Когда увидела недалеко от себя человека. Он стоял у книжных стеллажей, довольно далеко от нее, наблюдая. Весьма тихий для своих габаритов.
Его нити были… странные. Не такие, как у обычных людей. В них проглядывала некоторая серость, а может быть, и чернота. Она желала бы присмотреться пристальнее, но пока лишь повернула голову в его сторону и чуть улыбнулась.
– Всегда поражался обостренным чувствам незрячих. – Он наконец-то пошевелился. – Вы услышали меня, сиора?
– Просто поняла, что не одна. Вы тоже пришли ради книг или работаете на мастера Третто?
– Третто? А… библиотекарь. Нет. Скорее это он на меня.
– Но вы не герцог. У него другой голос.
– Я Кар. И уже имел честь познакомиться с вашей сестрой. Позволите присесть?
Бланка повела рукой в приглашающем жесте:
– Да. Если здесь есть стул. – Она знала, что есть, но такова уж участь слепых – гадать о предметах в комнате. Эти нити… Шерон решительно надо узнать о них. Она будет удивлена так же, как удивлена сейчас Бланка. – Боюсь, я не обладаю талантами Шерон.
– Зато интересуетесь книгами. Что тут у вас? «Асторэ, легенды и мифы» Гроза Датара. А вот «История Войны Гнева», четвертый том. Довольно сомнительный исторический эпик. Многие эксперты нашего столетия считают его выдумкой. «Последнее поколение великих волшебников» неизвестного автора. Конечно же «Падение» Филари Конди. А вот это интересный выбор: «Цветение подснежников» Даци Младшего. Считается, что он был придворным поэтом на Талорисе и дружил с Камом. Он уцелел и написал самую подробную хронику причин конфликта, который привел к Катаклизму. Но я не считаю ее правдивой.
– Не считаете? – По сути, Бланке было все равно, что считает этот странный человек, без приглашения вторгнувшийся в ее пространство, мешавший думать. Но приходилось быть вежливой.
– Без сомнения. Если бы историк был беспристрастен, он не обелял бы одних и не затемнял других. В жизни так не бывает: одни бесконечно хороши, другие совершенно плохи, если только, конечно, речь не о шауттах, которые плохи всегда и при любых обстоятельствах. Вы интересуетесь той эпохой?
– Люблю читать, – уклончиво ответила та. – Любила. Теперь могу только слушать. Но не все, кто мне помогает, знают старое наречие. Одна из книг мне недоступна.
– Полагаю, речь идет о «Странствиях водоворотов» Юзели Вонзающей Копье. – Он взял нужную книгу. – Великий таувин на старости лет решила рассказать об асторэ все, что знает. Читали «Полутень-полутьму» Канца Штомба?
– Автора знаю, в Каренском университете есть фрагменты его трудов, но такое название слышу впервые.
– Он пишет, что от Юзель отвернулись многие из ее ордена после написанной ею книги. Она оправдывает асторэ, ставит между ними и людьми знак равенства. Что не должно для настоящего таувина, который обязан находить и убивать подобных существ, а не пытаться оправдать их или хотя бы понять. Откуда вы узнали о «Странствиях водоворотов»?
– Она упоминается в «Последнем поколении великих волшебников». Некоторые из учеников Скованного читали ее. Вот и я решила ознакомиться.
– Ну, от вас, в отличие от того же Тиона, после прочтения беды не будет, – хихикнул Кар.
Бланка вежливо склонила голову:
– Простите. Я не понимаю.
– Канц Штомб считает, что «Водовороты» сильно повлияли на Тиона и его ближайших друзей. Настолько сильно, что они, скажем так, закрыли глаза на то, кем были Арила и Нейси, что в свое время – казалось бы, какая мелочь – привело к катастрофическим последствиям. Я знаю старое наречие. Хотите, прочту вам эту книгу? Не сразу, она довольно толстая, но за неделю мы справимся.
– Почему?
– Не понимаю.
– Это простой вопрос, господин Кар. Почему вы так любезны? Я не моя сестра, и у меня нет ее талантов. По сути, я никто.
– Может, и так, сиора Бланка. А может быть, наладив хорошие отношения с вами, я получу некоторые преимущества в дальнейшем общении с госпожой Шерон. Вдруг в благодарность за мою помощь вы замолвите за меня словечко.
Бланка кивнула:
– Честно и прямо, господин Кар. Если это не будет идти вразрез с интересами и принципами моей сестры, я постараюсь помочь.
– О большем и не прошу.
Он читал ей час с небольшим, пока солнечные лучи не изменили свой наклон, тогда Кар прервался, заложив нужную страницу металлической закладкой.
– На сегодня я вынужден вас оставить, сиора. К сожалению, есть и другие, куда менее приятные дела.
Он резко и совершенно внезапно взмахнул рукой перед лицом Бланки. Та лишь чудом не отшатнулась, подавив свои инстинкты.
– И что это было, господин Кар? – негромко произнесла она.
– Что я сделал?
– Полагаю, ваша рука была слишком близко к моей щеке.
– Слуги говорят, что иногда вы ведете себя не как слепая, госпожа Бланка. Я не нашел ничего более умного, как проверить это. И прошу прощения за столь глупое мальчишество.
– Не как слепая…
– Да. Уже поговаривают, что вы всего лишь носите повязку и она полупрозрачная. Какой-то фокус.
– Просто могли бы попросить, – ответила госпожа Эрбет, стягивая черную полоску и оставляя его взору провалы пустых глазниц.
Несколько секунд длилось молчание.
– Мне жаль. – В его голосе действительно звучало сожаление, впервые эмоция не выглядела наигранной и казалась искренней. – Я очень надеюсь, что тот, кто это сделал с вами, был найден и понес должное наказание.
– О да, – последовал холодный ответ, когда всплыло воспоминание о Сегу.
– Вам помочь завязать повязку?
– Пожалуй, я не буду торопиться. Порадую служанок своим внешним видом, раз у них мало тем для разговоров.
Искренний смех был ей ответом.
– Вы мне нравитесь, сестра Шерон. А, Облако. Где ты бегал, непослушный негодник?
Она услышала перестук коготков маленьких лапок, повернула голову в том направлении, и теперь ей пришлось сдержаться, чтобы не закричать.
«Непослушный негодник» был размером с пони, весь из черных лоснящихся нитей, которые жили сами по себе, «дышали» и немного шевелились, точно были живыми. От создания смердело той стороной.
– С вами все в порядке? – участливо спросил Кар. – Вы побледнели.
Бланка умела думать, и думать быстро. Это странное чудовище, по контурам напоминающее не то гиену, не то кошку, вряд ли разгуливало по дворцу в том облике, который видела госпожа Эрбет. Иначе бы визг, вопли и звон оружия слышались во всех коридорах.
– Это собака? – быстро спросила она. – Я очень боюсь собак с детства. Извините. Это глупо.
– Ах нет. – Кар подхватил питомца на руки, и зрелище было диким и гротескным. – Вам не за что просить прощения. Не все любят собак. Я спешно удаляюсь, и до встречи.
