— Тебя хоть Ваней зовут? — по щекам уже побежали слезы, и я беззвучно всхлипывала.
— Да. Я твой Ваня, Арина, и я любил тебя по-настоящему, только, — он резко отвернулся, делая глубокий вдох, а когда снова посмотрел на меня, его взгляд из боли и отчаяния говорил красноречивее слов. — У нас нет будущего, как бы я не хотел. И любила ты не меня, — его рука отчаянно сжала на груди серо-зеленую футболку, — а этот образ, который создали психологи и стилисты, эту дурацкую роль!
Вот и поговорили. Неужели, он, и правда, так думает? Разве для меня все это было важно? Я всегда видела в нем мужчину, личность, восхищалась его качествами, энергией, оптимизмом. Выходит, он совсем и не знал меня, если не заметил главного?
— Это какой-то бред! Зачем все эти игры? Как отец мог превратить мою жизнь в ложь? Нельзя было просто нанять телохранителя, уехать заграницу?
— Ты все еще жива, может для этого? — Ваня снова был собран, его тревожность выдавало только то, как он постукивал напряженным кулаком одной руки по ладони другой. — Это как-то связано с твоей матерью. Нас наняли накануне ее исчезновения. Марина, как психолог, нужна была, чтоб ты легче пережила все это. Больше я ничего не знаю, увы.
— Исчезновении? Ты думаешь, она может быть жива?
— Возможно. Если об этом разговоре узнает твой отец, я тоже могу исчезнуть. Надеюсь, ты это понимаешь?
— Да, не беспокойся.
— Ты должна быть осторожна, Арина. В последнее время снова что-то происходит, твой отец усилил охрану. Эти люди, они никогда не останавливаются. Надеюсь, рядом с тобой есть тот, кто сможет тебя защитить. На всякий случай запомни этот номер… — Ваня продиктовал комбинацию цифр, и я, как попугай, послушно повторила за ним три раза. Запомнить было несложно: день рождения мамы, номер квартиры моей соседки, годовщина революции. Надеюсь, этот незамысловатый ассоциативный ряд именно в таком порядке всплывет в голове в экстренной ситуации. — Если ты в беде, набери его, и я найду тебя в любой точке мира. Запомнила?
Я снова кивнула, уже не скрывая своих заплаканных глаз.
— Береги себя… — он наклонился к экрану, вглядываясь в мое лицо.
Я знала, так смотрят, когда прощаются навсегда, пытаясь запомнить последние мгновения. Моя ладонь легла на экран. Как бы я хотела обнять его, живого, такого родного и близкого. Не важно кто он, не важно, что играл нелепую роль, я всегда видела его настоящего, вижу и сейчас.
— И ты… — как я не пыталась держать себя в руках, слезы, подступившие к горлу, потекли с новой силой, вдобавок ко всему началась проклятая икота.
Ваня исчез с экрана, первым нажав на завершение звонка, подозревая, что у меня отпустить его снова просто не хватит сил. И в этом он был прав. Я упала на кровать, уставившись в потолок. Новая информация, как разбросанные пазлы, плыла перед глазами, постепенно складываясь в жуткую картинку. Ложь, все ложь! Все, кого я любила! Всё, чем жила!
В фильмах часто показывают, как главные герои теряют память и начинают новую жизнь. Так вот сейчас, я мечтала об этом, пока окончательно не сошла с ума. Мне становилось все тяжелее дышать. Я поднялась и начала ходить по комнате, но, казалось, потолок становится все ниже и ниже, а скоро просто раздавит меня.
Тогда я открыла дверь и выбежала в коридор, придерживаясь стен. За пару секунд оказалась на главной палубе. На яхте было тихо, наш разговор с Ваней затянулся и уже во всю наступила ночь. Под звездным небом дышать стало легче, влажный воздух, насыщенный кислородом, проникал в легкие, но внутри меня бушевал настоящий шторм, и я просто не могла стоять на месте. Наш трап все еще спущен, долго не думая, я побежала на пристань, а затем на пляж, ближе к воде.
Ноги несли меня по берегу. Не замечая темноты, я бежала так быстро, как только могла. Дыхание сбивалось от слез и икоты. В босые ступни врезались ветки и маленькие острые камни, но я не чувствовала боли, пока, окончательно выбившись из сил, на пустынном пляже не упала на песок. Я сжимала его в ладонях, а он просачивался сквозь пальцы, утекая из моих рук. Казалось, именно это и происходит с моей жизнью. Все, что мне дорого, как песок.
Рыдание в голос вырвалось из груди и разнеслось эхом. Я сделала глубокий вдох и запрокинула голову, разглядывая бесконечно звездное небо. Насколько же оно велико? Безгранично! Тысячи огоньков сияли подобно драгоценным камням, рассыпанными чьей-то щедрой рукой на темно-синий шелк. Хотелось выть на эти звезды от своей беспомощности и вселенского одиночества.
В кустах послышался чей-то шепот, щелчок и треск веток, словно огромный медведь в темноте на ощупь пытался пробраться через заросли ко мне на пляж. Плевать, пусть лучше враги отца убьют меня, чем он своей фальшивой любовью будет кромсать мою душу по кусочкам. К черту безопасность, к черту отца, его игры и весь его паршивый бизнес!
Слезы и икота не желали останавливаться. Я опустила голову, закрывая лицо руками:
— Господи, почему это происходит именно со мной?
В кустах снова кто-то зашуршал, и явно удаляясь, шёпотом заматерился на родном русском. А кто-то другой, беззвучно оказавшись совсем рядом, покрыл мои плечи легким пледом и чьи-то заботливые руки, приобнимая подняли меня на ноги с песка.
— Арина, что с тобой случилось? Что ты делаешь здесь в это время совсем одна?
Это был Ник, наверное, самый лучший на свете, но чужой мужчина. Не мой. Услышав его бархатный голос, такой теплый и небезразличный, меня захлестнуло новой волной, и я начала всхлипывать и икать с удвоенной силой.
Он повернул меня лицом к себе, и я уткнулась мокрым носом в его плечо.
— Ну что ты, милая, тише-тише… — одной рукой он прижимал меня к себе, другой гладил мои волосы, беспорядочно спускавшиеся по плечам и спине.
Его запах, размеренное биение сильного сердца, плавные движения рук — и волновали, и успокаивали одновременно. Всхлипывать я стала реже, но икота никак не прекращалась. Он приподнял мое лицо и начал вытирать слезы, очерчивая пальцами скулы, линию губ и подбородка.
Я привыкла к темноте и уже могла разглядеть, как блестят его глаза, как легкая улыбка касается уголков его губ. Как же он притягателен в этом лунном свете, трудно оторваться. Если б я могла навсегда остаться в этом моменте. Только он, я, океан, звезды, легкий ветер, а больше никого и ничего не существует вовсе.
Ник словно прочитал мои мысли, наклонился и его губы нежно коснулись моих. Плед незаметно сполз с моих плеч и упал на песок. Горячая рука нырнула под мою футболку с талии на спину, прижимая еще теснее к себе, и я податливо прогнулась, губы сами раскрылись на вдохе. Какой же он вкусный и желанный, что я по-настоящему пьяна от его близости. Язык коснулся моего и руки сами до боли сжали его плечи, поднимаясь все выше, запутываясь пальцами в густых волосах на затылке.
— Арина… — вырвалось протяжно.
Сама не заметила, как укусила его губу. Не давая мне одуматься, Ник ответил взаимностью, наш поцелуй становился все более глубоким и чувственным. Его руки страстно скользили по моей спине, грозя в любой момент сорвать с меня проклятый лифчик и остатки одежды, а моя кожа по-настоящему горела под его ладонями, желая еще и еще. Нам обоим сорвало крышу и это было прекрасно! Ощущения поглощали, затягивая все глубже.
