Я встала, не сумев сдержать судорожный вдох от того, что движение причиняло моей почерневшей и потрескавшейся коже. Всё заживёт , безжалостно повторила я, а затем попыталась подняться в воздух. При первой попытке я тут же плюхнулась назад, и кукурузные листья впились в мою всё ещё местами обугленную кожу. С новым болезненным вздохом я опять встала и попробовала ещё раз, бросившись вперёд.
На сей раз я пролетела приблизительно тридцать ярдов, прежде чем упасть, но для меня и этого уже было достаточно, чтобы точно определить, откуда исходит смертельное янтарное зарево. Я побежала в том направлении, решив бросить попытки полететь. Боль медленно начинала ослабевать. Обычно раны у вампиров заживали почти немедленно, но с той степенью повреждений, которую вызвал огонь и на коже, и на мышечной ткани, исцеление займёт несколько минут. Либо болело всё настолько ужасно, что возникало подобное ощущение.
Я ворвалась в расчищенный треугольник как раз в тот момент, когда огонь принялся лизать сухую растительность под столбом Лизы. Не останавливаясь, я врезалась в неё, одновременно поднимая вверх. Столб остался в земле, но столкновение освободило Лизу от металлических оков. Когда загорелся бензин, и столб охватил огонь, она уже была в нескольких футах над ним, вне его досягаемости.
От этого её приглушённые крики не ослабли. Прямо перед тем, как мы упали, я увидела, что она уставилась на меня с настоящим ужасом. Затем я перевернулась, принимая больший удар от приземления на себя, заталкивая обратно крик, когда толчок отразился через всё моё тело, а сухие листья, казалось, ободрали с моей спины всю новую кожу.
Лиза отблагодарила меня за то, что я защитила её от худшей части столкновения, начав ударять меня кулаком и пинаться, как только мы прекратили скользить по земле. Резкое падение выбило у неё изо рта кляп, поэтому теперь она кричала, в перерывах хватая ртом воздух. Обычно человеческие шлепки и удары ногой имели на меня смехотворно маленький эффект, однако сейчас я боролась с желанием снова свернуться в положение плода и пыталась сконцентрироваться на том, чтобы поймать её руки.
- Не бей, мне сейчас и без того реально больно!
Мой голос был хриплым, почти неузнаваемым. Если вдохнуть полные лёгкие огня, такое произойдёт с кем угодно, даже если этот «кто угодно» вампир. Лиза прекратила со мной бороться, но запах страха по-прежнему исходил от неё, чувствуясь даже за вонью бензина.
- Кэт? – выдавила она, казалось, не веря этому.
- Кому б ещё это быть, чёрт побери?
Чтобы смягчить резкие слова, я попыталась улыбнуться, но затем остановилась, увидев, как она отшатнулась. Взглянув на свою руку, я увидела, что слой сажи покрывает почти зажившую кожу, однако на теле кое-где ещё остаются ужасные участки обугленной плоти. Ладно, выглядела я как хрустящий демон прямиком из бездны, но это же всё ещё я.
Новая река слёз хлынула по её щекам.
- Н-но я видела, как ты горела.
- Как сказал бы Кости, твоя правда , - ответила я, вздрагивая от воспоминания. - Я исцелилась. По большей части.
Она всё ещё выглядела слишком потрясённой, чтобы поверить мне.
- Но … но …
- Нет времени болтать, нужно унести тебя отсюда, а потом я должна найти Франсину, - пробормотала я, снова подхватывая её. На сей раз она не пыталась отбиться, но всё же взвизгнула, когда я подняла её и побежала туда, где ещё с воздуха приметила ближайшую дорогу. Ей будет безопаснее на улице, подальше от огня, который мог начать распространяться быстрее, если в ближайшее время его не потушить.
Увидев асфальт, я отпустила её, мчась обратно в поле. К моему огромному облегчению боль почти прекратилась. Это позволило мне бежать быстрее, в процессе пытаясь прислушаться к любым звукам, которые могли привести меня к Франсине. Но точно так же, как и тогда, когда я шла здесь с Сарой, естественные звуки сухих кукурузных листьев, трущихся друг об друга, в сочетании с потрескиванием близкого огня и суматохой в другой части поля, поскольку люди уже начали замечать оранжевое зарево, эффективно заглушали мои чувства.
Я собиралась снова попытаться взлететь, когда раздался резкий хруст, и рядом со мной взорвался кукурузный стебель. Я крутанулась как раз вовремя, чтобы избежать следующей нацеленной на меня пули, и яростно бросилась к Крамеру. Тогда ему удалось всадить в меня пули, потому что шла я очень медленно из-за Сары, висевшей на моём плече, но больше такая удача ему не светит.
Я выдернула у него пистолет, получая безжалостное удовольствие, когда отбросила его так далеко, как только могла. Серебряные пули не причинили бы ему вреда, поэтому оружие для меня бесполезно. Он зарычал, пытаясь повалить меня на землю, но я использовала его позицию с широко расставленными ногами против него самого, протаранив коленом пах с силой достаточной, чтобы превратить эту часть его тела в порошок.
- И кто тут у нас теперь плачет, ублюдок? - выплюнула я, используя то же колено, чтобы вдарить ему в лицо, когда он согнулся пополам. От этих действий мне было больно, но далеко не так, как ему, и понимание этого делало мою боль сладкой. Я послала ещё один жестокий удар ему в бок, потом ещё один, и ещё.
Крамер упал назад, не в состоянии защитить себя от ударов, которые прибывали быстрее, чем он успевал реагировать. Призрак столетиями раздавал наказания, но, судя по его неэффективным контратакам, времени на обучение тому, как их блокировать, он потратил не достаточно. Жажда битвы хлынула по венам, питаемая гневом, который я сдерживала, пока Крамер лапал меня, пока я думала обо всех тех людях, которые были неспособны сопротивляться из-за суеверий и несправедливости тех эпох, в которые они жили. Мои удары сыпались на него вниз всё тяжелее и быстрее, каждый злобный, эффективный трюк, которым научил меня Кости, приносил великолепные плоды в виде полных боли хрипов, издаваемых Крамером, пока он пытался закрыться.
Нет, не уйдёшь! подумала я, усиливая атаку, когда он попытался отползти из диапазона моих кулаков и ног. И тем более не сегодня.
И именно в тот момент, когда я была в самом разгаре эйфорического кайфа от доставки заслуженных им ударов, началась катастрофа.
… там свет … это огонь! … нужно убираться отсюда
…где дети? … о Боже, урожай! … помогите, кто-нибудь помогите мне!
В ту же секунду сотни разных голосов атаковали мой разум, с такой же истощающей силой, как удар по лицу в стиле каратэ. Я сжала голову прежде, чем смогла остановить себя, отступая от Крамера в слепой попытке убежать прежде, чем он заметит, что я перестала выбивать из него дерьмо. Но этот беспощадный каскад голосов преследовал меня, разрастаясь в объёме, словно подпитываемый моим волнением.
Крамер кинулся на меня с той же целеустремленной решимостью, которую демонстрировала ему я. На сей раз уже я не могла наносить удары достаточно быстро, пока эти голоса, грохотавшие у меня в голове, сбивали с концентрации в те самые критические доли секунды между уклонением от удара или толчка и нанесением другого с разрушительным эффектом. Захват ног свалил меня на колени, а затем острый удар по спине заставил согнуться от боли, пронзившей позвоночник.
