Я снова посмотрела на футляр. Если кольцо выберет другого,
Галену придется искать новую мечту, новую любовь... Новую жизнь.
– Открой ее, – сказал Рис.
Я сделала глубокий вдох и открыла.
Глава 19
Это был тяжелый серебряный восьмигранник, чуть неправильный,
будто отформованный всеми пальцами, на которых ему приходилось бывать. Совсем
простое кольцо, почти мужское на вид, внутри гравировка на древнегэльском,
слишком старом для меня, – но я знала, что там написано.
"Вложи".
Ничего опасного вроде бы. И все же... Я осторожно коснулась
холодного серебра, и ничего не случилось. Но ничего и не должно случиться, пока
кольцо не окажется на пальце. Оно было в этом плане требовательно.
– Нужно надеть его, Мередит, – сказал Дойл. Я
почти приучила их звать меня просто Мерри. И вот – начинается возвращение к
придворному этикету. Терпеть его не могу.
– Да знаю я, Дойл.
– Тогда не стоит раздумывать. Нам еще до приземления
нужно знать, чего ждать от кольца. Полицейское оцепление оттеснит толпу, но
репортеры с камерами все равно будут ловить любую оплошность. Если что-то
случится, то пусть сейчас, пока мы одни. – Он повернулся ко мне, отпустив
при этом один подлокотник. Я могла представить, чего ему это стоило. –
Надень его, Мерри, пожалуйста.
Я кивнула и вынула кольцо из коробочки. Оно потеплело в
руке, но и только. Задержав дыхание, я подумала, помолиться мне перед тем, как
его надеть, или не стоит. В последние сутки молитвы заканчивались очень уж
неожиданно.
Я надела кольцо на палец. Оно мне было велико, но тут же
вспыхнула первая искорка магии, и кольцо стало точно моего размера. Мелкое
бытовое волшебство. Я посмотрела на мужчин:
– Никакой разницы не чувствую.
– Ты перестала его носить, потому что во время секса
нас от него будто током шарахало, – напомнил Рис. – На расстоянии оно
никогда не проявляло особой активности.
– На моем пальце – да.
Рис усмехнулся:
– Может, попробуешь коснуться им чьей-нибудь голой кожи
и посмотреть, что получится?
– Верный совет, – сказал Дойл.
Рис пожал плечами:
– Я это предложил, я и буду первым подопытным кроликом,
если никто не против.
Он шагнул вперед, но вмешался Холод:
– Я против.
Рис в нерешительности посмотрел на меня, потом на Дойла и
опять пожал плечами:
– Тогда прошу. Все равно нам надо будет испытать кольцо
на нескольких добровольцах – для контроля.
– Согласен, – сказал Холод. – Но сперва я.
Спорить никто не стал, хотя по лицу Галена ясно было видно,
что поспорить он хотел бы. И все же не стал, и я отметила, как повзрослел
Гален: он вел себя разумней Холода.
Холод подошел ко мне и вперился взглядом в кольцо у меня на
пальце. Потом протянул ко мне руку, и я подняла свою ему навстречу. Его ладонь
накрыла мою, пальцы скользнули по кольцу.
Словно огромная невидимая рука погладила меня спереди –
будто на мне ничего не было надето, только магия ласкала голую кожу. Холод
рухнул на колени, глаза распахнулись и губы полуоткрылись – то ли от желания,
то ли от его внезапности. Он крепче сжал мне руку, сильнее надавив на кольцо, и
магия откликнулась второй волной желания, сильнее первой. Она прокатилась по
мне сверху донизу, заставила выгнуться на сиденье, вырвала крик у меня из губ.
Все тело свело, и рука дернулась в руке Холода, разорвав его контакт с кольцом.
Холод почти свалился на пол, едва уместившись плечами в пространстве
между сиденьями. Он дышал с трудом, и мое состояние было немногим лучше.
– У Мерри только что был оргазм, – сказал
Рис. – Небольшой, но настоящий. А у тебя, Холод?
Страж качнул головой, словно не в силах был говорить. Потом
все же выдохнул:
– Почти.
– Магия кольца и раньше помрачала рассудок, –
отметил Дойл, – но все же не настолько.
– Так дело в Холоде? – Тон у Галена был спокойный,
но тревога все равно чувствовалась.
Рис усмехнулся, перелез через ряд сидений и вклинился между
сиденьем и моими ногами.
– Кажется, Холоду самому на ноги не встать.
– Помогите ему подняться, – велел Дойл.
Никка шагнул вперед, но крылья так ему мешали, что он
вернулся на место. Гален помог Холоду сесть в кресло. Проход освободился, и Рис
встал рядом со мной на одно колено.
– Чтобы падать было пониже, – ухмыльнулся он.
– Да тебе всегда не слишком высоко, –
прокомментировал Гален.
Рис скорчил ему рожу, но на подначку не клюнул.
– Тебе просто завидно, что следующий – я.
Гален попытался придумать остроту, но потом просто шагнул
прочь со словами:
– Факт, завидно.
Рис тронул меня за плечо, отвлекая от созерцания мрачного
лица Галена.
– Предпочитаю, чтобы девушка во время секса хотя бы
смотрела на меня.
Я выразительно на него поглядела:
– Ты ж знаешь, Рис, мужчина в сексе получает ровно
столько внимания, сколько заслуживает его искусность.
– Ах! – воскликнул он, хватаясь за сердце. –
Убила напрочь.
Но единственный трехцветный глаз у него светился не только
смехом.
– Был бы я уверен, что не рискую зубами, я бы тебе руку
поцеловал, а не погладил.
Я невольно расхохоталась, и тут его рука накрыла мою лежащую
на колене ладонь. Смех оборвался вместе с дыханием, и на один выпавший из
времени миг не осталось ничего, кроме потока ощущений – словно одна чувственная
вспышка рождала другую, и еще одну, и еще... Пока кто-то не крикнул: "Дыши
же, Мерри!", я не понимала, что я не дышу.
Дыхание вернулось с болезненным всхлипом, и глаза
распахнулись. Только тогда я поняла, что успела их закрыть.
Рис практически свалился на сиденье напротив меня, на лице
блуждала пьяная улыбка.
– А-ах, это было круто.
– Дело не в Холоде, – заключил Никка.
– Верно. – Дойл этому не слишком обрадовался, и я
не очень понимала почему. – Гален, попробуй ты.
Кто-то попытался возражать, но Дойл не стал слушать:
– Нам надо знать, может, это реакция на тех, кто обрел
божественность. А может, кольцо на всех так реагирует. Если на всех, Мерри
нельзя будет дотрагиваться кольцом до стражей в аэропорту Сент-Луиса перед
полицией и репортерами.
– Объясни-ка мне еще раз, почему в Сент-Луисе нас
встречает людская полиция, – попросил Рис. Взгляд у него еще был
затуманен, но голос звучал уже почти нормально.
