— Но почему? — мои руки оттолкнулись от его плечей, вколачиваясь в грудь, пытаясь хоть что-то изменить, разорвать этот замкнутый круг, из которого нет одного выхода для нас обоих.
— Прекрати, Арина. Я не оставлю тебя одну! — не обращая внимания на удары, он обхватил мое заплаканное лицо, заставляя смотреть прямо в глаза.
Слезы в один миг остановились. Это была настоящая магия. Я была готова поверить каждому его слову.
— Вот как поступим. Когда все это начнется, будет перестрелка, месиво. Закрываешься, залезаешь в ванну — она чугунная, не прошибет. Сидишь там и ждешь, пока твои тебя не найдут. Я уведу и Аркадия и Бонда. Только сама не влезай ни во что. Ясно?
Я заторможено кивнула. В ушах уже звучали выстрелы и бегали с оружием люди, которых я считала близкими, любимыми, друзьями. Все они целились в голову мужчины, покрытую золотыми прядями. В мужчину, от чьих глаз мне не хотелось отрываться. Смогу ли я в этот момент отсиживаться в ванной? Я знала ответ. Ему знать его было не обязательно.
За завтраком мы сидели молча. Юра ел, я лишь что-то ковыряла в тарелке, завороженно любуясь его движениями, когда поднимала голову.
Бонд любезно предупредил, что уходит на пару часов на пляж. Больше на острове ходить было некуда, разве что полезть в горы. Но одному и без снаряжения туда лучше не соваться.
— Почему ничего не ешь?
— Не знаю, как это делать, в ожидании всего, что я натворила.
— Это все и так должно было случиться рано или поздно. Не вини себя.
И за что мне эта спокойная всепрощающая улыбка? Ведь знает, что его ждет. Неужели не прислушивается все время так же, как и я, к каждому звуку за окном.
— Чем займешься, когда вернешься домой? — Юра отодвинул в сторону пустую тарелку, на которой лежали скрещенные столовые приборы, и отпил чай из чашки, явно обжигающе горячий.
Я невольно усмехнулась. Скорее всего он хотел отвлечь меня, заставить подумать о чем-то приятном. Что ж, понимаю. Трудно догадаться, что мысли о доме не вызывают во мне тех самых позитивных эмоций.
-Первым делом разберусь с отцом, — мужчина поднял на меня удивленные глаза. — Узнаю, куда он дел маму. Я просто уверена, что она жива и он причастен к ее исчезновению, — на последнем предложении со всей злостью воткнула вилку в несчастную котлету и, видимо, вышло это зрелищно, так, что от скрипа металла по стеклу тарелки у выдержанного мужчины перекосило лицо. — Не ожидал, что у хорошей богатой девочки все так сложно?
Юра лишь изогнул одну бровь, изучая меня внимательным взглядом на предмет адекватности, и сделал еще одну попытку отпить такой ароматный и манящий кипяток из своей чашки. Пригубил, недовольно поморщился и снова отставил в сторону, ожидая.
— Предположим, ты нашла маму. Что дальше?
— Заберу документы из университета. Не вижу смысла продолжать обучение по этой специальности, если всегда мечтала о другом.
Чайная ложка, зажатая красивыми длинными пальцами, плавно покачивалась в просторах чашки, почти не касаясь стенок. В то время, как над ее поверхностью поднимался едва заметный пар, подсвеченный любопытным лучиком утреннего солнца. Он выглядывал из-за плотной шторы, протянувшись как раз в ту сторону стола, где сидел Юра.
— А дальше? Что, если отец не поддержит тебя? Пойдешь работать?
— Возможно. Все оформлено на отца. Даже моя квартира и та, не моя. Личных сбережений, что я заработала инструктором по дайвингу, надолго не хватит.
Вот и зачем он начал эту тему. Я всегда знала, что зависима от отца, его влияния, связей, денег. Но никогда прежде не желала так решительно вырваться из-под его опеки. Вот только как?
Отодвинула подальше тарелку с поверженной в суровом бою котлетой и, опустив тяжелую голову на руки, закрыла глаза.
Я слышала, как он встает из-за стола, как до мурашек скрежещут ножки тяжелого стула по деревянному полу, как в несколько легких шагов Юра огибает стол и останавливается прямо за моей спиной. Теплые руки ложатся на плечи и несколько приятных движений умелых пальцев массажиста заставляют меня вернуться к жизни, прогнуться в спине и отлипнуть от столешницы.
— Мечты должны сбываться, Арина. Поверь в себя, и ты найдешь силы и возможности осуществить их.
— Мы что, уже прощаемся? — нервно засмеялась, пытаясь спрятать за иронией подступившие к горлу слезы.
— Нет. Еще нет, — его руки соскользнули с моих плеч, захватывая в кольцо жарких объятий, а подбородок уперся в мою макушку.
Я поймала его ладони и накрыла своими, желая остановиться в этом моменте, запомнить его навсегда, замедлить ход стрелок на часах.
Мне вовсе не хотелось думать о том, что будет дальше. За время заточения что-то безвозвратно перевернулось в моей голове. И прежние мечты кажутся какими-то бесцветными и пустыми, будто и не моими вовсе.
— Вернешься к нормальной жизни. К своему парню на яхте, будете вместе дышать водой и бороздить просторы океаны.
«Дышать водой», — я и сама не сказала бы лучше, но ничего не ответила. Почему-то было больно слышать это от него. Звучало так, словно он легко вернет меня в надежные руки, как какого-нибудь породистого щенка. Даже захотелось заглянуть ему в глаза, неужели для него все так просто?
А ведь он прав. Где-то там меня ждет Ник — идеал, которым я так восхищалась. Мой Ник, правильный до мозга костей, непрошибаемый, упертый. С лукавым прищуром его темных глаз, с фирменным прожигающим взглядом Дарт Вейдера… Отчего же я теперь не спешу к нему возвращаться?
— Не знаю, смогу ли я снова быть счастливой в той нормальной жизни…
Я поднялась со стула и развернулась к Юре лицом. Мужчина тут же подхватил меня за талию и усадил на стол, придвигаясь еще ближе, между моих разведенных ног. Нет, все не было просто, особенно для него. Он притягивал меня к себе так сильно, словно не мог надышаться, стараясь запомнить каждую мою черту, каждый миллиметр моей кожи. И с каждым прикосновением мое нерадивое сердце всякий раз ускоряло ход, напрочь отказываясь подчиняться здравому смыслу.
— Пообещай, что хотя бы попытаешься, — прошептал Юра, заглядывая в мои глаза.
По щекам снова полились слезы, но я пообещала.
