Художница уставилась на орков и возмущённо заметила:
— Вообще-то в этой комнате одна невинная дева. И это — не вы. Ведёте себя, словно никогда не видели, что женщины под одеждой носят. Хм, а зачем я это взяла? Тут придётся ходить, в чём выдали. Удобнее и практичней.
Ровена принялась запихивать бельё обратно в опустевший рюкзак.
— Тебя совсем нельзя смутить? — спросил Лан, опускаясь в кресло.
— Порой ты ведёшь себя, как не пристало юной дире, — произнёс Ник, и последовал примеру брата.
— Да, мамочка, да, папочка, — Ровена присела в шутливом реверансе. Затем постучала себя по лбу. — Совсем забыли, что я художник! Мы же строение представителей всех рас со школы изучаем. В деталях! И с обнажённой натурой работаем. Кстати, что-то давно я в этом не практиковалась.
Под задумчивым взглядом Ровены братья дружно отодвинулись назад вместе с креслами. С улицы раздался какой-то шум. Девушка кинулась к окну. Лан и Ник украдкой облегчённо вздохнули и последовали за ней.
Нетерпеливая Ровена уже стояла на подоконнике и пыталась достать до защёлки, закрывающей окно. Лан снял подругу с подоконника, а Ник с пола достал защёлку и открыл створки.
Около пропускного пункта выстроились все преподаватели вместе с Главой академии. Плац заполнили зеваки из курсантов, на некоторых уже красовалась форма.
На территорию академии входили дриады и сопровождающие их мечники. Будущие целительницы точно вплывали — гордая осанка, вздёрнутый подбородок. Особенно отличалась одна, в бальном платье, и с ярко-изумрудными волосами.
— Они ещё и аристократки, — ахнула Ровена. — А, не все, вон та, с салатовыми волосами, похоже, попроще будет. И одежда не такая дорогая и эти от неё сторонятся. Ой, их не пять, а шесть.
Братья переглянулись, удивляясь способности художницы за короткое время увидеть столько мелочей.
Глава академии произнёс короткую приветственную речь, познакомилась с будущими целительницами и их наставница. Но Ровена уже переключила внимание на вошедшего с последними мечниками Ортена. Орк её мечты встал рядом с преподавателями. Ровена им откровенно любовалась. Но тут она заметила кое-что совершенно возмутительное и вновь забралась на подоконник. Братья в четыре руки втащили её обратно с возгласом:
— Куда?
Дриад повели к правой башне, на арену для прохождения экзамена. Но всем было понятно — в данном случае вступительные испытания просто дань традициям.
Ровена забегала по комнате, восклицая:
— Нет, вы видели! Это же просто безобразие! Вот стерва!
Лану надоело это мельтешение, он поймал подругу, встряхнул и велел:
— Говори.
— Да, объясни, что мы должны были увидеть? Тебе станет легче, нам понятнее, — поддержал его Ник.
Художница сделала пару глубоких вдохов, выдохнула и вновь забегала по комнате, давая выход возмущению. Однако фразы стали вразумительными.
— Эта коза изумрудная глазки строит моему Ортену! И он рад этому. Я тут к нему потихоньку из засады подбираюсь, а она… Ух!
Братья переглянулись, Лан ткнул локтем Ника, мол, давай, ты.
— Ро, — осторожно начал тот, вылавливая художницу и обнимая за плечи. — Ведь Ортен не монах из монастыря Тай Аль. Он часто увлекается, но ни с кем ничего путного, я уж не говорю, про женитьбу, не выходит. Словно ведьма какая сглазила.
— Не ведьма, — тяжко вздохнула Ровена, — я на чешуйке дракона загадала желание, чтобы он был моим и только моим.
— Вот видишь, — кивнул Ник, украдкой показывая кулак брату, уже собравшемуся сказать, что он думает о суевериях. — Вот пусть напоследок полюбуется другими, ну, перед тем, как на тебе женится.
— Я ему полюбуюсь, — возмущённо прошипела Ровена и, подняв глаза на друга, просительна протянула: — Ниик…
— Нет, — ответил тот, не раздумывая.
— Ты же ещё не знаешь, о чём речь! — Ровена пихнула его локтем.
— Нет, ну вы мне сегодня все бока отбили!
Ник отодвинул от себя художницу, опустился в кресло, скрестил руки на груди и закинул нога на ногу.
— Не обижайся, — ласково попросила Ровена, игнорируя хмурый взгляд. — Очаруй эту изумрудную. Она тобой увлечётся и Ортена забудет.
— А почему сразу я? — возмутился Ник.
— У тебя язык хорошо подвешен, но я не возражаю, если вы оба попробуете.
— Нет! — хором ответили братья. Находясь в компании художницы, они проявляли редкое единодушие.
— Они нам не нравятся, — выдал Лан.
Ник расщедрился на более пространное объяснение:
— Понимаешь, нас с Ланом дриады не привлекают. Вообще. Не знаю, в чём причина. Может, потому что в нас есть их кровь.
— Какие-то неправильные вы орки, а ведь хороший такой план по нейтрализации возможной соперницы был, — произнесла Ровена со вздохом.
Лан развёл руками, подтверждая, да, вот мы такие.
Парни собрались к себе, пообещав зайти, когда соберутся в столовую. Из-за приезда дриад обед и ужин сдвинули на час.
Однако выйти орки не успели, дверь резко раскрылось.
— Оу, похоже, ошиблась, — раздался низкий с хрипотцой женский голос. — Меня подселили к девушке, боевому магу. Не подскажете, в какой комнате она живёт?
Ровена протолкнулась между почему-то замершими братьями и торопливо сказала:
— Нет, вы пришли правильно.
И с изумлением уставилась на свою соседку. Высокая, чуть ниже Лана с Ником, с пышной грудью, крутыми бёдрами, золотыми косами, толщиной в руку, и с мечами за спиной фоморка.
— Эрика дочь Вьюги. Мечник, — воительница протянула руку Ровене.
— Ровена дира Бранн. Боевой маг, — отозвалась художница, отвечая на осторожное пожатие. Похоже, северянка боялась причинить ненароком боль хрупкой соседке.
А вот орки, представившись, удостоились по-настоящему крепкого рукопожатия. Ник даже крякнул от восхищения. Ровена уловила мелькнувший во взгляде друга мужской интерес. Похоже, дева Северного края произвела на него впечатление. Он даже куда-то своё красноречие растерял, пробормотав:
— Ну, вы тут устраивайтесь. Мы позже за вами зайдём.
Орки вышли, а Эрика прошла к свободной кровати и кинула на неё вещмешок, сняла мечи.
— Здесь круто, — сказала она, оглядевшись. — Даже купальня есть. Ну, хоть отдохнём от казарм. Какое училище заканчивала? — спросила она Ровену, перейдя на ты.
— Обычную школу и один курс Академии высоких искусств, — ответила художница. — Я — маг иллюзий.
Фоморка опустилась на кровать.
— Не может быть.
— Может, — подтвердила Ровена, мило улыбаясь. — Никто не верит. Меня первую с таким даром приняли. А ты где училась?
