«Так ты хотя бы попытаешься! Хватит ныть! Никто никогда не узнает об этом, а ты вернешься к отцу и своему Нику».
«Вот только ты до конца своей жизни об этом будешь знать и помнить, а еще о том, какая ты на самом деле дрянь!»
«Если ты ничего не предпримешь, твоя жизнь может закончиться гораздо раньше!»
Хотелось крикнуть: «Заткнитесь уже!», но мой рот на вдохе накрыли теплые мягкие губы, и я закрыла глаза, принимая сторону здравого смысла.
Подалась навстречу и приоткрыла рот, отвечая на его нежный невесомый поцелуй. В нем не было страсти и напора. Он не пытался доминировать, подчинить меня, доказать что-то… И это вовсе не было противно. Окажись мы где-то на необитаемом острове, со временем я смогла бы даже испытать к этому мужчине какие-то ответные чувства. Противно было лишь от того, что я воспользовалась ими и предаю свои.
Подушечки его пальцев, изучив каждый сантиметр моего лица, скользнули в волосы, приподнимая непривычно короткие пряди.
— Какая же ты необыкновенная, — прошептал он, на мгновение оторвавшись от моих губ, заглядывая блестящими от восхищения глазами в мои, лживые и двуликие. — Чистая, искренняя, как с другой планеты.
В это время, пока одна моя рука нащупала тонкий металлический смартфон и спрятала поглубже в складках одеяла, вторая аккуратно расположилась на его мускулистом плече. Как раз там, где под слоем пластыря красовался свежий порез с парой наложенных швов, что предназначался для меня. Как же стало стыдно! А ведь я его даже не поблагодарила.
— Спасибо, что защитил вчера. А волосы отрастут.
— Конечно, отрастут, — прозвучало тихо и ласково, когда он коснулся губами линии волос чуть выше виска. — Я не позволю, чтобы с тобой еще что-то случилось.
Все происходящее было словно не со мной. Наверное, как-то так и чувствуют себя актрисы, играющие откровенные сцены под прицелом камер. Кстати, камера! О ней тоже нельзя забывать. На всякий случай в записи все должно выглядеть случайным стечением обстоятельств. Если он поймет, что я воспользовалась им ради телефона, то никогда не простит. Слишком изранено его сердце и подорвано доверие к людям.
Стоило мне, подыгрывая, коснуться кончиками пальцев его шеи, как мои опасения оправдались — тяжелое мужское тело внезапно вдавило меня в кровать, а своим оголенным бедром я в полной мере ощутила его возбуждение даже сквозь плотную ткань джинсов. Платье уже задралось до талии, а его руки упорно исследовали мою кожу вдоль позвоночника, пытаясь расстегнуть хитрую застежку лифа от купальника. Она никак не поддавалась, тогда мужчина, не дожидаясь, прикусил мою грудь в районе соска сквозь эластичную ткань купальника. Эффект был неожиданным для меня самой. То ли нервы были на пределе, то ли у меня уже что-то с головой от всех этих переживаний, но из груди вырвался несдержанный стон. Я испугалась и самой себя и расширенных зрачков его безумных от счастья глаз.
— Что же ты делаешь со мной… — шепчет довольный мужчина, продолжая свою пытку уже более смелыми поцелуями, на которое тело предательски отвечает, а в груди нарастает страх.
Когда платье поползло вверх, а Юрий жадно сжал мою ягодицу под плавками, я оцепенела.
— Я не могу, — тихо произнесли мои губы.
Мужчина замер, нежно коснулся носом моего виска, все еще часто дыша, и тихо спросил.
— Испугал тебя?
Я кивнула, а Юрий смутился и начал оправдываться.
— Прости… Я не должен был… Накинулся, будто чудовище. Прости… Сам не знаю, как сорвался и потерял контроль… Этого больше не повторится… Обещаю.
Он и сейчас думает только обо мне, мучается, изводит себя самобичеванием, хотя мог бы и воспользоваться, делать со мной, что и как захочет. Но не стал. Если б он только знал, что я этого не заслуживаю. Слезы не заставили себя ждать. Да, что ж такое!
На секунду, тяжело выдохнув, мужчина виновато закрыл голову руками. Затем, в очередной раз нежно вытер мои слезы, остановился ошалевшим взглядом на раскрасневшихся губах, все еще касаясь ладонью моей щеки. После, быстро поднялся и почти бегом скрылся за дверью, закрыв ее на ключ.
Первым делом я опустила платье и пару секунд неподвижно лежала, осознавая произошедшее. Рука осторожно нащупала смартфон все там же в складках одеяла. Помня о камере, я незаметно подвинула его ближе, чтоб он оказался под юбкой. Вроде как, естественно придерживая платье в этом месте, я осторожно поднялась и прошагала в ванную комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Я мечтала сжимать в руке телефон с момента попадания в это заточение. Отчего же сейчас так трясутся руки? Состояние, словно во сне, когда пытаешься кому-то дозвониться, а пальцы почему-то попадают все время не на те кнопки.
— Соберись, Арина. У тебя от силы пять минут! — сказала мне странная девушка из зеркала с огромными возбужденными глазами, зацелованными губами и непонятной растрепанной стрижкой.
В ней я с трудом узнавала себя прежнюю. Но сейчас это было не важно. Глубокий вдох. Касаюсь экрана, и он оживает. Ввожу знакомый графический ключ. Есть! От радости чуть не выронила смартфон из вспотевших ладоней, но успела перехватить.
Что дальше? Кому звонить? Все случилось так быстро, что я даже не успела об этом подумать. В службу спасения? И что я им скажу? Отцу?! Черт, я же не помню наизусть его номер! Он всегда шел первым в контактах на моем смартфоне с таким забавным фото в гидрокостюме и маске под кодовым названием «Папочка». К тому же, у него несколько номеров, включая рабочие. Как так вышло, что я не знаю наизусть ни одного? Если выберусь отсюда, клянусь, первым делом выучу каждый из них.
Ваня, точно! Его номер я помню. Набираю комбинацию цифр, идет соединение, сердце отбивает чечетку… «Абонент недоступен» — сообщает тоскливый голос.
Конечно, вряд ли он пользуется этим номером. И уж точно вряд ли он его личный, если все это время со мной Ваня лишь играл роль или был на службе. Да, какая разница.
И тут меня осенило! В голове всплыл наш последний разговор. Он же тогда четко сказал куда звонить, если я попаду в беду. Как там было? День рождения мамы, дата революции, номер квартиры соседки — вроде так?
Набираю. Идут гудки. Нервно хожу кругами возле унитаза, прислушиваясь, не открывает ли кто дверь в комнату.
— Химчистка «Пятна на солнце», — отвечает мне бодрый молодой женский голос.
Возродившиеся надежды внутри меня умирают от одной этой фразы, до боли закусываю губу, чтобы не расклеиться. Скидываю вызов. И кто только придумал такое дурацкое название?
Нужно попробовать еще раз, только в другой последовательности: день рождения мамы, номер квартиры соседки, годовщина революции. Теперь точно так.
Снова идут гудки, и я слышу такой знакомый голос Вани на автоответчике. Эти звуки лучше любой музыки, по сердцу разливается тепло. Глупо улыбаюсь своему странному отражению в зеркале и судорожно начинаю тараторить, выхватывая фразы из головы.
