Элбан из рода Волков тоже Ровену поддержал.
— Думаю, такие выставки повысят престиж военных академий. И нашей в первую очередь. После учений я предупрежу преподавателей о твоём присутствии на практических занятиях. Тебя, может, ещё от какого предмета освободить?
Услышав, что художница уже заработала зачёт по целительству и, соответственно, освобождение от практики, Глава академии от души расхохотался. Отсмеявшись же, сказал:
— Ты смотри, как прижилась. Я боялся, недели не протянешь.
— Не просто прижилась, а столько всего полезного сделала, — поддержал Кеган из рода Беркутов и предложил: — Ты бы курсанту дире Бранн премию выдал, денежное пособие увеличил.
— Я и сам думал, — кивнул Глава, — так что, Ро, премию получишь сразу после учений. А удвоенное пособие вместе с остальными. — Следующую фразу Элбан сказал тихо, в сторону: — И пусть хоть кто-то попробует сказать, что я родственников выделяю. Пусть их родня так постарается, как моя.
Наставник Кеган согласно закивал, а Ровена от души поблагодарила, представляя, какой пир для друзей устроит в «Мечте орка».
Вечер художница провела в одиночестве. Влюблённые парочки разбрелись в разные стороны, чтобы попрощаться перед долгой — на целых два дня — разлукой. Дирк с бывшим врагом отправились к турникам. «Мышцы наращивать», — пояснил огневик. Ровена же самозабвенно до самого отбоя рисовала утреннее построение. Ночью сны о прошлом не пришли, словно кто-то свыше решил дать девушке отдохнуть.
На следующий день Ровена лично повесила маячки на всех боевых магов, под добрую улыбку наставника. Целительский набор она оставила себе, предварительно всем сообщив о его наличии.
— Хочешь сделать хорошо, сделай всё сам, — сказал дер Тревор непонятно кому, может себе. Ведь после этого старый воин лично проверил все тюки и показал, как удобнее их закреплять при переноске. Ник оказался прав, тучи разошлись, вновь палило солнце. То ли и впрямь шаманы постарались, то ли так совпало. Хотя Ровена в силу шаманов верила, как-то девчонкой пришлось присутствовать на вызове дождя.
Для отбывающих курсантов открыли ворота. Дриад отправили за час до остальных через личный портал Главы в учебной башне. Пять отделений строем вышли из крепости и там разделились: четыре свернули на тропу к озеру. Ровене уже объяснили друзья, как попасть на Западный: налево от крепости десять километров. Боевые маги направились к городскому порталу. Рядом не обнаружилось ни стражей, ни ограждения. Сонный дежурный, узнав место назначения, выставил настройки, и вяло махнул рукой: «Проходите».
Около становища Беркутов задерживаться не стали. Наставник скомандовал встать в тесный круг и активировал амулет переноса. Курсантов и его самого накрыл прозрачный купол. Купол быстро становился синим, теряя прозрачность, скрывая степь, шатры вдалеке, мирно пасущиеся табуны. Сгустившись почти до черноты, купол вновь стал светлеть, развеиваясь. Всё перемещение заняло не более пяти минут.
— Ну, здравствуй, полигон Карагач, — произнесла Ровена, с интересом оглядывая окрестности.
Глава шестнадцатая. Волей знающего имя…
Переместились курсанты на высокий холм, у подножия которого и начиналась территория полигона. С возвышенности «Карагач» виднелся, как на ладони. Наставник объяснил, что, где расположено. Два полностью очищенных от травы участка предназначены: для разбивки лагеря — меньший, и для тренировки магов земли — больший. Участок, прилегающий к оврагу, с протекающим по нему ручьём — тренировочная площадка для водников. Место скопления разной величины камней — для воздушников. Огневикам отводилось место, самое отдалённое от лагеря, причём по периметру этот участок был окопан. Как пояснил дер Тревор, чтобы избежать распространения огня при случайном возгорании. Дирк с подозрением посмотрел на наставника и обиженно шепнул Ровене:
— Это ради меня такое?
— Вряд ли. Когда полигон строился, ты ещё и не поступил, — успокоила друга девушка, хотя ей самой показалось, что земля вокруг площадки огневиков выглядит свежевскопанной.
Художницу заинтересовали две вещи: почему полигон не ограждён и что за небольшой лесок из странных деревьев к нему примыкает с противоположной от холма стороны. Она обратилась с вопросами к наставнику.
— Эти странные, как вы говорите, деревья и есть карагачи, — начал отвечать дер Тревор со второго вопроса. — Отсюда и название полигона. А насчёт ограждения… Осмотритесь вокруг, с холма обзор достаточный, думаю, без слов станет понятно.
Ровена осмотрелась. Степь во все стороны до горизонта, ни становищ, ни табунов, лишь высоко в небе парит хищная птица, да громко каркают вороны, беспокойно летая над карагачами. Действительно, отгораживать не от кого. По извивающейся тропинке курсанты спустились вниз. Пока парни устанавливали шатры, наставник обсуждал с Ровеной возможность создания иллюзорных мишеней, обычные быстро приходили в негодность.
Художница рассказала о своём новом изобретении, использованном в таверне. Будучи магом, дер Тревор моментально оценил пользу от иллюзий, которые можно включить-выключить. Наставник с Ровеной живо обсудили форму будущих мишеней, скорость и траекторию их движения. Вскоре три экспериментальных образца были готовы. Для огневиков — мишени в виде водного кольца, для водников — огненного, воздушникам же предстояло попадать камнями в растрёпанных чёрных ворон. Ровена не зря создала такой последнюю иллюзию, птицы в лесочке так и не думали успокаиваться, не прекращая каркать. Видимо, не по нраву пришлось воронам соседство людей.
Курсанты поневоле морщились от неприятных птичьих криков, но спустя не такое долгое время просто перестали замечать. Незаметно наступил вечер. Перед сном наставник отправил парней на пробежку, а Ровене позволил сходить на холм, зарисовать закат. Художница увлеклась, позабыв о времени. Солнце садилось сквозь тучи, и небо окрасилось розовым и даже багряным, лишь кое-где, в просветах между облаками сияя голубизной. Услышав покашливание сзади, Ровена вздрогнула и обернулась. Наставник виновато улыбнулся и сказал:
— Жаль прерывать, но пора спускаться в лагерь. Скоро отбой.
— Смотрите, какой тревожный закат, — показала Ровена рукой на небо, — говорят, это к беде.
— Суеверия, — ответил дер Тревор. — Такие закаты к сильному ветру. Вот увидите, через день-два задует. Хорошо бы нам до этого времени вернуться в академию.
Возвращались на полигон в быстро наступающих сумерках. Парни уже вернулись с пробежки и устраивались на ночлег. Всего жилых шатров их отделению выделили четыре — два пятиместных и два одноместных командирских, для наставника и для Ровены. Комендант, питающий слабость к художнице проявил невиданную для себя щедрость.
Ночью все спали, как убитые. Даже вороны притихли, что не помешало беспокойным птицам рано утром вновь поднять шум. Не удивительно, что азартнее всех попасть в мишени в этот день старались воздушники. Уж очень хотелось прибить настырных птиц, пусть и в виде иллюзий. Ровена, убедившись, что все мишени исправно «плавают» в воздухе, направилась к братьям, предусмотрительно прихватив с собой складной стул из шатра.
