Выждав положенное время, он извлек свои изделия из огня. Пламя не оставило на них ни следа, но стоило Ченгеру поднести наручи к лицу, я ощутил идущий от них запах. Перед глазами, будто наяву, мелькнул рокот огромного двигателя с характерным ароматом креозота.
— Готово, — протерев пальцами один наруч, сообщил демон. — Теперь смотри, как это делается.
Ладонь накрыла египетский символ жизни, в серебро хлынул поток моего дара, а в следующее мгновение я уже полностью мог контролировать собственное тело.
— Пока ты носишь эти браслеты, и в них есть крохотная частица твоей магии, никто не заподозрит в тебе одержимого, — сообщил Ченгер, вновь оказываясь сидящим напротив меня.
— Но опытный чародей все равно их заметит и сможет расшифровать вложенные чары, так ведь? — уточнил я.
— Нет, — оскалился демон, тыча пальцем в сталь. — Для этого я вставил эти клепки. Все, что могут почувствовать другие — что на тебе пассивные артефакты со слабой защитой. Естественно, если клепки заменить или просто изъять, о твоей одержимости будут знать все вокруг.
Я кивнул, принимая к сведению.
— Спасибо, — ничуть не кривя душой, поблагодарил я. — Для меня это важно.
Ченгер поднялся на ноги и отряхнул колени. На миг его рот исказился, изображая улыбку.
— Это важно для нас обоих, — заверил он и тут же истаял в воздухе, обратившись в черный дым.
Я же остался сидеть, поглаживая кожаные наручи. Сам я ощущал, что в них есть моя магия, и при желании даже мог ее вернуть. Вот только моего опыта не хватало, чтобы вложить силу обратно. Так что свои первые артефакты трогать я не стал, вместо этого поднялся на ноги и прошелся к небольшому ручейку, текущему в десятке шагов.
Несмотря на то что наш гай был один на огромную площадь степи, встретить здесь других людей практически нереально. В Катценауге есть куда более прямые пути, это мы по диагонали идем, нормальные охотники и искоренители стараются дольше необходимого в степи не торчать. И так получилось, что этот лесок не имеет прямого входа в мертвую страну, и если идти отсюда к центру Катценауге, упрешься в невысокие, но все равно непроходимые горы.
Поэтому я безбоязненно передвигался между зарослями кустарника.
Закончив свои дела, сполоснул руки в ручье, и заодно взглянул в собственное отражение. Острота зрения оказалась достаточной, чтобы убедиться, что глаза теперь смотрелись человеческими. Умывшись напоследок, я вернулся к почти погасшему костру и, сложив свои записи, улегся.
Сон не шел, так что я еще долго крутился на плаще, пытаясь заснуть. Однако работа, проделанная демоном с такой легкостью, все еще вставала перед глазами.
Умом я понимал, что в мире, где есть самая натуральная магия, законы физики курят в сторонке. Однако и движения, и расход силы никак не отразились на мне самом. От тех быстрых движений, которые вытворял Ченгер, я бы все пальцы разломал и вывернул. Однако демону было плевать на ограничения моего тела.
При этом сам он не стал материальным, оставаясь бесплотной сущностью. Никаких описаний подобного процесса я не встречал, и что-то подсказывало, что и не встречу. Слишком соблазнительно получается, чтобы давать неискушенным людям подобные знания.
Верить демону до конца, конечно, я не собирался. Я людям-то не доверяю, а тут самый настоящий демон! Но уже сейчас я приобрел некоторые гарантии, что у меня получится выжить, затерявшись на территории королевств. Конечно, если орден всерьез задастся вопросом, куда это пропал одержимый, меня найдут. Вот только будет это гораздо сложнее, чем без помощи Ченгера.
А ведь это всего лишь жест доброй воли. И если демон не врал, впереди будут открытия посерьезнее. И вот такая сила и способности — всего лишь за договор с демоном? Слишком большой куш, а где бывает бесплатный сыр — всем известно.
Уснул я только через несколько часов, но сон был беспокойный. Я за кем-то гнался, кто-то преследовал меня. И в результате я оказался на краю обрыва, а передо мной стоял ухмыляющийся Хэммет с пистолетом в руке. Выстрел грохнул, ударяя по ушам, и я раскрыл глаза.
В черном небе, затянутом густыми тучами, сверкали молнии.
* * *
Дороги по-прежнему не имелось, одно направление. Впрочем, для костяного паука это не было проблемой. Он нес на своей спине нас обоих, не снижая скорости из-за тяжести груза… И только дождь, хлещущий с лопающегося от сверкающих молний неба, портил все удовольствие от поездки.
В очередной раз проклиная местный транспорт, не имеющий даже намека на крышу, я заворачивался в уже промокший плащ и хмуро глядел в стену ливня. Капли воды неслись с такой скоростью, что сливались в белые нити, светящиеся от всполохов молний. Земля вздрагивала от чудовищного грохота грома.
Тренировка контроля все равно продолжалась. Посмотрев, с какой легкостью творит заклинания Ченгер, я воодушевился. Даже если он солгал, и скоро меня сожрет, все равно это не мешало думать о будущем. Как говорится, на Бога надейся, а к берегу плыви. Вот я и гонял силу по телу, не давая себе поблажек.
Салэм, сидящая впереди, тоже времени даром не теряла. Искоренительница не колдовала, но, когда оборачивалась, я видел ее светящийся изумрудным сиянием глаз. О том, что это позволяет заглядывать куда дальше, чем обычное зрение, я уже знал. И сейчас моя учительница следила за обстановкой вокруг.
Конечно, большинство чудовищ Катценауге в такую грозу из норы и носа не высунут. Все же основа у них животная, а редко какой хищник в такую погоду отправляется на охоту. Но это лишь часть местных мутантов. Магическое возмущение, исковеркавшее флору и фауну Эделлона, породило и совершенно новых тварей, никакого отношения к естественному происхождению не имевших.
Разумеется, большую часть уже давно изучили, разобрали на составляющие, взвесили и оценили в звонкой монете. Однако это не значило, что появившиеся из ниоткуда монстры перестали быть смертельно опасными. Наоборот, в списках «новых» чудовищ хватало таких, кого рекомендовалось не просто обходить десятой дорогой, но и «бежать без оглядки, молясь Райогу».
Очень широкий ассортимент порождений магии представлял собой волшебные машины смерти. Их с трудом пробивала магия, практически не брала сталь. При этом скорость и агрессия этих детищ Катценауге превращала их в неудержимых противников, чтобы справиться с которыми приходилось собирать отряд из пяти-шести искоренителей в полном артефактном обвесе.
И вот им плевать было на погодные условия — толстая шкура, защищенная в большей степени волшебством, позволяла спокойно стоять в открытом огне. Текущая с неба жидкость была им нипочем. Если она не была рекой, в которой можно банально утонуть, нахлебавшись воды.
В самом Катценауге хватало и плавающих мутантов. Внешне похожая на селедку рыбка, способная за минуту оставить от взрослого человека голый костяк, например, встречалась почти в каждой реке больше лужи. Полуметровые пиявки, с радостью высасывающие любого, кто ступил на их территорию до состояния мумии.
