– А если бы оно удалось – ей все же сказали бы? –
поинтересовалась я тоном, больше подходящим для Иви.
– Ты забрала к себе всех, у кого хватит сил дразнить
зверя в его логове, принцесса, – сказал Готорн.
– Мрак, Холод, Баринтус – все учительские любимчики у
тебя, – продолжил Иви.
– Мистраль остался, – сказал Дойл.
Готорн качнул головой:
– Он ее боится, Мрак, как и мы все.
– В последнее время с ней говорить стало легче, –
сказал Баринтус.
– Для тебя – возможно, лорд Баринтус, – не
согласился Готорн.
– Дайте нам закончить, – сказал Иви. – А
потом можете бросить жребий, кто из вас пойдет к королеве с такими новостями.
– Можно подумать, ты жребий бросать не будешь, –
хмыкнул Рис.
– Мы не будем, – сказал Иви.
– Готорн, объясни, – потребовал Дойл.
– Мы подарены принцессе, если кольцо нас признает.
– Это ты уже говорил, – сказал Рис.
Дойл сердито на него глянул, и Рис пожал плечами:
– Говорил же.
– А если кольцо вас признает?.. – спросил Холод.
– То мы должны предложить принцессе разделить с нами
постель. – Готорн упорно не отводил глаз от Дойла, словно меня тут вообще
не было.
Иви хмыкнул, будто стараясь сдержать смех.
– И что смешного? – глянул на него Дойл.
– Королева выразилась иначе.
– Я точно передал смысл ее слов, – заявил Готорн
тоном оскорбленного достоинства.
Иви расхохотался.
– Так что же сказала королева, Иви? – устало
спросил Дойл, словно слышать он не хотел, но понимал, что выбора нет.
– Если кольцо вас признает... – тут он так точно
сымитировал голос королевы, что у меня волосы на затылке дыбом встали, –
...то трахните Мередит прямо на месте. Если она заартачится, уведите в ее
комнаты или к себе. Плевать, лишь бы дело было сделано.
– Ну, – протянул Гален. – Это уж...
– Не слишком романтично даже для королевы, –
закончил Рис.
– Н-да. – Гален был несколько шокирован.
– А я слово имею? – спросила я.
Готорн склонился так низко, что едва не задел лбом каменный
пол:
– Прости меня, принцесса.
– Готорн тебе вот чего не сказал, – пояснил
Иви. – Он спросил, что нам делать, если принцесса Мередит не пожелает
отправляться с нами в постель, едва переступив порог.
Он подражал интонациям Готорна.
– И что ответила моя тетя?
Иви усмехнулся мне в лицо, и темно-зеленые глаза вспыхнули
непонятной мне злой радостью.
Ответил Готорн, не поднимая головы, голосом таким же
несчастным, насколько тон Иви был ироничным:
– "Вы неблагие сидхе или кто? Убедите ее".
Иви смотрел на меня с той же мрачной усмешкой:
– Он спросил, а если мы ее не убедим? – Он опять
так точно воспроизвел голос королевы, что у меня мурашки побежали. –
"Убедите, или возьмите так, или передайте, что я сказала, и пусть это ее
убедит. Если Мередит откажется от предлагаемого ей удовольствия, может, она
предпочтет взамен страдания? Потому что мы, неблагие, щедры что на одно, что на
другое. Напомните ей об этом, если ее чувства слишком тонки для траха".
– Я бы сделал все что мог, только бы что-то
изменить, – сказал Готорн, падая на пол ничком.
Я повернулась от насмешливой улыбочки Иви к Баринтусу:
– Ты, кажется, сказал, что в последнее время с ней
стало полегче?
– Так и есть... было, – поправился он и имел
совесть смутиться.
– Ну же, принцесса, – поторопил Иви. –
Протяни нам прелестную ручку, и посмотрим, что будет. Если кольцо нас не
признает, мы все вздохнем свободно.
– Он прав, – сказал Дойл. – Пусть коснутся
кольца, и если оно останется холодным, пойдем к королеве с докладом.
– А если не останется? – спросил Холод.
– Будем трахаться прямо у стенки, – хихикнул Иви.
– Через мой труп, – заявил Гален.
– Ну, если пожелаешь, – не унимался Иви.
– Мальчики... – позвала я.
Гален повернулся ко мне, Иви по-прежнему смотрел на Галена.
– Никто здесь никого не убьет, пока я не прикажу.
Тут Иви соизволил повернуться ко мне, в злости появился
оттенок удивления:
– Что это значит?
– Это значит, что если ты меня достанешь, Иви, то у
меня под рукой полдюжины лучших воинов, какие были за всю историю сидхе, и если
я мило попрошу, они нарежут тебя на кусочки.
– Ах, но этим ты нарушишь повеление королевы.
Я чуть-чуть нагнулась – поближе к его лицу, – чувствуя,
как расползается на губах мерзкая ухмылка.
– Нет-нет. В момент смерти частенько случается оргазм.
Королева велела не показываться ей на глаза, пока твое семя не попадет мне на
тело. Она ведь не уточняла, каким образом это должно произойти?
Злорадство исчезло в никуда, и издевка поблекла под моим
взглядом – в зеленых глазах остался один страх. Не то чтобы мне доставил
большое удовольствие его испуг, но какую-то компенсацию я точно получила.
Он облизнул внезапно пересохшие губы.
– Ты точно родня своей тетки.
– Да, Иви, да, и лучше не забывай об этом. – Я
наклонилась к самым его губам. – Ни-ко-гда. – Я нежно поцеловала его
в губы, и он вздрогнул всем телом.
Я потянулась рукой к его лицу, но Баринтус перехватил мое
запястье и отвел в сторону.
– Возможно, королеве следует узнать обо всем
случившемся прежде, чем мы снова воспользуемся кольцом.
Мы все переглянулись. Готорн спросил:
– Что еще стряслось?
– Скажем так, кольцо прибавило в силе, – объяснил
Баринтус. – Я не знаю теперь, что случится, если принцесса дотронется им
до кого бы то ни было.
Иви мрачно рассмеялся.
– Вижу, что случилось с тобой, лорд Баринтус! – Он
смотрел на пах Баринтуса с отчетливым темным пятном на штанах.
Аблойк протолкался вперед и присел на колени рядом с Иви. Я
еще не видела у него такой твердой походки – холод его протрезвил, наверное.
– Я промок, замерз до костей и протрезвел. Ни одно, ни
другое, ни третье мне не нравится. Давайте вы все заткнетесь и пойдем к
королеве. – Он обвел нас взглядом. – Когда она услышит про
наводнение, она предпочтет обеспечить принцессе должную защиту, прежде чем
опять испытывать кольцо.
