— А что помешало поехать в Милан? Мне всегда казалось, что у богатых все проще.
— Отец и помешал. Когда у твоих родителей есть деньги, детьми распоряжаются так же, как остальным капиталом. Вкладывают, куда считают нужным. Но теперь все будет по-другому. Если, конечно… я останусь живой.
— Конечно, останешься, — он резко повернулся, нависнув надо мной, и мы едва не потеряли равновесие. — Я никому не позволю причинить тебе вред, — подушечки его пальцев снова очерчивали мое лицо. — Уедешь в свой Милан и забудешь обо всем этом, как о страшном сне.
— Буду гулять по замкам и галереям, а вечерами кормить уток, сидя на лавочке в парке Семпионе, который раскинулся от замка Сфорца до Арки Мира… — размечталась, утопая в зелени его глаз, как загипнотизированная. — Только все равно не забуду.
— Забудешь, глупая, — склоняется ниже и, не отводя взгляда, нежно проводит пальцами, такими мягкими и солеными, по моим губам.
Ну как такое забудешь?
Резкий сигнал телефона заставляет нас подпрыгнуть, и мы оказываемся в воде, теряя зыбкое равновесие. От этого становится так смешно, что мы оба заливаемся в приступе смеха, выползая на сухой песок.
— Да, — отвечает Юрий и продолжает мне улыбаться, выслушивая собеседника. Раз его хорошее настроение не исчезло, звонит явно не Аркадий. — Не паникуй, все в порядке, скоро вернемся, — нажимает отбой и продолжает смеяться. — Бонд проверяет жив ли я еще.
Улыбаюсь в ответ. Мне приятно наблюдать за ним. Кто-то подменил этого замкнутого молчаливого молодого мужчину, он даже внешне преобразился. Его мимика ожила, словно долгие годы находилась в спящем режиме и в голосе стали проявляться новые интонации, присущие волевому, уверенному в себе человеку. Если я являюсь причиной этих метаморфоз, то, может, наша встреча неслучайна? Что, если после всей этой истории он сможет заняться чем-то еще, начнет новую жизнь? Аркадий явно не тот человек, на которого стоит работать. Хитрый и изворотливый змей! От таких людей не стоит ждать ничего хорошего.
Обратно в дом мы возвращаемся молча. Юра не берет меня за руку, а я и рада этому, потому что все больше боюсь своей реакции на эти прикосновения. Но я по-прежнему во всем ощущаю его заботу, передо мной все также раздвигаются кусты, а когда на тропинке встречаются камни, он в любую минуту готов меня подстраховать и подхватить на руки.
Когда невидимая кисть уже тронула край неба желтой и розовой акварелью, мы останавливаемся на полянке у дома. Небольшое одноэтажное строение, бежевые стены, в некоторых местах поросшие вьюнком, зеленая крыша, окруженная верхушками пальм. Вот как оказывается выглядит моя личная тюрьма. Пролетая над островом этот дом сразу и не заметишь с такой маскировкой. Где-то в глубине души я уже считаю, сколько примерно часов прошло с моего звонка и с надеждой прислушиваюсь к звукам в небе или шуму моторов у берега.
Стоило войти в дом, как хорошее настроение улетучилось. Ноги не желали идти в направлении изученной до каждого сантиметра комнаты. Я так и застыла перед ненавистной дверью, пытаясь оттянуть время заточения. Но меня ждал еще один сюрприз.
— Пойдем на кухню, поужинаем вместе, — как ни в чем не бывало произнес Юра, словно мы обычные соседи по гостиничным номерам где-то на курорте.
Удивленно подняла на него большие округлившиеся глаза. Такой он меня и запомнит — немного дикой, растрепанной и с двумя блюдцами вместо глаз, как у лемура. Я хихикнула, отчетливо представляя себя со стороны, и меня повели на запахи вкусной еды.
Кухня оказалась вполне современной, не считая мебели, которая намеренно была выполнена под старину. Другая в этот дом, наверняка повидавший на своем веку не одну пленницу, так гармонично не вписалась бы.
Меня усадили за стол, как почетного гостя и, заглядывая в холодильник, огласили меню. Было забавно наблюдать, как взрослый мужчина, явно никогда не работавший официантом или поваром на кухне, изо всех сил старался мне угодить. Даже нацепил смешной фартук с оборочками.
Изучив содержимое всех ящиков, Юрий выложил на стол салфетки и лучшие столовые приборы, которые только нашлись на этой кухне. Мне даже были предложены две вилки: салатная и для рыбы, что соответствовало моему выбору блюд.
— А ты не перестаешь меня удивлять, — в очередной раз похвалила мужчину.
— О, мисс, вы только приоткрыли этот сейф с сокровищами, — загадочно улыбнулся мне в ответ, входя в роль, намеренно до нелепого искажая голос. — На самом деле не так давно по долгу службы я посетил один до жути пафосный ресторан и решил восполнить свои пробелы в сервировке стола.
Мы оба смеялись взахлеб, пока у меня не началась икота. Никогда не могла подумать, что этот скрытный человек одарен актерскими способностями. Хотя, возможно, он и сам открывал себя заново.
На столе появился контейнер с приготовленным салатом, который Юрий ловко разложил по тарелкам. Из духовки на стол переместилась емкость с запечённой рыбой, наполняя помещение несравнимым ароматом, а рот слюнями.
Мы даже поспорили на счет того, какие специи и травы использовали для ее приготовления. Оказалось, он разбирается и в этом. А еще Юра расположил на своей тарелке ровно столько, сколько готов был съесть, чем ни один из моих обеспеченных друзей не отличался.
— Сколько тебе лет?
Была ли моя очередь задавать вопросы? Нет, я просто воспользовалась моментом, пока голодный мужчина с аппетитом поглощал вкуснейший рыбный стейк и в этом состоянии явно мог раскрыть даже военные тайны.
— Двадцать семь.
Странно, но мне нравилось смотреть, как он ест. Это не было стихийно, когда пытаешься попробовать сразу все и совместить несовместимое, как у Артема; или методично, с четким распределением еды по тарелке, словно это фронт боевых действий, с соблюдением какого-то одному ему известного порядка, как у Ника. Юра ел аккуратно, но с аппетитом, как волшебник, страстно и виртуозно орудуя столовыми приборами, получая удовольствие от каждого кусочка. Оторвать от него взгляд в это время было сложно.
— Чем ты увлекаешься?
— В основном программное обеспечение и… — он поднял на меня глаза, в которых плясали смешинки, — разными устройствами слежения за непослушными девочками.
Я насупилась и бросила в него салфетку, предусмотрительно сложенную самолетиком. Та, предательски развернулась на полпути, подхваченная потоком ветра из открытого окна, на что он только рассмеялся.
— А чем еще? Где ты учился?
Юра задумался и стал таким серьезным, словно готовился прочитать лекцию, которая мне заведомо не понравится.
— Боюсь, моя жизнь выходит за рамки твоего понимания, — его глаза стали такими грустными, потухшими, и я уже пожалела, что задала вопрос, не подумав. — Я не заканчивал университетов, Арина. Я выживал. Были задачи, я их решал. Писал программы, взламывал компьютерные системы на заказ… Работал с двенадцати лет, а в шестнадцать уже рассчитывал дипломные проекты для богатых детишек, когда нужно было отсидеться и не маячить после крупных дел. Параллельно выучил английский и много чего еще.
