Вот уже около года Советы достаточно успешно наступают. Помимо вышеупомянутой Оршанской операции советские войска провели еще несколько небольших, но очень результативных наступательных операций, освободив сотни населенных пунктов.
В то же время германская группа армий «Юг» терпит поражение за поражением. Русские освободили Кавказ и полностью очистили от немецких войск Таманский полуостров, что значительно улучшило базирование Черноморского флота и создало благоприятные возможности для ударов по крымской группировке врага с моря и через Керченский пролив.
Форсировав реку Дон во множестве мест, освободили Киев, Харьков и множество других городов. Полностью очистили от гитлеровских войск Брянско-Бежицкий и Донбасский промышленные районы, что многократно усилило возможности их промышленности.
Теперь снята блокада Ленинграда, а «непобедимые» германские войска, прежде окружавшие город, либо уничтожены, либо попали в плен. Скоро может наступить очередь Крыма и Финляндии. Как только Советы выполнят свои стратегические задачи на центральных фронтах, они обрушатся на финские войска со всей накопленной за зимние месяцы силой. Это главнокомандующий понимал как никто другой.
– И что же вы предлагаете, господин подполковник? – в лоб спросил Маннергейм, но представитель Сталина был готов к этому вопросу.
– Сначала мы объявляем совместное прекращение огня сроком на, допустим, три недели для обмена военнопленными – некоторое количество ваших солдат у нас все же имеется. Можем и пленными солдатами Вермахта поделиться.
Так представителям немецкого командования и объясните: если русские готовы обменять доходяг из концентрационных лагерей на солдат Вермахта, то зачем же нам отказываться? Пусть забирают свои полутрупы и нянчатся с ними до посинения – изрядная толика цинизма в таких объяснениях совсем не лишняя.
Кроме этого, вы можете отправить в эти концлагеря порядком надоевших вам белоэмигрантов. Исключительно в качестве разведчиков-диверсантов. Эту информацию тоже доведи́те до немцев: «отправили русским некоторое количество ненавидящих Советы бывших белогвардейских офицеров».
Ведь именно белоэмигранты ратуют за продолжение войны до полного уничтожения финского народа. Отрезанному ломтю ничего не стоит после поражения Финляндии убежать на другой конец этого мира. А куда бежать вашим соотечественникам, да и вам самому, господин фельдмаршал?
Затем комиссия, которую пришлет советское правительство, выработает условия безоговорочной капитуляции либо сепаратного мира. Вы для этого заручитесь поддержкой Великобритании. На все это уйдет, я думаю, около двух месяцев, а дальше все зависит только от вас.
Своих представителей вы можете прислать в Советский Союз в любое время. Для прямой связи с управлением спецопераций и соответственно лично с товарищем Сталиным я оставлю вам своего радиста и его охрану. Начальник управления специальных операций генерал-майор Малышев такой же, как и я, личный представитель Иосифа Виссарионовича Сталина и вхож к нему в любое время дня и ночи.
Только у меня будет к вам личная просьба, господин фельдмаршал: мне необходимо срочно попасть в Норвегию. Если вы мне поможете, я буду вам крайне признателен. Это не ради каких-либо диверсий или иже с ними. Мне просто надо кое-что проверить – несколько месяцев назад я потерял своего друга. Этот город единственное место, где я смогу его отыскать.
Вы можете послать со мной своего человека или группу людей – мне нечего скрывать. Я не собираюсь вас подставлять – это нужно лично мне и… – Лисовский на мгновение запнулся. – …я бы хотел, чтобы эта моя поездка осталась строго между нами. Это моя личная просьба.
– Вот как? Любопытно, но ничего невозможного я не вижу. И куда же вам надо попасть? – Маннергейм был сама любезность.
Просьба подполковника была довольно необычна, и главнокомандующему было интересно, так ли это на самом деле.
– Я покажу вам на карте. Это небольшой городок на побережье Северного моря. Пожалуй, вы единственный человек, который может помочь мне добраться туда легально. Добраться и почти сразу же вернуться обратно. Я не собираюсь задерживаться в этом городе надолго – мне необходимо максимум двое суток.
Глава 8
«Лис»
Я даже и не думал, что мне удастся моя авантюра – имеется в виду поездка в Норвегию. Все остальное было сделано достаточно быстро. Но я совершенно не ожидал, что всего за четверо суток Маннергейм станет не только божественно везучим национальным героем, но еще и главой правительства Финляндии. Для некоторого количества, как говорили в нашем времени, электората спасшийся во время бомбежки Маннергейм стал божественным мессией и единственной надеждой если не на победу до последнего финна, то, по крайней мере, на скорое окончание порядком затянувшейся войны.
Густав Маннергейм, в свою очередь, не терял даром времени. Всего за несколько суток прекрасно понимающий, по какой причине он остался в живых, главнокомандующий расставил своих людей на все сколько-нибудь значимые должности страны. Видимо, чутье старого прожженного политика в очередной раз не подвело его, и к разговору со мной новоявленный исполняющий обязанности президента Республики Финляндия был уже всесторонне подготовлен.
На следующий день я связался с капитаном Гринкевичем и его бойцами и перевез всех в загородный особняк Маннергейма. Всюду во избежание недоразумений меня сопровождал капитан Микко Лихтонен. Он же еще с двумя финскими офицерами должны были сопроводить меня в Норвегию – у одного из офицеров в нужном мне городе обнаружились дальние родственники.
Разумеется, эта моя поездка не была моей личной инициативой – генерал-майор Малышев Александр Иванович санкционировал продолжение моей операции, но.… Как бы это поточнее сказать? Не совсем легально – ни по каким документам моя поездка в Норвегию не проходила и была абсолютно не согласованной в Кремле. Уж и не знаю, что сказал бы Сталин, узнав о такой инициативе собственного порученца. И совсем не стремлюсь это узнать.
Долетели мы в достаточно комфортабельных условиях – Маннергейм предоставил в распоряжение своих офицеров собственный пассажирский «Юнкерс». Летели мы не одни – в самолете находились еще семь человек. На аэродроме мы предъявили свои удостоверения личности и поменяли воздушное такси на четырехколесное. Все же Маннергейм жучара еще тот – связи в Норвегии у него потрясающие, а шикарный легковой «Мерседес» с грамотным и молчаливым водителем ждал нас прямо у ворот аэродрома.
Мы подъезжали к городу, в котором я никогда не был, и если мои спутники внешне выглядели бесстрастно спокойными, то я все же испытывал некоторое волнение. Сегодня все решится, но я до сих пор не верил в происходящее. Пожалуй, работа в Финляндии была для меня намного проще.
Наш приезд в мирный норвежский город, оккупированный немецкими войсками, постановка на учет в комендатуре, встреча дальних родственников и наше размещение почти в самом центре города прошли как бы мимо меня. От всей этой суеты у меня вдруг разболелась голова, и мы вдвоем с капитаном Лихтоненом направились в дом к местному эскулапу. Впрочем, сопровождавшие нас офицеры финской контрразведки (я совершенно не сомневался в их принадлежности к оной организации), уже переодевшиеся в штатскую одежду, сопровождали нас на некотором удалении.
