В общую какофонию свою долю сумятицы с энтузиазмом вносил и кряхтящий избушонок, который от перевозбуждения носился вокруг нас кругами, норовя ненароком сбить ушастиков с ног.
Наши хозяева залепетали что-то об эльфийском нектаре, об амброзии какой-то, о том, что обязательно что-нибудь придумают, раз такое дело… Оправдываться ушастикам продолжал здорово мешать Чудо-Юдо, который вырос до размеров школьной парты примерно, и потому настойчиво предлагал прокатиться… на нём. Избушонок даже дверцей приветственно хлопал, и прорезавшимся окошком усиленно подмигивал, намекая, что рад всех видеть внутри себя. Но нам с Кристером лезть в избушечку было неохота, а кроме нас никто не поместился бы всё равно.
Тогда на крыше избушки с комфортом разместилась Шхера и эльфы, у которых в глазах рябить перестало с благодарностью раскололись, что у его величества к Ритке, то есть к миледи практикантке несколько поручений государственной важности.
В чисто которых входит развеивание… на этих словах эльфы замялись.
- Призраков? – уточнила, любовно похлопывающая избушока Шхера.
- Почти, - ответил Фаладриэль какой-то, коего Ритка, недолго думая, окрестила по нашей ментальной связи Фалафелем для удобства запоминания, и елейным голосом добавил: - Маназмеев.
На этих словах припухла вся наша гоп-компания, а не только Фунтик с Фиксиком.
Фалафель же поспешно залепетал что-то насчёт того, что парящие над магическими колодцами самоцветы вышли из строя и мана, то есть энергия, ими вырабатываемая, стала агрессивна. А соответственно, агрессию впитали в себя и энергетические сущности, этой маной создаваемые.
«Касперский, тебе это ничего не напоминает?» - обратилась ко мне моя питомица.
«Лабораторию на земле» - тут же отозвался я.
«Именно. Только у нас заражали питомцев. Здесь же взялись за энергетические сущности. И я чувствую хаос. Здесь реально источник хаоса, и не один! Ещё сильнее, чем в таверне Сытый Корень…»
Вслух же она сказала:
- Ведите нас к маназмеям. Сейчас.
И мы пошли по спиральным улицам, которые тьма его знает, как вывели нас в загон на окраине, куда ушастики согнали всех отбракованных, то есть агрессивных, змеев. Фунтика и Фиксика оставили снаружи, чтобы не заразились до кучи.
Пока мы с Риткой осматривали маназмеев, охранный контур контролировали эльфийские эоворны, с артефактами наперевес. Человек тридцать, не меньше. Размеры купола вообще впечатляли, впрочем, как и количество заражённых хаосом змеев...
- Они не агрессивны, они заражены, - подтвердила моя питомица, закончив осмотр. - У вас с этими вашими колодцами беда, а не с маназмеями. Будь на их месте териоморфы, им пришлось бы туго. Но маназмеи всё же энергетические сущности, а не магические, потому и продержались так долго.
И похлопала до сих пор буйного и самого агрессивного змея по рогатой морде.
- Не бойся, змеюшка, мы тебя спасём.
После чего в Ритке окончательно поднял голову анимаг и она, не сходя с места, взялась за лечение.
Моя питомица была в своей стихии. Я даже на какое-то время себя дома почувствовал, на Земле. Хотя для меня дом – там, где моя питомица, конечно.
Итак, Ритка давала распоряжения. Мы со Шхерой, которая схватывала всё на лету, выполняли.
Не мудрствуя лукаво, Рика тянула из змеев хаос на себя, бессовестно пользуясь врождённым иммунитетом, а затем нейтрализовывала остатки. То есть действовала по сотни раз отработанной, за время лечения магических существ, схеме. Вот только сейчас Ритка вовсю орудовала Пси-энергией.
Надо сказать, я до этого не вполне осознавал масштабов изменения моей питомицы. Ведь она долго восстанавливалась, и магичить ей было противопоказано, да и на острове, за отсутствием практики, просто не с чем было сравнивать «до» и «после».
Но в тот момент, когда спустя всего пару часов Ритка отделила заражённую хаосом энергию от последнего змея и утилизировала её, я, мягко сказать, прифигел.
Чего и говорить об эльфах.
Если бы не Кристер, который добился-таки полива и вовсю успокаивал наших ушастых хозяев своими парами и байками из жизни станции в АНИ-13, боюсь, нас бы прямо тут сожгли от греха подальше, как древних ведьм.
На чванливых остроухих мордашках и без ментального подключения читалось: на что ещё она способна?!
Мы, кстати, со Шхерой с ног валились, Ритке же что чихнуть оказалось.
После невинного вопроса вопроса питомицы «Что тут у вас ещё есть попрактиковать?» эльфы чуть на колени не повалились, уговаривая «миледи проследовать в покои».
Мне их даже жаль было. Потому что надо ведь и совесть знать.
Так что в покои мы последовали и довольно чинно. Жаль только, ночную вылазку устроить не удалось. Охраняли миледи практикантку почище тех маназмеев. Без амулетов наизготовку, но всё равно очень многочисленно.
Глава 73
На следующий день во время завтрака с императором, на котором моя питомица скромно умолчала о своих ночных заслугах, вошёл докладчик и таки сообщил, о том, что шестьдесят двух маназмеев мы вылечили.
Брови императора Электрона вздёрнулись вверх.
Недоверчиво покосился на мою питомицу и спросил:
- Скольких змеев вы вылечили? – решив, должно быть, что ослышался.
А когда докладчик подтвердил, что нет, не ослышался ни в коем разе, Электрон не-по-императорски, и уж тем более не по-эльфийски, икнул.
Но не только императору утро принесло сюрпризы.
Когда обозначив моей питомице фронт работ, а именно – лечение умирающих фэйрипосуусов, - как оказалось, обычные цветы, разве что бутоны летают, как мотыльки, - укрощение барханных кошек, контроль за новорожденными маназмеями и прочее, и прочее, и прочее, за что моя девочка готова была браться сразу и обеими руками, истосковалась, бедная, по общению с магическими существами, так вот, когда Глава Эльфийского Претория оказывал миледи Волковой великую честь, самолично сопровождая её к выходу из дворца, в этот самый дворец вошёл… ректор Академии Пси, господин Логан Ралфи.
Который только что прибыл также по высочайшему приглашению!
Сцена встречи моей питомицы и рыжего ведьмака была достойна пера самого Шекспира и кисти Боттичелли! Правда, в присутствии высокомерных эльфов они многого себе не позволили. По крайней мере того, чего эльфы от них ожидали явно, памятуя о представлении на завершении Турнира… Но, судя по танцующим желвакам на щеках Ралфи и стремительно краснеющим щекам моей питомицы внутренняя полемика там разыгралась нешуточная.
То, что меня не допустили к сеансу внутренней связи глубоко меня огорчило, ведь я, со своей выдержкой, рассудительностью и богатым жизненным опытом, мог бы быть полезен! Ну и, конечно, любопытно было, чего греха таить! Но что поделаешь. Мне не привыкать к людской неблагодарности.
