напряжённой Илоне Александровне прямо в глаза.
Я жду, когда за Костей закроется дверь приёмной, и только после этого говорю:
– Я знаю, что при других обстоятельствах вы вряд ли бы взяли меня на работу. А на должность помощницы – тем более. Да, я, наверное, почти ничего не умею, но быстро учусь и буду вам благодарна, если поначалу вы будете инструктировать, подсказывать, направлять.
В глазах у Илоны Александровны вспыхивают и гаснут искры интереса.
– Хм, – наконец-то открывает она рот, – ну посмотрим. Константин Игоревич был весьма красноречив и убедителен, когда расписывал твои достоинства. Будем надеяться, что сработаемся.
Я тоже на это надеялась. А ещё надеялась, что всё же меня будут ценить не за то, что меня сюда привёл Константин, оказывается, Игоревич Громов.
Глава 50
Костя
Погрузиться в рабочую рутину – самый лучший способ убить время. В последнее время я только это и делаю, потому что живу от встречи до встречи с Софьей. А ещё я переживаю.
Как она? Не ляпнет ли слишком прямолинейная Илона что-то неподобающее? Не обидит ли? Но я в Соню верю. Несмотря ни на что, она очень стойкая девочка, а поэтому всё у неё должно получиться, пусть и не сразу.
К концу дня нахожу некоторое равновесие, успокаиваюсь, покупаю цветы. Много. Я, наверное, переборщил, но остановиться нет сил. Меня и злость на Островского толкает, и собственная тупость.
Я забыл, как ухаживать за девушками. Привык дарить практичные подарки или деньгами отделываться. Да у меня и ухаживаний как таковых сто лет уже не было. Как-то остановился на отношениях, которые ни к чему не обязывают. Просто секс. Просто постель и ничего больше. Сексуальные партнёрши. Хуже, чем партнёрши в танце. Там хоть общий интерес связывает. А тут, кроме физиологии, ничем особенным и не пахло.
И вот я еду через весь город. Машина похожа на оранжерейную лавку, а меня уносит от счастья, будто я миллион выиграл или сделал что-то грандиозное, отчего эйфорией накрывает и хочется то ли взлететь, то ли мир обнять.
В «Наш дом» вхожу не без тревоги. Ожидаю чего угодно. Готов ко всему. И к жёсткому сопротивлению – в том числе.
Илона на месте, но одна. Сидит, втупившись в ноутбук, ногой качает. Привычка у неё такая, если она погружается полностью. Место помощницы пусто.
Нехорошие предчувствия окатывают меня с ног до головы.
Я многозначительно покашливаю, чтобы привлечь внимание. Илона наконец-то отрывается и смотрит на меня поверх очков. Они у неё модные, очень ей идут.
– О, Константин Игоревич! – восклицает она так, словно мы сто лет не виделись и на фига сегодня встретились.
– Где Софья? – спрашиваю напрямую и убиваю взглядом.
– Я её в центр отпустила. Осмотреться. Вы не переживайте, не одна, в сопровождении опытнейшей сотрудницы, которая на досуге детишек собаку съела.
На секунду Илона зависает, видимо, решая, хорошо ли звучит подобная фраза. Да, негуманненько вышло, но мне сейчас не до подколок и словессных баталий.
– Наталья Алексеевна отзвонилась, захлёбывалась от восторга – так ей твоя девочка по душе пришлась. Они там уже второй час зависают. Если вы заметили, мой рабочий день как бы уже закончился, но я заработалась, вас ожидаючи. Я ведь знала, что вы приедете и потребуете отчёт о проделанной работе.
Она словами словно картину маслом писала. У меня даже в голове зазвенело от её делового тона, в котором я всё равно улавливал нотки сарказма.
– А вы, значит, не в восторге? – прервал я её словоизлияния и почувствовал, как гулко бьётся моё сердце.
Кажется, я готов Илону на мелкие клочки порвать. Кинуться в защиту, задавить аргументами, затолкать её сарказм куда подальше. Но Илона удивила.
Посмотрела на меня пристально и очень серьёзно кивнула:
– Будет толк. Со всей ответственностью заявляю. Правда, она как котёнок слепой и беспомощный тыкается, но так храбро, что этот энтузиазм покрывает все её недочёты, которые скорее от незнания вылезают. Как вы и говорили: очень умная, любознательная девочка. К тому же, есть в ней несомненный плюс: хочет, может, стремится учиться и не стесняется спрашивать и переспрашивать, если чего-то не знает или не понимает.
Я вдруг почувствовал, как меня отпустило. Натурально. Будто кто в лёгкие закачал слишком много кислорода. Софья справилась! У неё получилось! Особенно, если учесть, что Илона не самый мягкий человек и похвалы от неё не дождёшься веками.
– Рад, что вы смогли найти общий язык, – говорю намного спокойнее, чем до этого.
– Жаль, что она здесь надолго не задержится, – вздыхает Илона.
– Почему? – прищуриваю я глаза.
– Потому что вряд ли вы ей разрешите пахать в полную силу. А тут только так нужно, – крутит ручку в руках Илона. – К тому же, невеста, – кидает она на меня задумчивый взгляд. – Молодая. Туда-сюда – и вы её ребёнком наградите.
– Это разве плохо? – смягчаю голос по максимуму.
Илона одинока. У неё нет детей. Она замужем за работой. И я вдруг думаю, что это неправильно. Но вмешиваться в её личную жизнь не имею права. Она мой подчинённый, но не подруга. Давать советы и говорить по душам – на такой уровень отношений мы не переходили. Так, подшучивали иногда, но серьёзные беседы на эту тему вести я опасался.
– Нет, конечно. Все хорошие девочки должны выходить замуж и рожать детишек.
В голосе её прорезается горечь, а в глазах мелькает тоска. Но Илона на то и сильная женщина: умеет владеть собой и управлять эмоциями.
На несколько мгновений повисает тишина. Я не хочу развивать эту опасную тему или утешать – Илона не любит показывать свои слабости и плохо прощает тех, кто кидается грудью на амбразуру и начинает убеждать, что всё в этой жизни прекрасно.
Да и что я могу ей наобещать? Что за поворотом её тоже ждёт принц? Его там нет. А если есть, она с ним и без моих утешений встретится рано или поздно.
– Так Соня в центре, говоришь?
– Да, – улыбается Илона многозначительно. – Есть возможность увидеть её в деле. Пойдёмте, мне тоже любопытно. Насколько я поняла, там она другая. Хамелеон! В хорошем смысле этого слова! Или – как сказали бы наши бабушки – многостаночница! Но тем интереснее.
