— Джон Сильвер, — ляпнул Сухой, чтобы побыстрее отвязаться, поправляя козырек бейсболки.
— Он косой, а не одноглазый. Сечешь разницу?
— Тогда не знаю.
— Сдаешься?
— Сдаюсь! — по пути к двери, прихватив с полки солнцезащитные очки, Юрик поднял руки для достоверности, а по красной роже Бонда расплылась победная улыбка.
— Коломбо, ядрить! Как косоглазый инспектор из сериала. Ну, помнишь, такой дотошный и умный дядька в плаще? Понял, Сухой, Ко-лом-бо! — произнес по слогам, подняв указательный палец для пафоса.
Глава 5
Арина
Бывали ли вы на одном из лучших пляжей мира в шесть утра, когда только поднимается солнце? Поверьте, это сказка, особенно, если на берегу тебя ждет сонный и очень довольный собой принц, который одной улыбкой сразит наповал любую красавицу, а в ожидании таковой, не лучше пятилетнего оболтуса гоняется за наглыми чайками.
— Вроде, давно уже не ребенок, а по поведению сразу и не догадаешься.
— Я тоже рад тебя видеть, солнце!
Артем, приобнимая, целует меня в щеку, а затем, смеясь, хватает за талию и поднимает над собой на вытянутых руках, еще и кружится.
— Полетаем?! — кричит он радостно, — ну же, где твои крылья?
На мгновение я испугалась, но уже развожу руки и вместе с ним кричу от восторга. Удивительное чувство, отпустить себя, забыть про контроль и все условности, жить моментом. Самое интересное, что у меня никогда не получалось этого ранее. А с ним, с человеком, которого я вижу второй раз в жизни, это происходит так естественно. Да у него дар!
Едва я касаюсь земли и заглядываю в его глаза, полные озорства, как нас неожиданно накрывает обильный ливень. Словно кто-то наверху решил охладить двух сумасшедших, которые перепугали на берегу всех чаек, и вылил на нас огромное ведро воды. Вообще, для первой декады апреля на Сейшелах такие дожди — это нормально, с каждым днем они становятся все реже и совсем скоро туристам можно будет не опасаться внезапного душа с небес.
Дождь нас не испугал и не остановил, а скорее раззадорил. Это было похоже на коллективное помешательство. Промокшие до нитки мы кричали что-то, бегали, смеясь, дурачились. Дождь закончился также внезапно, как и начался. Теперь мы разговаривали о всякой ерунде, вспоминали детство, купались в океане, пока я не осознала, что безбожно отстаю от графика.
Через сорок минут отец ждёт меня на завтрак, «где будут важные люди, и это неформальное общение — часть подписания очень важных договоров для компании». Да, именно так он и говорит. А папу я привыкла не подводить, какой бы он ни был порой упрямый и, надо признать, в этом мы очень похожи. К тому же, на сегодня это единственный родной и близкий мне человек на целом свете.
Пять минут на душ, волосы едва успеваю подсушить, одеваю любимый белый сарафанчик, простой силуэт, плечи открыты, едва доходит до колен, ткань приятно струится. Ничего особенного, но у мамы когда-то был такой, когда я была ещё девчонкой. Из косметики уже по пути к выходу наношу блеск для губ. Достаю из сумочки солнечные очки. И завтрак этот, как назло, не в отеле, а в одном из ресторанов неподалеку и мне ещё предстоит небольшая пробежка.
В коридоре отеля столкнулась со своим соседом культуристом, который обгорел не на шутку, и его молчаливым братом. Вроде и жалко стало этого Джеймса, но все-таки он какой-то странный и его общительность скорее настораживает, чем располагает.
Остров проснулся, наполнился людьми, запахами еды и звуками. Местные уже давно на ногах, а к этому времени из своих номеров начали выползать и сонные туристы. Я преодолела уже большую часть пути, перехожу улицу и метрах в ста у входа в один из ресторанов вижу ее.
Не может быть, это моя мама!
В одну секунду все внутри меня сжалось в тугой комок от искры счастья, которая пролетела в сознании. Ее фигура, ее светлые волнистые волосы, легкая походка, а вот она с кем-то разговаривает и смеётся, поправляя прическу. Я замерла на месте. В тот момент для меня весь мир остановился. Сердце пропустило пару ударов. Стало ужасно не хватать воздуха. Я снимаю солнечные очки, и они падают на дорогу из рук, которых не чувствую.
— Ма-ма… — говорю почти шёпотом, а из глаз уже льются слезы.
У меня шок и совсем нет сил закричать, позвать ее, сказать, что я здесь. Ноги словно приклеились к асфальту и я не могу пошевелиться. Только смотрю на нее, не отрывая глаз.
Выходит, все это время в самом сердце я верила, что она может быть жива, верила, что мама не погибла, а пропала без вести, хоть и не признавалась себе в этом. Верить сложно, ведь это, как добровольное согласие переживать разочарование снова и снова, пока не случится долгожданного чуда. Всегда проще смириться, отпустить, не терзать душу пустыми надеждами. Только не для меня.
И вот мама оборачивается, словно читая мои мысли. Но это не ОНА. Просто очень похожа, но не ОНА! Сейчас эта милая женщина, такая родная, войдёт в дверь и кого-то тепло обнимет. Чья-то чужая мама, не моя. Моей мамы больше нет, только я ни за что не хочу признавать это.
Внезапно в сознание ворвался скрип тормозов, дополненный тихим хрустом моих очков, и чей-то сердитый мужской голос на прекрасном английском выдернул меня из этого ступора, возвращая в реальность.
— Ты меня слышишь? Ну же, отреагируй как-нибудь! Ты в своем уме? Тебе жизнь не дорога? Понимаешь, что я мог убить тебя?
Вот он машет перед моим лицом руками. В нескольких метрах от нас валяется мотоцикл. Я всё ещё стою на дороге и учусь дышать. По щекам катятся слезы и я просто не могу их остановить. А еще я снова начинаю икать.
Поднимаю на него глаза и все меняется.
— Маленькая, я напугал тебя? Прости меня. Прости, я не хотел. Ты так внезапно остановилась, — он уже вытирает мои слезы, гладит меня по волосам, как девочку. — Может, воды? Конечно, тебе надо прийти в себя.
Незнакомец прикасается к моей ладони, наверное, хочет увести меня, наконец, с дороги, но внезапно поднимает на руки, отрывая от земли, крепко прижимает к своей груди, так легко, как пушинку. Он пахнет океаном, морским бризом и свежестью утра — всем, что я так люблю. Делаю глубокий вдох и постепенно прихожу в себя. Мы останавливаемся на пешеходном тротуаре, он аккуратно опускает меня на ноги, все еще придерживая одной рукой за талию, а другой убирает волосы с моего мокрого лица, ласково касаясь щеки внешней стороной ладони.
-Спасибо. Ик… — тихо произношу я, расправляя несуществующие складки на моем сарафане, и робко поднимаю глаза.
