– Знаешь, – признаюсь, пытаясь объяснить не то себе, не то ему озарение, в которое все еще не до конца верю: – еще на балу, когда ты подошел, а я сперва увидела сапоги, а потом вспомнила, что было до этого... Да еще я тогда нервничала и злилась... А потом ты сказал, что у меня в глазах тьма... А до этого она мне помогла против той змеи... А я была тогда и зла, и напугана, и вообще... Короче, я не знаю, как это объяснить, чтобы ты понял. Но, кажется, это я вызвала бурю.
Дэрек грустно усмехается.
– Половину из того, что ты сказала, я не понял. Хотя опять эти странные слова про сапоги... Обсудим их позже. Но вот в том, что буря вызвана тобой, в этом даже не сомневаюсь. Как и в том, что дракон с Поводка из-за тебя сбежал. Он же еще с того самого дня, как я тебя в урагане увидел и решил спасти, постоянно испытывал Поводок на прочность! Это был лишь вопрос времени, когда он сорвется. Только вот что он при этом магию мою прихватит... Этого, признаться, я совсем не ждал. Такого в нашем мире еще не случалось.
Весело...
– А что случалось? Чтобы с ним было, сорвись он просто так с Поводка?
– То же, что и всегда случается с обликами. Они растворяются в тенях.
– То есть... Умирают?
– Да.
Мое сердце щемит от тревоги. Смотрю на зверя перед собой и понимаю, что совсем не хочу, чтобы он растворялся в тенях. Дракон же, давно перестав курлыкать, однозначно слушал нас, осторожно поигрывая хвостом. Даром что огромный и ящер. А так – кошка кошкой.
– Значит, без вас, шанов, они не живут?
– Нет. Только или как часть нас, связанные с нашей магией, или никак.
– И что будет, если твоя магия из него выйдет и вернется к тебе?
– Думаю, для него ничего хорошего.
– А есть шанс, что это может случиться?
– Я родился уже с магией. Я ее создаю. Рано или поздно ко мне или вернется та, что есть в драконе, или та, что в нем – закончится, а во мне появится новая, созданная мной. Потому что в том мире, откуда я его привел... У них там нет магии. Для их мира дракон – это просто зверь с кислотой во рту, которая воспламеняется от контакта с воздухом, если ты понимаешь, о чем я. И его изначальное пламя – обычное огненное. В лед он все превращает только из-за силы, что взял от меня.
И это очень и очень грустные новости.
– А ты чувствуешь сейчас этот самый Поводок? Хоть немного?
– Нет. Но я и магию сейчас не ощущаю.
Он говорит это все честно, спокойно, но немного растерянно. И мне даже хочется спросить, а какого это быть простым человеком. Но понимаю, что сейчас мой вопрос будет звучать как издевка. Насмехаться над ним мне совсем не хочется. Так что спрашиваю совсем другое. То, что, беспокоит меня сейчас почему-то не меньше, чем жизнь огромного дракона, лениво подставляющего для поглаживаний и почесываний чешуйчатые щеки.
– Зова же тоже не ощущаешь? – спрашиваю, собрав всю смелость. – Тяги дотронуться до меня нету?
Наградой за этот вопрос мне становится куда более пристальный взгляд Дэрека и секундное молчание.
– Нет, – хрипло отвечает он. – Зова не ощущаю.
– Это хорошо, – киваю, усмиряя странную грусть в груди.
Это очень хорошо. Просто замечательно. Так и должно быть. Нет магии, нет Зова, нет ничего...
Впрочем, магию, как и дракона, я ему, кажется, сейчас верну. По крайней мере, есть у меня одна идея. И если уж она не сработает, то я не знаю, что тогда поможет. А смерти дракончику я совсем не хочу. Даже если он вымахал до размеров, когда только один его глаз размером с мою голову, если не больше.
– Подойди к нам, пожалуйста, ближе, – прошу шана. – И дай мне руку.
Глава 15. Поцелуй
Дэрек подчиняется не сразу. Не знаю, кому он сейчас больше не доверяет, мне или дракону. Но сомнения легко читаются на его лице. Однако, в конце концов он делает те несколько коротких шагов, что все еще разделяли нас и, убедившись, что на его действия дракон реагирует спокойно, спрашивает:
– Какую?
– Давай левую, – решаю, оценив, как лучше будет сделать то, что я задумала.
Ведь если я – причина того, что Поводок «порвался», по идее, я и смогу его «починить». Надо только сперва сделать между нами связь, а затем поднять в душе ту самую магию, которая это все разрушила. Звучит просто. Но на деле я чувствую, что пускаюсь в самую большую авантюру своей жизни.
И в этот раз, в отличие от истории с Отбором, совершенно осознанно.
Ведь если не получится... Если магия передастся не полностью от дракона к шану или, наоборот, уйдет вся, но Поводок не заработает... Или если дракону, который сейчас как послушное домашнее животное, вдруг все это не понравится, и он решит, что погибать – так с музыкой, и просто нападет на нас... Да мало что могло пойти не так! Я никогда не делала ничего подобного!
Но если этого не сделать, все закончится плохо в любом случае. Для дракона уж точно. Поэтому я собираюсь сделать все, что только смогу, чтобы спасти его и восстановить нарушенное.
Дэрек же молча протягивает требуемое.
И я вдруг понимаю, что впервые должна буду добровольно прикоснуться к нему. Нет, конечно, я дотрагивалась до шана буквально накануне, когда спасала его жизнь. Но вот так, как я хочу сделать это сейчас...
Чувствую, как щеки начинают предательски пылать жаром. И почему-то ужасно неловко протянуть уже свою руку и коснуться его ладони – крепкой и надежной, или пальцев – длинных и красивых... А ведь даже Зова сейчас нет между нами.
Но что, если я просто боюсь его возвращения? Если я сейчас верну Дэреку магию, то вместе с ней может вернуться и та сумасшедшая тяга и тоска. И что буду с этим делать?
А что буду делать, если дракон вот прямо сейчас навсегда растворится в тенях и только от того, что я боюсь случайно вызвать у его хозяина и себя какие-то личные желания?
Эта мысль возвращает мозги на место. Ну да. Такая вот мы веселая компания! Сперва они спасали меня по очереди, потом я их – также по очереди... Интересно, что дальше? Будем все-таки вместе спасать чьи-то жизни? Или сразу целый мир?
На этой «веселой» ноте наконец-то беру предложенную мне руку. Стараюсь, чтобы это не выглядело слишком странно. Особенно для Дэрека, который теперь просто не сводит с меня взгляда. И ни дракон его больше, кажется, не волнует, ни, тем более, ветер, который слегка треплет длинные темные волосы шана.
И вот Зова между нами точно нет. Но откуда же у меня ощущение, что все мои нервные клетки сейчас активны только в ладони? Будто остального тела вовсе не существует. Зато я так сильно чувствую гладкость и нежность его кожи, что невольно думаю совсем не о том, что будет, если моя задумка не получится. Или, наоборот, получится. А о том, о чем точно совсем не стоит думать! Ни здесь. Ни сейчас. Ни в этом мире. Никогда.
