Хорошо, остаюсь. На мне все еще солнцезащитные очки, хоть как-то закрывающие лицо, и этот ребенок. Чем тоже не маскировка? Да она и не смотрит в нашу сторону, погруженная в свои мысли.
Но тут мальчуган тоже захотел очки. Мои руки были длиннее, чем его, и это был плюс. Но орал он явно громче, и об этом минусе я как-то совсем не подумал.
Она оглянулась в мою сторону и замерла, явно присматриваясь. Я же, напротив, резко отвернулся, пытаясь угомонить мелкого предателя. Очки его уже не интересовали, только месть.
— Тише-тише, пацан, — отчего-то заговорил по-русски, хотя вот уже три месяца старался даже думать на итальянском, пытаясь избавиться от навязчивого акцента, — разве своих закладывают? Думаешь, она рада будет меня видеть? Вот и я не думаю.
Пацан успокоился и даже заулыбался, незнакомой речи. И понятно. Мне его родной язык тоже поначалу казался смешным, а теперь ничего вот, привык. Но он радовался не мне, а тому, кто стоял за моей спиной.
«Пришло время вернуть его мамаше», — с этой мыслью я повернулся и чуть не выронил ребенка.
— Юра, это ты?!
Она стояла передо мной, такая красивая, как мечта, и шокированная, будто я призрак.
— Арина… — больше я ничего произнести не смог, только, перехватив вертлявого ребенка, одной рукой снял темные очки, чтоб лучше видеть удивительный цвет ее глаз.
Как же я скучал по ней. Одному Богу известно, сколько мне потребовалось сил, чтоб быть рядом, имея возможность в любой момент защитить ее, и в тоже время держаться на расстоянии, позволяя вернуться к нормальной жизни, встретить кого-то подходящего.
— Хорошенький, — с грустной улыбкой рассматривала пацана в моих руках, то и дело переводя взгляд с него на меня, будто сравнивала. — А ты молодец, зря времени не терял.
— Арина, я хотел… — попытался ей хоть что-то объяснить, но она не дала.
— Не стоит… Ты ничего мне не должен. Я рада видеть тебя счастливым, ты этого заслуживаешь как никто другой, — за улыбкой она попыталась скрыть волнение, но на глазах уже навернулись слезы. Набрав полную грудь воздуха, Арина опустила голову, продолжая нервно прокручивать одну из пуговиц на своем плаще. — Знаешь, я пробовала жить без тебя, но не смогла. А потом так долго ждала твоего возвращения… Я не знала где тебя искать, но всегда чувствовала, ты где-то рядом. И это глупо, даже как-то по-детски, но продолжала верить, что мы обязательно встретимся. И все-таки опоздала… — обреченно призналась девушка, перевернув вверх дном мое сознание.
Как же мне хотелось обнять ее, прижать к себе, объяснить, что она неверно растолковала ситуацию, заставить смеяться, зацеловать до икоты… Но вертлявый пацан своими слюнявыми пальцами уже принялся за мои уши.
— Grazie (спасибо)! — с этим подскочившая мать малыша наконец забрала его, усадила в коляску и двинулась дальше вдоль по дорожке, уже снова кого-то вызванивая одной рукой, продолжая жаловаться на судьбу.
Арина растеряно посмотрела им вслед, я тоже посмотрел. Перевела вопрошающий взгляд на меня и явно окончательно запуталась. Она нервно улыбнулась и из ее глаз сами собой побежали слезы, которые сначала она еще пыталась скрыть, но осознав, что уже поздно, с надрывом вздохнула и стыдливо отвернула голову.
Все это время я был уверен, что, если вот так столкнусь с ней лицом к лицу, она испугается и просто сбежит от меня, как от страшных воспоминаний.
— Нет, ты не опоздала… — сам не заметил, как уже сжимал хрупкие холодные ладошки в своих, а ее удивленные глаза, все еще влажные от слез, такие живые и искренние, казались ярче обычного. — Хотя, я ждал тебя на час раньше и уже собирался уходить. А тут колесо сломалось, я помог, вот и все.
Она сжала кончики моих пальцев, а ее губы едва заметно дрогнули, превращаясь в улыбку с забавными ямочками на щеках. Это было так странно, держаться за руки и до неприличного откровенно разглядывать друг друга, стоя посреди огромного парка в пятьдесят гектаров, в окружении бесконечно запутанных аллей и сотен незнакомых людей, блуждающих по близости.
— Ты так изменился, будто стал другим человеком. И дело даже не в этой модной стрижке, очках или дизайнерских вещах. Я не поверила своим глазам, увидев этого видного мужчину с младенцем на руках. Ты смотрелся круче Мадонны, — наконец она засмеялась, хитро прищурив глаза.
— Отчасти ты права, я создал новую личность со своей историей и номером страховки. Теперь я Джорджио Аридо, русский по матери и итальянец по отцу, законопослушный гражданин и повелитель систем безопасности в объектах государственной значимости. Не смейся… Я пробовал, но не смог сидеть без дела.
— Аридо? Это от «Засушливый, Сухой»? Стоило догадаться…
Она снова сияла своей открытой искренней улыбкой, и я вместе с ней. Мучаясь несколько недель над выбором новой фамилии, ничего интереснее того, что было в первоначальной версии, я так и не придумал.
— И у меня никого нет, Арина. Если тебе, конечно, интересно.
Делая шаг навстречу, мягко и неторопливо я притянул девушку к себе, она податливо шагнула в мои объятья, словно сама хотела этого, но не могла решиться.
— Совсем? — ее ладошки тут же скользнули на мою талию и встретились на пояснице, приятно очерчивая мышцы сквозь тонкую ткань рубашки. — А как же та несчастная, у которой вся жилплощадь заставлена цветами? Отдельное спасибо за ромашки, весь день не могла ими надышаться.
Я только зарылся пальцами в ее мягкие волосы, прижимая к своей груди. Воздух с шумом наполнял легкие. Казалось, то, как ликуя барабанит мое сердце, слышит уже весь парк.
— Давно догадалась? — прошептал, касаясь носом ее виска.
Она лишь кивнула в ответ, крепче сжимая теплые руки, так отчаянно обнимающие меня. И я начал жадно целовать ее лицо, не замечая соленого привкуса на своих губах.
— Это странно, но я чувствую тебя даже на расстоянии… — прошептала Арина, когда мы оторвались друг от друга, пытаясь отдышаться, — и постоянно говорю с тобой. Наверное, я сошла с ума?
Мужчина улыбнулся и чуть отодвинулся, чтоб лучше видеть ее изумленное лицо и зацелованные губы.
— Значит и я сумасшедший. Потому что слышу тебя в каждом своем сне. И вопреки всем законам мироздания следую за тобой магнитом.
Кружа головы, в воздухе витала любовь. Ощущая ее присутствие, в пруду радостно закрякали утки, взволнованно хлопая крыльями по воде. По аллеям парка, склонившись друг к другу, неторопливо гуляли тихие семейные пары с колясками. На лавочках, держась за руки, расслабленно сидели пожилые люди, разглядывая медленно плывущие по небу облака, подкрашенные закатом в романтичные розовые оттенки. Играя в салочки, по поляне носились подростки в кедах и драных джинсах с пугающими дикими криками и приступами массового хохота. Старинные памятники и стены замка Сфорца повидали на своем веку и не такое. Жизнь текла своим чередом и на каждого у нее уже имелись свои планы.
