Соломия млела и хлопала ресницами.
– Соломия, тебе же нравится Григорий Луша, – фыркнула я, усаживаясь за соседнюю парту.
– Какое твое дело, Назаренко? Учи уроки, у нас сегодня контрольная по алгебре.
– Спасибо, что напомнила, а то куда я без твоих напоминаний, – усмехнулась я в ответ.
Мне забавно было наблюдать, как легко Соломия попалась на крючок Матвея, как быстро разболтала все о своем отце, матери и двух тетях, которые жили в нашем городке.
Вряд ли колдовством занималась ее мать, которая выглядела самой настоящей клушей. И вообще к клану Совинских принадлежал отец Соломии, а мать носила другую фамилию, – всю эту информацию Матвей вытянул из одноклассницы с потрясающей скоростью. А вот тети – две молодые девчонки чуть старше двадцати – вполне могли колдовать.
Я улыбнулась и забралась в «Фейсбук». Довольно быстро нашла там теток Соломии и внимательно рассмотрела двух высоких красивых девушек, уверенных в себе, дерзких с виду. Длинные черные волосы, густые брови, круглые кольца сережек и множество браслетов на запястьях. Типичные ведьмы! Похоже, мы с Матвеем на верном пути, можно сказать, почти нашли преступниц. Ведь кроме этих двух, как я понимаю, колдовать в роду Совинских больше некому. Элементарная логика, Ватсон!
Я была страшно довольна нами обоими и чувствовала себя чуть ли не Шерлоком Холмсом. Мы смогли, мы вычислили ведьму! Теперь спасем мою подругу Кристину. Конечно, нам с Матвеем не по силам вытянуть правду из теток Соломии, но Вивчары смогут, недаром Матвей назвал их чистильщиками. Эти братцы должны знать, что делать с ведьмой, которая крадет девушек.
Хорошее настроение звенело во мне целый день, и становилось все лучше и лучше, когда я наблюдала, как Соломия из кожи вон лезет, чтобы понравиться Матвею. И ресницами хлопает, и улыбается без остановки – губы небось уже занемели у бедной девочки. Садится перед Матвеем, постоянно поправляет свои шикарные длинные волосы (уж красотой природа Соломию не обделила, это факт), спрашивает у него совета на алгебре и даже на польском делает вид, что отчаянно нуждается в его помощи.
И неудивительно. Матвей, в темно-синей толстовке и узких джинсах, был неотразим. Разноцветные глаза щурились, губы подрагивали в скупой улыбке, а в ухе поблескивала одна-единственная сережка-гвоздик. Просто типичный внук ведьмака, больше ничего не скажешь!
И этот внук ведьмака весь день поглядывал на меня, и я угадывала его еле сдерживаемую ухмылку. Он и сам был доволен полученными сведениями, его тоже забавляла невероятная благосклонность королевы класса, Совинской Соломии, но мы-то с ним знали, кто нравится внуку ведьмака!
Приятно сознавать, что Соломия Совинская не у дел, что ни говори!
Пока я пребывала в таком невероятно радостном настроении, уроки почти закончились, а на последнем, седьмом, в класс заявилась наша учительница по математике, Куликова Наталья Федоровна. Она была норм в общем и целом и даже почти понятно объясняла алгебру и геометрию, хотя, конечно, недостатки у нее были. Наталья Федоровна не умела придерживаться одной темы в объяснениях и частенько перескакивала с одного на другое, приговаривая при этом дурацкую фразу: «Ну, вы поняли, дети, да?» Кто-то прозвал ее Понятливой Натальей, и это прозвище довольно крепко приклеилось к ней. И вот, в конце седьмого урока (это была химия), Понятливая Наталья прискакала в класс и решительно заявила, что контрольную мы написали из рук вон плохо. Просто отвратительно написали.
– С такими оценками вы испортите себе табели перед экзаменами, а общий средний балл табеля вам еще как пригодится, дорогие мои. Так что надо переписать контрольную. Исправить оценки, ну вы поняли, да? Я зачитаю фамилии тех, кому следует переписать.
В своих знаниях алгебры я не сомневалась, потому рассеянно жевала «орбит» и слушала музыку, когда вдруг услышала свою фамилию в конце списка. Подняла глаза, уставилась на Наталью Федоровну, и та подтвердила, что даже Назаренко завалила контрольную.
– Приходите после урока в мой класс переписывать. Даю вам еще один шанс. И от тебя, Назаренко, я этого не ожидала, – добавила Наталья и удалилась.
Это было странно, хотя, конечно, всякое случается. Но в собственном знании алгебры я была уверена, поэтому решила попросить посмотреть свою контрольную, чтобы понять, где допущены ошибки.
Нас, плохо написавших алгебру, было десять человек, включая Шрека и Ирку Поверчучку. На часах протикало уже половину четвертого, в желудке плясали голодные черти, а голова гудела. Поэтому я громко ругнулась, поставив рюкзак на парту, и услышала, как меня горячо поддерживает Макс. Соломии, понятно, не было, уж она-то точно все написала правильно, а если и допустила где парочку ошибок, то это мелочь, и нечего портить девочке аттестат. Так приблизительно рассуждала наша Понятливая Наталья, и мы все это знали. Знали, что математичка может занижать оценки из-за пустяка и что в любимицах у нее Соломия. Потому злились все, кто оказался в неудачниках.
– Итак, вы переписываете! – с ходу заявила Наталья Федоровна, как только вошла в класс. – Берите двойные листочки и начинайте. Контрольные задания раздаст Кутянский, пусть возьмет их с края стола.
– А можно увидеть свою контрольную? – спросила я.
– Что там видеть, Назаренко, свои ошибки? Уроки надо лучше делать, а не за мальчиками бегать. Посмотри на себя, ты похожа на ведьму. Могла бы и привести себя в порядок. И почему ваши матери за вами совершенно не смотрят?
– При чем тут мой внешний вид? Я попросила посмотреть контрольную работу. Где моя тетрадь? – Я поднялась и сердито уставилась на Понятливую Наталью.
– Прекрати истерику! Садись и переписывай! И телефоны свои положите на стол, пожалуйста. Я хочу видеть все телефоны и знать, что вы не списываете из интернета! Десять телефонов должны быть на столе!
Одноклассники неохотно сложили гаджеты на учительский стол, и Наталья проворно засунула их в ящик. Требовательно посмотрела на меня, и я сглупила. Тоже отдала свой «самсунг», и он оказался запертым вместе с остальными гаджетами.
– С вами побудет наш новый физрук, последит, чтобы в классе был порядок. Как напишете, кладите листочки на мой стол, – велела Наталья Федоровна и удалилась.
И тут пришел какой-то странный парень, совершенно не похожий на физрука. Высоченный, лохматый, сутулый, с длинным носом и странными быстрыми глазками. Он больше смахивал на лешего, который пугает в лесу случайных грибников.
Парень уселся за учительский стол, обвел нас глазами и нагло ухмыльнулся.
– Пишите, дети, – весело сказал он.
Конечно, я быстро накатала все уравнения, но, едва поднялась, чтобы положить листочек на стол, парень зыркнул на меня и велел оставаться на месте.
– Сиди, где сидишь, поняла? – не очень ласково велел он.
– Ты обнаглел? – возмутилась я. – Я решила контрольную и иду домой.
– Ты никуда не идешь, девочка. – Парень криво ухмыльнулся.
