Глава 23
Отныне главным соперником для Лингольда Завоевателя становилась Акерумская империя. Жестокое поражение керситов отрезвило Империалум. Теперь акерумцы оставались один на один с алчным соседом. Керсия не сумела сыграть роль страны, которая измотает врага в постоянных тяжелых конфликтах и тем ослабит мощь Лингольда. На протяжении многих лет акеры обладали доминирующим влиянием в Белом Мильгарде, языком международной дипломатии являлся именно акерумский, а мнение Дариона часто оставалось определяющим в международной политике. Акерумская династия Герлихов владела многими землями, ее богатства были неисчислимы, но теперь все могло рухнуть в одночасье. Интересы Дариона и Лаата сталкивались повсюду. Фактически возник спор двух держав, претендующих на гегемонию на Западном побережье. Между Осминским королевством и Акерумской империей, между представителями народов ветра и народов огня возникли непреодолимые разногласия, приведшие к целой серии военных столкновений.
Подробно их описывать нет смысла. То был конфликт достойных соперников. Решающего преимущества долгое время не могла добиться ни одна из сторон. Соседние государства не вмешивались в кровавое противостояние. Акеры не сумели найти приемлемого компромисса с Лансом Железным, а Керсия проводила внутренние преобразования и поэтому всеми силами стремилась избежать участия в конфликте.
Кульминацией войны стало необычайно жестокое и кровопролитное сражение на Саарских болотах. Местные жители говорили, что вся окрест лежащая земля была обагрена кровью. Именно там, в забытых богом местах погиб весь цвет и элита акерумского воинства. Многие представители древних благородных фамилий империи потеряли на негостеприимной земле своих мужей, отцов и сыновей. Лингольд Завоеватель, лично руководивший битвой, вновь в полном блеске проявил полководческие дарования. Продолжавшаяся до вечерних сумерек жаркая битва завершилась разгромом акерумской армии. Пожалуй, впервые в истории народы огня потерпели стол катастрофическое поражение и понесли столь ощутимые потери. Но победа осминов была омрачена одним чрезвычайно важным происшествием.
Рано возмужавший и проявлявший не менее выдающиеся военные способности чем у отца, единственный законный сын правителя Эйред Наследник, неудачно слетев с поскользнувшегося в грязи коня, попал в болотную жижу и нахлебавшись мутной воды, заразился лихорадкой. Несмотря на все старания и угрозы от грозного Лингольда, лекари так и не смогли спасти сына. Всего несколько дней спустя после великой победы на Саарских болотах, Эйред Наследник скончался. У убитого горем Лингольда больше не было желания продолжать конфликт. Вскоре было заключено перемирие. Дарион вышел из войны почти без потерь. Акерумцы уступили лишь отдельные приграничные крепости на западных рубежах, но самой существенной потерей стала уступка Миолана, крупнейшего экономического центра Акерумской империи, в котором было сосредоточено производство оружия, доспехов, тканей, стекла и других востребованных на рынке товаров, но главным, несомненно, было другое.
Военный авторитет и престиж династии Герлихов был серьезно подорван. Если ранее акерумская армия наводила благоговейный трепет на всех соседей, то после битвы на Саарских болотах ореол непобедимости империалов вмиг улетучился. На долгие годы вперед несчастливый день битвы стал символом печали и скорби для акерумского общества, а в память о павших в столице были приспущены флаги с горделивыми имперскими орлами на полотнищах.
Таким образом, за одно десятилетие Осминское государство практически утвердило свою гегемонию на Западном побережье. Главные политические и военные конкуренты: Акерумская и Керситская империи были разбиты непобедимым Лингольдом Завоевателем.
Сам великий воитель, возложив на себя железную корону, покрытую тринадцатью редчайшими драгоценными камнями — черными топазами, внутри которой помещался золотой обруч, принял титул Вершителя Запада. На золотом обруче были выгравированы слова на древнем мильгардском диалекте, ставшие девизом Лингольда: «Для меня нет преград». Начертанное на Пророческом Камне, свершилось. Лингольд добился высшей власти, став самым могущественным правителем в истории Мильгарда. Казалось, что сам Великий Гончий и Сколт Четырехногий указывают ему путь.
Лингольд не знал поражений, не ведал страха, любой его приказ беспрекословно выполнялся. Вершителя Запада боялись даже на Востоке, слава о нем достигла берегов далекой Валтики. Все богатства Мильгарда стекались в Лаат. Впрочем, сам Вершитель был равнодушен к золоту. Лингольд жил в простых условиях, спал на походной кровати, а его блюда не были так изысканны, как у других правителей, которых он бил на полях сражений. Неизменными атрибутами повелителя половины Мильгарда стали: железная корона, которую он практически не снимал, знамя с изображением черного ворона, как общего символа народов ветра, которое вывешивалось на флагштоке в любом месте где бы он не останавливался и особый клинок прямой, узкий, четырехгранного сечения, сужающийся к острию, которым был заколот Коррин Чернобородый. Помня, как сам добился власти, Лингольд всегда носил клинок при себе, будучи готовым к покушению. Риена, Дарион, Ровель и Миолан склонились перед волей Вершителя Запада.
Лишь потеря любимого сына, который должен был стать наследником всех добытых потом и кровью земель, всей добытой на полях сражений славы, омрачала взор Лингольда. Кроме того, произошла серьезная размолвка с женой, которая никогда не одобряла присутствие Эйреда в походных лагерях отца. Айла, получившая за свой неуступчивый характер прозвище Строптивой, целыми днями проливала слезы, скорбя о единственном сыне. Как бы не старался Лингольд, какие бы сокровища не бросал к ногам любимой супруги, но жена оставалась непреклонна. Айла все время проводила в собственном дворце на территории Лирии, а монарх почти всегда находился в своей военной ставке, расположенной в Алхане. Их личные встречи проходили все реже и реже, а затем и вовсе прекратились. Грозный повелитель, перед которым трепетали самые могучие империи, не мог совладать с собственной женой, с которой не виделся уже несколько лет.
Наследник престола у могучего государства теперь отсутствовал. В свое время Лингольд сам установил закон о том, что его преемником может быть только потомок от брака Лингольда и Айлы. Создавая новую державу, он хотел создать и новую династию. Саарские болота забрали Эйреда. У правителя имелись внебрачные дети, но они не могли считаться законными преемниками. Сам Лингольд, отличавшийся быстротой принятия решений на поле боя, не мог сейчас четко обозначить своей позиции. Он все еще пытался наладить отношения с женой. Как бы не старался Лингольд, какие бы сокровища не бросал к ногам любимой супруги, но Айла оставалась непреклонна. Супруга она видеть не желала.
Отсутствие внятной позиции по престолонаследию создавало массу проблем. Внебрачные сыновья Лингольда (а их было трое) мечтали о власти. Один из них — Сколт Гизитский (был рожден от гизитской наложницы) в должной мере перенял все качества отца: был столь же решительным, уверенным в себе и жестоким человеком. На поле боя Сколт проявлял чудеса храбрости и обладал несомненными полководческими дарованиями. В битве на Саарских болотах Сколт командовал правым флангом, его войска одними из первых прорвали акерумскую оборону.
