Весь день я убил на завершение насущных дел. Сдал полномочия очень хорошему пареньку – относительно молодому, вежливому, приятному. Я давно к нему присматривался. Он у меня проходил «практику», и я мог со спокойной душой и лёгким сердцем оставить свой «ответственный» пост бармена.
Вечер у меня был расписан по минутам. Во-первых, заехал за Соней и вырвал её из скрюченных пальцев Илоны. Судя по всему, второй рабочий день прошёл на «ура», и моему директору было мало: она вошла во вкус.
– Привет, – улыбнулась мне Софья, и я почувствовал, как тает в груди сердце. Ничего подобного никогда не ощущал, поэтому ловил мгновения настоящего счастья.
– Жду в машине, – посмотрел я на часы, пытаясь не расплыться в ответной улыбке: Илона слишком пристально за нами наблюдала. – Поедем за Владимиром. Он небось уже все глаза проглядел.
Всё, что я делал, казалось очень правильным. Я ощущал себя отцом семейства, хоть нас с Софьей даже высокие отношения пока не связывали, я уж не говорю о чём-то более приземлённом, что в последнее время занимало все мои мысли. Но, может, как раз в этом и вся суть: я настроился на длительную осаду, и это будоражило меня гораздо больше, чем, например, секс без обязательств, когда тело получает желаемое, а всё остальное молчит.
– Костя! – кинулся ко мне ребёнок. Я подхватил его на руки. Почувствовал, как детские ладошки обнимают меня за шею. Внутри что-то дрогнуло с такой силой, что я даже испугался немного. Ждал. Как можно было отказаться от собственного сына? Я не понимал.
А потом, пока Соня помогала Вовке одеться, я подумал: и хорошо, что этого козла в их жизни нет. Я б всё равно его не потерпел, так что пусть и дальше пасётся подальше от моей девочки и её сына.
Я их в кафе повёл. Не спрашивая. А то я Соню знаю: начнёт упираться. А так всё прошло замечательно. Вовка все Сонины аргументы разбил налету.
– Ой, как кла-а-а-асно! – восхищался ребёнок. – Тут так красиво. Посмотри, Сонь, какие фонарики! А почему тут скатерти разноцветные?
У Вовки всегда миллион вопросов. И это мою домовитую девушку немного притормозило с угрызениями совести и страданиями.
– Хорошо, – вздохнула она чуть позже, когда мы почти поужинали. – А то я ничего и не приготовила, – кидает всё же виноватый взгляд на меня, а потом любуется украдкой Вовкой, что храбро расправлялся с десертом. Я ему мраморное желе заказал. И вкусно, и калорий немного, и забавно.
– Ешь и отдыхай, – накрыл я её руку своей.
Соня посмотрела на меня с благодарностью. Пальцы её робко шевельнулись в моей ладони, и я почувствовал себя героем.
– Завтра нас Лика ждёт, – сказал уже в машине. – Я заеду за вами часов в одиннадцать. Выспись, пожалуйста.
И выразительно на Вовку посмотрел. Соня рассказывала, что он по выходным её будит пораньше. Вовка сделал вид, что выглядывает что-то за окном. Я надеялся, что мой выразительный взгляд он понял, но на всякий случай поговорю с ним ещё по-мужски, когда приедем.
Вечер прошёл замечательно. Настроение у всех зашкаливало, и ничто не предвещало глобального катаклизма. Однако он зрел, бил в нетерпении модельным сапожком и ждал нас аккурат возле подъезда.
– Здравствуйте, мои дорогие! – кинулась яркая птица какаду нам навстречу, широко расставив «крылья». Улыбалась за все шикарные тридцать два и даже в темноте радовала глаз экзотическим загаром до черноты. – Ну где же вы пропадаете? Я тут замёрзла вас ждать!
Вовка смотрел на незнакомую тётю во все глаза. Соня замерла. Я тяжело вздохнул.
Тяжёлая кавалерия прибыла. Прилетела с шашкой наголо. Здесь больше подошёл бы лазерный меч джедаев, но лучше никому об этой мысли не говорить, потому что в следующий раз она им вооружится и будет махать мастерски, рассеивая тьму.
– Здравствуй, мама, – произнёс я и встал за Сониной спиной. Сжал Софьины плечи покрепче. Чтобы не сбежала, естественно.
Глава 53
Софья
Мама?! Нет-нет-нет! Судьба меня к такому не готовила. Я вообще пока ни к чему не готова, а уж к маме Кости – тем более.
Он обнял меня за плечи. Крепко. За спиной – его мощная грудь. Странно, но это мой тыл. И меня это успокаивает немного. Что бы ни случилось, я знаю: Костя – нерушимая опора, и никаким мамам, даже своим, он меня на съедение не отдаст.
Как только она нарисовалась, я подумала совершенно не то. Возможно, темень ей в помощь, а может, у меня мысли какие-то неправильные, но я почему-то решила, что это Костина любовница. Ведь у него же должна быть женщина?.. Ну, то есть была же?.. А может, и есть… Я об этом не думала до того мгновения, пока не увидела эту охренительно шикарную женщину.
Ну, вот такая я. Сразу о плохом. А ведь настраивалась, что буду искать в каждом дне что-то положительное, радоваться любой мелочи.
– Здравствуй, Соня, – тянется она ко мне, явно намереваясь поцеловать. И это… сбивает с толку. Обычно мамы не очень-то жалуют девушек своих сыновей. Она не такая?.. Опыт у меня – преимущественно из рассказов знакомых и немногочисленных подруг, а также моей мамы, которая рассказывала, как в штыки приняла её бабушка Лиза. Та самая, что нам с Вовкой квартиру оставила.
Если бы не Костя, я бы, наверное, дрогнула. А ещё лучше – убежала куда-нибудь. А так он меня удерживает, а мама его всё же оставляет на щеке очень уверенный поцелуй. Со вкусом. Смачно.
Я кошусь на её яркие губы и представляю, как сейчас выгляжу. Благо, престарелых сплетниц на улице нет – сегодня не гуляют. А то бы впечатлений им хватило на год.
– Давай знакомиться, – вытирает она с моей щеки отпечаток своей помады. – Меня зовут Алина Степановна.
– Очень приятно, – бормочу я избитую вежливость и желание убежать куда-нибудь растёт в геометрической прогрессии.
– А кто это у нас такой тихий? – переключается она на Вовку.
Вова вообще-то не самый тихий мальчик, но мы все, мягко говоря, ошарашены необычайным энтузиазмом и напором Костиной мамы.
– Я Вова Ковалевский, – бурчит мой братишка и пытается сохранить важное лицо. По быстрым взглядам, что он бросает на Алину Степановну, я понимаю: она ему нравится. Ещё бы: такая яркая птичка ни одного мужчину равнодушным не оставит, и не важно, сколько им лет. Алина Степановна рождена была пленять и покорять.
– Ну что, в гости пригласите?
Можно подумать, у нас есть выбор. Пока мы добираемся до квартиры, я лихорадочно думаю, всё ли у меня на месте, не разбросаны ли вещи и успела ли я помыть тарелку после завтрака.
Впрочем, с белоснежным платочком Алина Степановна по комнатам ходить не стала и мебель на наличие пыли не проверяла.
– Мам, а ты чего приехала? – спросил Костя, когда наконец-то до чая дело дошло. – Хоть бы предупредила, позвонила, я бы тебя встретил. А то как снег на голову.
