Казимир скривился в неприятной ухмылке.
— Гауптвахтой нап-пугать вздумал? Совсем д-дурак?
— У тебя уже один залёт есть, так и до отметки о неблагонадёжности недалеко. И куда ты потом? Обратно коровам хвосты крутить?
Мои слова угодили точно в цель, не иначе, кое-какая воспитательная работа была проведена, очень уж напрягся Казимир, аж зубами заскрипел от бешенства.
— Без с-синяков отделаю. К-кровью с-сать будешь, а н-ничего не док-кажешь!
— Да сам головой о стену и ударюсь. Веришь?
С ответом крепыш не нашёлся и стиснул кулаки, но держался он на ногах не слишком твёрдо, и я обошёл его по дуге, поспешил к бане. Там наскоро сполоснулся в летнем душе и сам не заметил, как вновь пришёл в приподнятое расположение духа.
Увольнение! Весь день свободен как ветер!
Василь и Варя дожидаться меня не стали, но я по этому поводу нисколько не расстроился, куда больше огорчило опоздание на сдвоенный киносеанс. Успел попасть только на второй фильм, своих товарищей по мотоциклетной команде не заметил ни в зале, ни уже после — на улице.
Но и не важно — в любом случае уже приближалось время встречи с профессором Палинским. Трамвайная ветка проходила по соседней улице, а стоило только через три остановки выйти на кольце, как стал понятен взгляд, которым наградил меня Виктор, объясняя, как добраться до главного корпуса РИИФС.
Монументальное здание было возведено в новомодном триумфальном стиле, башенки над левым и правым крыльями особой высотой похвастаться не могли, а вот шпиль центральной — выстроенной несколькими уступами, — вздымался на воистину головокружительную высоту двадцати этажей. В небе над институтом барражировал дирижабль ОНКОР, на фоне помпезного строения он казался не таким уж и большим.
Увидел я и упомянутую в качестве ориентира церковь Ильи Пророка, но обошёлся бы и без этой подсказки. Прогулялся вдоль ограды институтского городка, вывернул к скверику с фонтаном у центрального корпуса и остановился пропустить мотоцикл и три сверкавших хромом и свежей полировкой автомобиля — вытянутых, приземистых и на удивление элегантных по сравнению с легковыми вездеходами и броневиками корпуса. Над капотом первой из машин трепетал флажок с вписанной в пентагон синей пятиконечной звездой Лиги наций, вторую украшал вымпел с красным айлийским львом, а третью отмечала надпись «Общество изучения сверхэнергии».
Автомобили повернули к институту и на полном ходу проскочили в распахнувшиеся перед ними ворота. Замыкавший процессию броневик на территорию не заехал, вместо этого развернулся, полностью перегородив проезд.
Я, в отличие от студентов, глазеть на него не стал, двинулся в противоположном направлении и почти сразу углядел вывеску с красно-золотым изображением сказочной птицы. Мне — туда.
Легкомысленный наряд совершенно точно не соответствовал уровню заведения, поэтому вахтёр и не подумал потянуться к дверной ручке, просто стоял и без всякого интереса наблюдал за моим приближением. Ещё пару недель назад столь холодный приём заставил бы смутиться и начать что-то мямлить о назначенной встрече, справляться о профессоре, потеть и нервничать, сейчас же я коротко обронил:
— Линь к Палинскому.
Мог бы и вовсе ограничиться заявлением, что меня ждут, но решил избежать возможного недопонимания и, как видно, выбрал верный тон, поскольку вахтёр немедленно распахнул дверь и пригласил проходить.
Метрдотель тоже оказался в курсе назначенной мне встречи и самолично отвёл к столу у окна, за которым обедал сухопарый человек лет пятидесяти на вид с худым и волевым лицом, начисто выбритым и ничуть не загорелым. Он не поднялся и руки не протянул, лишь улыбнулся с профессиональным радушием и предложил присаживаться.
Я так и поступил, ощутив мимолётный приступ неуверенности. Всё кругом показалось вдруг неправильным, а виной тому был этот пожилой господин безобидной наружности. Сила и власть. Я буквально физически уловил переполнявшую профессора сверхэнергию, она гребёнкой разрядов статического напряжения прошлась по коже и заставила встать дыбом волосы на предплечьях, но уже миг спустя неприятные ощущения сгинули без следа, словно бы сравнялась разность потенциалов.
Невольно закралось подозрение, что руку мне не подали вовсе не из снобизма, просто в этом случае вполне могло тряхнуть электрическим током.
Метрдотель отходить не стал и протянул меню, я принял книжицу в кожаной обложке с золотистым тиснением, неуверенно открыл её и перехватил понимающий взгляд Александра Петровича.
— Каре ягнёнка, — посоветовал профессор, снял заткнутую за ворот салфетку и отодвинул от себя пустую тарелку. — Сегодня оно просто великолепно.
— Как и всегда, — не смог промолчать метрдотель.
— Сегодня — особенно.
Я не стал врать, будто не голоден, заказал каре ягнёнка, жареный картофель с грибами и чёрный чай. Хотелось верить, что оплатит счёт профессор, ну а нет — выкручусь как-нибудь; на цены смотреть не стал.
— Думаю, нет смысла ходить вокруг да около, — заявил Палинский, когда метрдотель отошёл. — Я заинтересован в работе с твоим другом и мог бы изыскать возможность передать ему предложение самостоятельно, просто не хочу зависеть от персонала клиники. Нужен человек, который послужит курьером хотя бы на первых порах. Это понятно?
— Да, Александр Петрович, — подтвердил я.
— Вот и чудесно, что мы понимаем друг друга, — улыбнулся профессор. — Скажу сразу, моё финансовое положение не позволяет назначить достойную оплату за посреднические услуги…
Я и глазом не повёл, хоть, судя по дорогому костюму и шёлковому галстуку с золотой булавкой, мой собеседник откровенно прибеднялся. Впрочем, в среде бывших принято держать марку, невзирая на траты, — вполне может статься и так, что всё профессорское жалование уходит на квартиру, костюмы и оплату прислуги.
В любом случае я торговаться не собирался и прямо заявил:
— В этом нет нужды…
Договорить мне не дали, Палинский выставил раскрытую ладонь и покачал головой.
— Нет. Любой труд должен быть вознаграждён. Иначе то, что сейчас ты полагаешь дружеским одолжением, очень скоро превратится в обременение и обузу. Поверь, я знаю, о чём говорю.
И вновь я не стал вступать в пустые препирательства и выжидающе посмотрел на собеседника.
— В качестве компенсации затраченных усилий могу предложить зачисление в вольные слушатели института по квоте моей кафедры, — объявил профессор, тем самым поставив меня в тупик.
Пришлось даже напомнить:
— Я учусь в энергетическом училище.
— Ну не вечно же ты будешь там учиться! — снисходительно улыбнулся Александр Петрович. — Знаешь, чем отличается среднее специальное учебное заведение от высшего? Если не брать в расчёт более обширный перечень преподаваемых дисциплин и уровень образования?
