Звук затормаживающего лифта оповестил о том, что Жёлтый на моём этаже. Я распахнула дверь, впуская его в квартиру. Стоило Максу увидеть меня как на лице расплылась улыбка.
— А вот и сестричка, — промурлыкал словно кот, приваливаясь к дверному косяку.
Взъерошенные волосы, стеклянный взгляд и это расслабленное выражение лица, которого я никогда раньше не видела у Макса.
— Ты что пьян? — нахмурилась, подойдя ближе и вглядываясь в него.
— Ч-ш-ш-ш, — приложил палец к губам, смотря на меня из под полуприкрытых век. — Я немножечко выпил с Соколом.
Меня обдало его дыхание с резким запахом алкоголя.
— Жёлтый, ты с ума сошел? — слегка отодвинула его в сторону, закрывая дверь.
Первый и последний раз, до этого момента, я видела Макса пьяным в тринадцать лет. Когда он попробовал водки с пацанами после тренировки на стройке. Тогда он сильно отравился, да и вообще то состояние сильно ему не понравилось и с тех пор больше не соглашался на провокации и просьбы присоединиться к общим возлияниям. Но и другим не запрещал. Ведь это выбор каждого употреблять алкоголь или нет.
— На фига ты согласился пить, тем более с ним? Неужели не мог отказаться и сказать, что не пьешь?
— Да, ладно тебе, Пчёлка! Я всего-то пару бокальчиков виски, — провел рукой мне по щеке.
— Мая? — выглянула в коридор мама, запахивая халат. — Что-то случилось? А, это ты Максим, — сонно проговорила, сощурившись на свету.
— Здрасьте, тёть Лен, — проговорил так громко, что его наверняка слышал весь подъезд.
— Тихо ты, — шикнула на него призывая к тишине, и схватив за плечи, развернула к гостиной.
— Мая, долго не сидите, — сказала мама прежде чем вернуться в спальню.
— Не будем мам, спокойной ночи!
Поспешно затолкала Жёлтого в комнату. Он вяло переставлял ноги, но в конечном итоге дошел до дивана, падая на сиденье, раскинув руки на спинке.
— А что, чай не будем пить? — улыбнулся он.
Глаза у Макса уже открывались с трудом. Еще немного и он заснет прямо в этом положении. Мне не нравилось видеть его таким, поскольку по доброй воли он никогда бы не стал выпивать. А этот чертов Сокол, все проверял его на вшивость. Пытаясь понять можно ли ему доверять или нет. И, по всей видимости, сегодняшняя попойка стала очередным тестом. Я злилась на Жёлтого за то, что связался с ним, но стоило подумать о Соколе и кровь закипала от того как сильно хотелось врезать этому ублюдку.
— Боюсь чай ты не допьешь. Сиди, я тебе воды принесу.
Оставив его одного, сбегала на кухню за бокалом и графином с водой. Поставила перед ним на журнальный столик, налив воды и подав стакан в руки.
— Не хочу, — попытался оттолкнуть он.
— Пей! — настойчиво поднесла к его губам.
— Какая ты сегодня сердитая, — пробурчал и выпил воду залпом.
— Так-то лучше, — забрала пустой бокал, тут же наполняя его снова и оставила рядом с графином. А сама быстро сбегала за подушкой и одеялом и следом в ванную за тазиком. Без этого вряд ли сегодня обойдётся.
— Расскажешь, по какому случаю такой праздник, — села перед ним на пол, опуская подбородок ему на колено и смотря прямо в покрасневшие глаза.
— Получил дело, которое поможет как можно быстрее выйти из сумрака, — усмехнулся он.
Сумраком он называл всю эту криминальную работу. Изначально он согласился помочь старому приятелю, разгрузить машину. Потом тот его позвал на другую подработку., постепенно перетащив в туже шиномонтажку, где работал сам. Они меняли шины, подкачивали, заклеивали, проводили балансировку колес. Пока хозяин не начал отправлять их на сомнительные дела, но предлагая за это хорошие деньги. Макс тогда хотел отказаться, но получив наличку, понял, таким способом он сможет заработать первый взнос для кредита на автомойку. Но потом его уже никто не отпустил.
— Что за дело? — не собиралась отставать от него.
— Дело как дело, чего пристала! Лучше расскажи чем ты занималась.
— Э-э-э, дружок! Не меняй тему. Рассказывай, ради чего этот балаган!
— Подумаешь, разок расслабился. Самой можно, а мне нет? — попытался изобразить обиду, но попытка явно провалилась, поскольку в тот миг Макс не управлял своим лицом.
— Конечно тебе можно, миленький! — взяла его за руку, погладив пальцем. — Просто я за тебя волнуюсь. Ты же знаешь как мне страшно из-за того, что тебя могут поймать? А Соколу этому плевать на какой риск тебя подвергать.
Жёлтый смотрел на меня тяжелым, потемневшим взглядом. На секунду мне даже показалось будто он протрезвел.
— Коллекционная тачка, в соседнем регионе, — проговорил спокойно, словно это было чем-то нормальным, угонять машины.
— Ма-а-акс, — дыхание перехватило. — Макс, не надо, умоляю тебя. Тебя могут посадить. Боже!
— Прости, Пчёлка, но он не отпустит меня так просто. Чтобы выйти, мне нужно замараться.
— Зачем ты вообще тогда связался с этим Стекленёвым?!
— Ты же знаешь, я думал там все чисто и это работа на раз, — коснулся моего лица, погладив по щеке.
— Как я теперь полечу, зная, что с тобой беда! — почувствовала как защипало глаза и чтобы спрятать слезы, поднялась с пола, усаживаясь на диван с ним рядом и прислоняясь головой к его плечу.
— Не уезжай, — взял мою ладонь в свою, переплетая пальцы. — Не из-за Сокола, там все будет в порядке. А просто, Пчёлка, не уезжай! Я не смогу так долго без тебя. Это ж, б***ь, целый год! Я даже дышать без тебя не смогу!
— Жёлтый, ты сам меня отправлял туда, забыл? — сердце сжалось при мысли о предстоящих двенадцати месяцах вдали друг от друга.
Решение поехать в Лондон далось мне с большим трудом. Я не хотела оставлять Макса одного. А если быть до конца честной, то не понимала как смогу не видеть его так долго. Конечно, есть интернет и видео связь, но все это совершенно не то. Суррогат. Мне нужно иметь возможность прикоснуться, вдохнуть любимый запах, услышать сердцебиение. И если бы не поддержка Жёлтого и несколько дней уговоров, то ни за что не решилась бы на эту разлуку. Теперь же его признание, резало меня по живому. Я готова была бросить все и отменить поездку. И плевать на билеты и оплаченное жилье. Останавливало лишь то, что стоит Максу протрезветь, как он тут же пожалеет о сказанном. И будет винить себя в отмене моей стажировки. Ведь я всегда мечтала оказаться в Лондоне и даже представить не могла о возможности учиться там. А Жёлтый всегда очень трепетно относился к моим желаниям и старался исполнить даже самые безумные из них, пусть и ценой собственного дискомфорта.
