Он знал, что я его полностью, без договоренностей и прочего, мы оба это знали. И мне нравилось это чувство, я хотела подчиняться ему. Я чувствовала его силу, растворялась в его объятьях и понимала, что именно сейчас, здесь и в это время мне нужно, просто жизненно необходимо быть с ним.
Он чуть отодвинулся и сел на брошенную на теплую землю куртку.
Я не думала: села сверху, мне одновременно было боязно, и жутко нравилось происходящее. Прижалась к нему, сделала еле заметное движение бедрами, и он его тут же поддержал.
Моя грудь оказалась напротив его лица, но он смотрел мне в глаза, видимо, ожидая того, что я могу решить прекратить все происходящее. Однако я точно не желала этого делать.
И тут он опустил голову и буквально зарылся между грудями. Придерживая двумя руками за попу, чтобы я не упала, он легко поймал губами сосок и втянул его в себя. От восторга мне захотелось запищать, но я только охнула: чувство наполненности тут же охватил меня. И чем интенсивнее мой похититель втягивал в себя мой сосок, тем больше мне хотелось, чтобы его пальцы переместились в мое нутро.
Но он тянул, все еще держа себя в руках, хотя я понимала и чувствовала: инстинкт гонит его вперед и ему жутко хочется вонзиться в меня.
Тем временем наши совместные движения становились все более сильными и резкими, а наше дыхание - более громким. И он уже не целовал меня, а смотрел, и моя грудь двигалась в такт, и мы оба смотрели на тела друг друга завороженно и опьяненно.
Наконец, он ловко переместил наши тела, и я оказалась лежа на земле, и он, нависнув сверху на одной руке, второй резко стянул брюки.
Я была в странном состоянии, мое возбуждение дошло до крайней точки. Стефан немного наклонился надо мной, опираясь на одну руку, другой начал проводить по моим щекам, потом по шее, груди.. по талии, бедрам.
А после начал проводить по моему влажному клитору своим членом. Мне было приятно чувствовать его движения, они были чувственными, мягкими.. Я доверяла ему полностью..
И тут, резко соскользнув, его член оказался внутри меня и он резко вошел.
Я только немного вскрикнула. Он почти тут же опять склонился прямо надо мной и начал ритмично двигаться. Мной овладело новое, невиданно чувство: мне нравилось, что мной руководит мужчина. Появилось чувство, что я в его власти, и я хотела ему подчиняться.
От наслаждения я закрыла глаза и увидела то, что не могла бы увидеть никогда самостоятельно: нас со стороны.
Я увидела, как на наших руках и телах расцветают совместные татуировки от прикосновений, как в нас двоих пробуждаются огнедышащие драконы, но мы не хотим их выпускать их на волю, потому что нам нужно целовать друг друга, обладать друг другом и постоянно прикасаться.
Он нежно поцеловал меня, и тут я почувствовала, как тело сводит судорогой. Сначала одной, потом второй и мое сознание рассыпалось на миллиарды осколков.
…Перед глазами пронеслись картины: мы идем с ним вдвоем, держась за руки, в чуть вдалеке нас ждет наша большая семья: дети, внуки…
Он в два счета догнал мое состояние, излившись в мое лоно, и, кончив, поцеловал в висок. Этот жест, этот влажный от страсти поцелуй стал для меня спусковым крючком: я расплакалась. Мне казалось, что я впервые ощущаю такую нежность, такую заботу во время секса.
- Клэри, Клэри, посмотри: на наших руках расцветают татуировки, - он улыбнулся и подмигнул. – Ты тоже это видела, да? Наше будущее. Я отказался от места в Совете Драконов. Я хочу жить с тобой. Быть с тобой. И быть свободным от этих условностей.
Я не стала отвечать, потому что слова здесь были не нужны. А только поцеловала его, закрепив наш союз поцелуем.
У нас было прошлое, слава господу, было настоящее, и будущее тоже было. А каким мы его сделаем, зависело на этот раз только от нас самих.
Эпилог
- Стефан, ты забыл цветы! – Клэр, подобрав подол длинного шифонового платья, выбралась из вертолета. Я выругался еле слышно и нырнул в кабину пилота. Конечно, забыл. Букет лежал на полу – скатился с сиденья на крутом вираже.
Клэри обошла моего любимого железного коня и взяла под руку. Как всегда при прикосновениях, на наших руках расцвели парные татуировки, видимые только драконам – принадлежность к истинной паре.
- Рады вас видеть! – хрупкая девушка в длинном вечернем платье буквально летела к нам навстречу. Я даже приостановился, задержав шаг, демонстрируя, что спешить некуда: испугался, что та запутается в своем шифоновом облачении на каблуках и грохнется носом вперед, проехав по асфальтовой укладке вертолетной площадки.
Наконец, она добралась до нас. Клэри расплылась в ответной улыбке, и я будто бы завис на ней: моя собственная пара словно искрилась внутренним удивительным светом, как бриллиант под софитами, бросая отблески своих лучей на все, что находится рядом. Она, конечно, заметила мое состояние, и не меняя положения, легонько ущипнула за бок.
- Мистер Дарк, ведите себя прилично, - процедила сквозь зубы, чтобы не привлекать внимания, а сама ехидно подмигнула. – А неприлично будете вести себя в НАШЕЙ спальне.
И тут же протянула руку жене Алана:
- Вера, мы рады вас видеть!
Я удивился тому, какой хрупкой и маленькой выглядела эта девушка, избранница Алана: миловидное личико сердечком, большие оленьи глаза и длинные каштановые волосы волной за плечами. И только острый, мудрый взгляд выдавал, что она не маленькая девочка, заблудившаяся в доме дракона, а очень умная и интересная девушка.
Вера проигнорировала протянутую руку и обняла Клэр, прижав в груди. Мы рассмеялись такой непринужденности, а я подумал, что Алану очень повезло с парой.
Она что-то прошептала Клэр на ухо, а та засмущалась. Мне даже стало немного смешно: за все время, что мы проводили в спальне, мне показалось, Клэр изжила такое понятие, как смущение.
Мы прошли вперед, и из-за деревьев показался дом – елизаветинский особняк, не столько бережно сохраняемый, сколько чудом уцелевший наперекор всем посягательствам времени и непогоды.
От дома исходила аура древности и романтики. И красоты ему добавляли цветные осенние листья, которые покрывали ступени.
Но меня не могла обмануть вся эта показная роскошь и бьющее наотмашь богатство – я знал, сколько боли скрывает этот дом.
Потому что это был дом моего детства. Черт знает, чем думал Алан, решив поселиться здесь после смерти отца, я бы сюда не подошел даже на пушечный выстрел, но Клэр умеет быть убедительной.
Решив однажды, что нашей небольшой семье нужно воссоединение, она попросила меня связаться с братом. По тому, как тот среагировал на мой телефонный звонок, показалось, что он ждал первого шага…Ну что ж…
Алан встречал нас на террасе. Кругом – цветы в вазонах, легкий тюль, белая резная мебель и сервированный стол – все в лучших традициях… Которых у нас никогда не было.
