Я замолкаю, а он смотрит на меня и улыбается одними глазами. На какой-то момент волнение отступило, но стоило мне вспомнить про записку, как я покраснела до кончиков ушей.
— Ты уложил меня спать? — Ник кивнул. — И таблетки оставил ты? — он улыбнулся уголками губ и кивнул снова. — Что я тебе вчера наговорила? — собравшись с силами, задала главный вопрос и, глянув на него украдкой, отвела глаза.
— Ты вчера много чего говорила, — выдержав паузу, Ник по-доброму рассмеялся. — Ничего не помнишь? Джему, например, сказала, что он похож на викинга.
— Нет! — я закрыла лицо ладонями от стыда.
— Да! — подтвердил Ник, — и ему это понравилось, он всегда считал викингов крутыми. Теперь мечтает о шлеме с рогами, который ты ему описала.
— А еще? — пугливо закусывая губу, я в очередной раз подняла на Ника глаза.
— Вики ты сказала, что у нее невероятно красивые ноги, — я облегченно выдохнула, но рано, Ник продолжил, — и что в этой шляпе, она, как насекомое, которое трепыхается, дергая лапками, из пасти хищного растения.
— О, Боже! — в отчаянии я опустила голову, упираясь лбом Нику в грудь, а он, поддерживая, погладил меня по спине.
— Не волнуйся, все хохотали, ведь точно подмечено, сама Вики тоже смеялась и пугала нас своей шляпой, — Ник замолчал и глубоко вдохнул, я снова храбро подняла голову. Похоже самое страшное впереди. — Артема ты донимала вопросом, «есть ли у него недостатки?». Сказала, что он идеальный мужчина и ему самое место в рекламе зубной пасты.
Кажется, в этот момент я начала нервно всхлипывать.
— Не переживай так, — Ник нежно притянул меня к себе и погладил по голове, как делали родители в детстве. Это было так неожиданно, но именно то, в чем я сейчас нуждалась, простое человеческое тепло и дружеская поддержка. — Он воспринял это, как комплимент. Идеальным его точно никто не называл. К тому же, наш мастер Йода после вчерашнего проснется по-настоящему зеленым и сам мало что вспомнит.
— А что я сказала тебе?
Ник замер, и я отстранилась от него, чтоб видеть его глаза. Я так боялась услышать ответ, что сердце лихорадочно забилось в моей груди и в висках, отбивая барабанную дробь. Выражение его лица снова стало серьезным, он бросил мечтательный взгляд куда-то поверх моей головы, а затем хитро прищурился и наклонился к моему виску, касаясь горячими губами кожи.
— Это очень личное. Когда узнаем друг друга поближе, как-нибудь обязательно расскажу.
Его смех прокатился по комнате, а я, с обидой вырвавшись из кольца этих сильных рук, схватила несчастный коврик и побежала на верхнюю палубу.
Безграничное чистое небо, сотканное из разных оттенков голубого, простиралось над головой, когда я открыла глаза, расслабленно лежа на коврике в позе морской звезды. В отличие от моей памяти, где было все также облачно и никаких чудесных прояснений по поводу вчерашнего так и не произошло. Сегодня тело меня совсем не слушалось и асаны получались с трудом. Музыка, затекая через наушники, наполняла меня, как опустошенный сосуд.
Странное чувство. Словно мое сознание обнулилось. Я все еще не разобралась в том, кто я и чего хочу, но меня уже не так тяготит прошлое и, похоже, я впервые перестала бояться потерять почву под ногами. Все, что казалось мне жизненно необходимым: одобрение и поддержка отца, любовь и забота Вани, дружба и советы Марины, успехи в университете — все потеряло смысл. Меня отпустило. Я вдруг поняла, что могу идти дальше и без всего этого. Моя ли это вообще была жизнь, если за меня все время выбирал кто-то другой?
Я села в позу лотоса и закрыла глаза, продолжая размышлять обо всем этом. Пока в какой-то момент мое воображение не перенесло меня глубоко под воду, где я играла с дельфинами, с невероятной скоростью рассекала косяки разноцветных рыбешек, проплывая мимо затонувших кораблей или целого семейства синих китов.
От удовольствия я не заметила, как запрокинула голову, подставляя солнцу опущенные веки. Яркие лучи ослепляли, попадая даже под густые ресницы, а перед глазами под музыку поплыли радужные круги. Когда, потеряв счет времени, я распахнула глаза, то очень пожалела, что под рукой нет камеры. Открывшаяся мне картина кричала о том, чтоб ее запечатлели для истории.
К моим занятиям йогой неожиданно присоединились три добровольца. Они, образуя полукруг, сидели ко мне лицом. Посередине монументальной скалой возвышался Джем. Он застыл в позе со скрещенными ногами, как ее еще называют «по-турецки», кисти его массивных рук удобно расположились на коленях, открытые ладонями к небу. При этом желтокожий Барт Симпсон смешно жмурился от солнца на его футболке.
По правую руку от Джема расположилась Вики. Она сидела в той же позе. Ультракороткие шорты едва выглядывали из-под кислотно-розовой футболки. Солнечные очки с зеркальными стеклами перекосабочились от того, что ее голова мирно покоилась на плече Джема. С левой стороны этой пирамиды сидел ее брат. Его лицо было расслабленно, челка закрывала глаза, а волосы развевались от легкого ветра. Артем зеркально копировал позу сестры, удобно расположившись на другом плече Джема.
Все трое спали. А Джем иногда даже похрапывал, что выяснилось, когда я, удивленно разглядывая эту троицу, сняла наушники. Я искренне надеялась, что успею сбегать за фотоаппаратом, но стоило мне встать на ноги, как Артем открыл глаза, поднял голову и запустив всю пятерню в волосы, убирая их с лица, открыто улыбнулся. Вслед за ним, зевая, очнулся Джем, пошатнувшись в сторону Артема. Видимо, в этот момент конструкция потеряла равновесие, потому что Джем бережно подхватил Вики, которая чуть не свалилась на него, что-то проворчав во сне, так и не желая просыпаться.
«Как же я вас люблю», — пролетело в моей голове.
— Пора печь блины, тесто уже подошло, — раскатистым баритоном, разрезая тишину, неожиданно изрек заспанный Джем. — Никто не хочет помочь?
— Это должно быть вкусно! — тут же проснулась Вики, — я с тобой.
— Кто бы сомневался? Тебе, наверно, даже когда спишь еда снится? — усмехнулся над сестрой Артем.
Вики надула губы и обиженно посмотрела в сторону брата. Джем смотрел туда же, только сурово сдвинув брови. Артем даже улыбаться перестал.
— А что, я тоже могу помочь, — решил реабилитироваться.
— Справимся сами! — задрав нос бросила Виктория.
— Договорились. Позову тебя, когда надо будет чистить рыбу, — уходя, рассмеялся Джем.
Федор
О лебедях и чувстве меры.
Стеснительная девушка на ресепшн уставилась в монитор раскосыми карими глазами, все еще продолжая вежливо лыбиться.
— Могу предложить только номер для молодоженов, — виновато произнесла она и покраснела, поглядывая то на закипающего меня, то на хмурого Юрца, — сами понимаете, высокий сезон, все остальное уже занято. И так повезло, что этот освободился утром. А еще сегодня на него скидка! — убеждала в удаче то ли нас с Сухим, то ли саму себя.
