– Вряд ли, ей не хватит ни ума, ни наглости. Но очень может быть, что это кто-то из ее родных. Я и сам должен был догадаться, что только Вартовые могут поднять убитых ведьм из могилы. Это не обычный человек, это член клана. Тогда это действительно страшно. Поехали домой.
4
Мы ничего толком не узнали, казалось мне. И я не понимала, почему Матвей так хмур и сосредоточен.
– Будь осторожна, – велел он, когда мы вышли на своей остановке. – Если ведьма из Вартовых, она очень сильна.
– Разве кланы Варты не должны защищать от нечисти? – буркнула я, поправляя рюкзак на плече.
– Вот именно! Мы сражаемся с ведьмами, а не поднимаем их из могил! Тот, кто это сделал, вернее, та нарушила наш главный закон, и это уже задача Жнеца – вычислить ведьму. Я должен найти Вивчаров и поговорить с ними.
– Этих придурков? Матвей, не связывайся. Сами найдем…
– Мы ничего не найдем, а твоя подруга в опасности.
– Тогда давай вместе. Вдвоем не так страшно.
– Ладно. Вместе, завтра.
Глава восьмая. Мирослава
1
До дома я добралась в синих сумерках, когда кусты стали черными и фонари освещали лишь дорогу и скамейки вдоль нее. Матвей проводил до самого подъезда, он теперь не отпускал меня одну ходить по городу. У нас в подъезде не горел свет, хотя обычно такого не бывало, ведь энергосберегающие лампочки не перегорали. Я замерла, вглядываясь в темноту, после вздохнула и шагнула на первую ступеньку.
Я не боюсь темноты, не боюсь жутких ведьм, встающих ночью из могилы, не боюсь наглых парней, поджидающих в ночном переулке. Но своего родного подъезда я боялась. Когда длинная лестница погружалась в темноту, и каждый шаг отдавался странным эхом, и запахи невероятно усиливались – запахи котов, пирогов, старых ботинок и еще какой-то ерунды, – эта темнота оживала и начинала шептать. Она словно пыталась добраться до моей сущности, хотела заполнить пустоту, которая была во мне и о которой догадывалась только я. Темнота всегда пыталась заполнить пустоту внутри меня.
Ноги торопились, бежали по ступеням, а в голове крутилась фотография Ульяны и Орыси. Почему Ульяна влюбилась в Романа? Разве можно полюбить так, что готова будешь продать душу дьяволу за право обладать парнем?
Нет, такой любви не существует – не для человека с душой ведьмы. Зато может быть желание отомстить, воздать по заслугам, восстановить справедливость. Кем была та Настя, которую когда-то любил Роман? Чернобровая гордячка в вышиванке и с длинной косой?
Ульяна, она обычная. Руки грубые, губы толстые, нос картошкой, лоб плоский. Ничем не одарила ее природа: ни умом, ни деньгами, ни красотой. Знай себе греби навоз в свинарнике каждый день. А Роман – симпатичный, кудрявый, веселый и белозубый. Каждый раз на сельских танцах поглядывает весело на Настю и зубоскалит.
И тогда Ульяна вспомнила о своей бабке. О старой-престарой бабке, которая знала кое-какие секреты. И отправилась к ней: «Помоги сделать приворот, бабушка».
«А привороты просто так не делаются. С этим дурацким колдовством все непросто. Я сделаю приворот, внученька, но ты должна сходить в темный лес к особому колодцу и принести мне кое-что…»
Я поднималась по темной лестнице, картина прошлого разворачивалась передо мной с особенной яркостью, и я понимала, что, будь на месте Ульяны, – вот такой себе неудачницей в белом платке и с большими мозолистыми руками, – я бы тоже отправилась в лес. Потому что терять нечего. Внутри пусто.
Темнота подъезда нахлынула, как черная волна. Волна глубокого озера, на дне которого живут страшные и непонятные твари. Конечно, именно так и надо сделать: отомстить своим обидчикам, воздать по заслугам. И для этого есть сила…
Я рванула наверх, мотая головой и прогоняя жуткие мысли. Ничто не может остановить темноту подъезда, ничто не может остановить злость, живущую внутри. Ничто не может остановить ненависть.
Я тоже ненавидела. Я очень сильно ненавидела свою мать.
2
Снежана довольно сообщила мне, что у нее – новая одежда.
– Мать обновила мой гардероб. Сказала, что я должна выглядеть отлично, – виновато улыбнулась она.
– Опять джинсы со стразами? – хмыкнула я, заваливаясь на диван и закидывая ногу на подлокотник.
– Нет. Мы были в «Колинзе».
– Фига се. Ну-ка, покажи.
Все-таки мать напряглась и показала наличие некоторого вкуса. Просто вышла из себя, можно сказать. Изменила себе. Вместо розовых блестящих тряпок Снежана продемонстрировала мне приталенные футболки с застежкой поло, две пары вполне приличных джинсов голубого цвета, две толстовки – одна, правда, розовая, зато другая – серая. И даже имелась парочка клетчатых рубашек черно-красно-белой расцветки.
– Что случилось с нашей мамой? Она серьезно решила выдать тебя замуж? – удивилась я, рассматривая кармашек рубашки.
– Просто я сказала, что не стану носить вещи с рынка.
– Если бы я такое сказала, меня бы прокляли.
– Ну, она на меня тоже немного поорала.
– «Колинз» – это серьезно. Кто этот парень?
– Не хочу говорить, еще рано.
– Он тебе нравится? – Я удивленно глянула на Снежану.
– Да, – коротко ответила она и, отвернувшись, принялась складывать обновки.
– И что, даже не скажешь, как его зовут?
– Да не ясно еще ничего. А ты скажешь, как зовут твоего нового парня?
– Какого нового парня? Что ты придумываешь?
– У тебя новый парень, я видела вас двоих, и не один раз.
– У меня нет никакого нового парня. У меня только Богдан, и все, – решительно заявила я.
– Вот видишь, ты тоже держишь все в секрете, – фыркнула Снежана и сгребла свои наряды. – И я тебе не скажу. Пока не скажу.
– Ой, ладно. Держи в секрете своих мальчиков, не очень-то хотелось.
– Тем более.
3
Мать выглядела в этот вечер довольной и благосклонной. Даже предложила мне поужинать бутербродами – борщ я бы точно есть не стала. Она о чем-то тихо переговаривалась со Снежанкой на кухне, а после удалилась в свою комнату смотреть сериал по плазме, купленной на деньги моей бабушки.
Снежанка долго тупила в сериалы, но после и она уснула, и только тогда я достала книгу Желанную.
Я уже давно строчила там, словно в собственном дневнике, который отвечал на вопросы и давал дельные советы. Это стало привычкой, приятной тайной в череде будней. Даже Матвею я не признавалась в том, что общаюсь с Желанной и рассказываю ей почти все события своей жизни.
