— Есть методики создания жёстких преград, основанных на совершенно иных принципах, но они чрезвычайно сложны и обладают рядом существенных недостатков, поэтому крайне редко применяются на практике. Итак, будем гасить кинетическую энергию, а она существенно разнится у пистолетного и винтовочного патрона. В первом случае это примерно шестьсот джоулей, во втором — в шесть раз больше, три и шесть килоджоуля. Соответственно, преграду, рассчитанную на выстрел из пистолета, винтовочная пуля прошьёт без всякого труда. И сделает она это с существенно большего расстояния.
— Господин инструктор! — поднял руку Миша Попович. — А разве так уж сложно создать защиту, изначально рассчитанную на выстрел из винтовки?
— Всё упирается в мощность оператора. Площадь пули означенного калибра равна половине квадратного сантиметра, для гарантированной остановки пистолетной пули требуется обеспечить плотность энергии в размере один и два килоджоуля на квадратный сантиметр. Ёмкость преграды размером семьдесят на сто восемьдесят сантиметров составит пятнадцать тысяч килоджоулей. Для винтовочной пули — девяносто. Колоссальная разница, не так ли?
Но для нас это были абстрактные цифры, инструктор вздохнул и пояснил:
— Сорок семь секунд! На пике шестого витка первая из защит будет построена только через сорок семь секунд! А создать защиту такой площади от винтовочных пуль, не входя в резонанс, попросту невозможно!
Только тут я сообразил, почему наш спаситель на вокзале Зимска появился, лишь когда перестрелка уже шла полным ходом. Наверняка он закачивал энергию в свой противопульный щит! Пожалуй, посетивший распределительный центр профессор Чекан был абсолютно прав, когда толковал о нашей полной бесполезности с военной точки зрения…
Инструктор тем временем достал какой-то листок, посмотрел в него и объявил:
— Маленский, Клин, Короста и Линь — подойдите. Остальных ждёт обучение правилам безопасного обращения с оружием.
— А я не буду обращаться с оружием! — заявила Оля, никого уже этим не удивив. — Прикасаться к нему не хочу!
Инструктор сделал вид, будто ничего не услышал, перепоручил отделение своему далеко не столь возрастному коллеге и повёл нас по коридору, в конце которого обнаружился спуск в подвал.
— У меня сказано, что вы обучены владеть оружием, — сказал инструктор. — Сейчас продемонстрируете навыки и сдадите зачёт. Особая меткость не требуется, постарайтесь просто попасть в мишень.
Наш староста презрительно усмехнулся и вызвался пройти испытание первым. Инструктор вручил ему танковый шлем, взял с полки такой же себе и увёл в соседнее помещение. А мы с Василем во все глаза уставились на Варвару.
— Чего вылупились? — возмутилась пухлая девица. — У меня вторая голова выросла?
— Я в скаутах был, там стрелять учат, — заявил мой сосед по комнате. — Пётр, насколько знаю, в тир заниматься ходил. Но ты-то где нахваталась?
Варя насмешливо фыркнула.
— У меня папенька геолог, а дядька егерь, вот и стреляла с братьями. Даже на губернские соревнования ездила! У меня первый разряд, между прочим!
Продолжить расспросы мы не успели — послышался какой-то шум, а следом распахнулась дверь.
— Я стрелять умею! Стрелять! — выкрикнул оглянувшийся назад Маленский и кинул сдёрнутый с головы шлем на стол. — А этим вашим балетным штучкам-дрючкам не обучен!
— Ещё одно слово, курсант, и стрелять будут по тебе, — с угрозой процедил инструктор, а когда староста взбежал по лестнице, оглядел нас с нескрываемым сомнением. — Уточню ещё раз: обращаться с оружием умеете?
Выслушивать скучнейшие лекции о технике безопасности мне нисколько не хотелось, я кивнул. И не прогадал: знаний, полученных в тире, с лихвой хватило, чтобы удовлетворить требованиям инструктора. Заряженное оружие ни на кого не направлял, последовательность действий знал, команды выполнял. И даже в мишень умудрился попасть. С винтовкой было чуть сложнее, но справился в итоге, рассказал о своих действиях в случае осечки и получил зачёт. Остальные — тоже.
— Федя взбесится… — озадаченно протянул Василь, когда мы покинули стрелковую галерею и поднялись на улицу с направлениями на стрельбище.
Судя по безмятежному выражению на круглом пухлощёком лице, Варю этот момент нисколько не смущал, спросила она о другом:
— А стрельбище далеко? Добираться как будем?
Дорогу на стрельбище я знал — несколько раз проезжал мимо съезда с приметным указателем, когда катался по округе с инструктором. Судя по всему, в ту сторону никакой общественный транспорт не ходил, а пешком было топать никак не менее часа. И это — в одну сторону.
— Уточню насчёт мотоцикла, — пообещал я без всякой уверенности.
— Уточни, — кивнула Варя и отправилась восвояси.
Мы какое-то время смотрели ей вслед. Не знаю, какая именно часть тела завладела вниманием моего товарища, лично я пялился на туго обтянутый форменной юбкой зад — пухлый, но вовсе не чрезмерно широкий. А вот ляжки всё же были откровенно толстоваты. Но сразу видно, что это не телосложение такое, просто лишний вес сказывается. Недаром Дыба ей единственной из всех девчонок дистанцию для бега постоянно увеличивал.
Потом мой сосед закурил и сказал:
— А она ничего так, симпатичная. И титьки нормальные, не то что у остальных пигалиц. Есть за что подержаться.
— Скинуть бы только пудик…
— Это да, не помешало бы. Похудеет — будет конфетка, — согласился со мной Василь, затем вздохнул. — Знаешь, Петя, а нам ведь сегодня надо из кожи вон вылезти, но забег выиграть. Если Федя останется старостой, он точно нас сожрёт.
— Думаешь, Боря лучше?
— А Борю и не назначат. Он свой шанс профукал.
Я немного поразмыслил на это счёт и решил, что в случае победы в забеге городской команды больше всего шансов занять должность старосты окажется у Василя, поэтому кивнул.
— Сделаю, что могу.
— С «псами» поговоришь? У меня с ними не складывается общение.
Я нехотя пообещал:
— Хорошо. Но если Федю оставят, о выезде на стрельбище сам ему доложишь.
— Замётано.
Вечерняя тренировка после себя никаких приятных впечатлений не оставила. Сначала размялись, затем пришёл черёд коротких забегов, при этом одна из стометровок оказалась с препятствиями — тут и там дистанцию перегораживали невысокие кирпичные стенки, заборчики, решётки, брёвнышки и натянутые на разных уровнях верёвки.
— Забеги на длинные дистанции способствуют повышению выносливости, — заявил старшина, — но для бойцов комендатуры жизненно важно уметь резко ускоряться. Успеть сблизиться, догнать или укрыться от обстрела — это зачастую вопрос жизни и смерти. Бегом марш!
В результате к силовым упражнениям мы подошли уже изрядно взмыленными, но за выходные я худо-бедно успел восстановиться и выполнил все подходы, пусть под конец из-за чрезмерных усилий едва не поплыл, до того закружилась голова.
