А вспомнила я о них сейчас не иначе потому, что злится в их доме мне всегда было нельзя. И быть чем-то недовольной тоже. А уж про справедливое возмездие и просто невозможно было заикнуться! А иногда очень-очень хотелось.
Вот как сейчас.
И я, доев ужин, откидываюсь на спинку стула, внимательно рассматривая мужчину перед собой. Мягкий полумрак, который окутывает комнату полупрозрачной сине-желтой вуалью скрадывает острые углы и какие-то лишние детали, добавляя простора воображению. И в этом освещении Асирэт действительно похож если не на сказочного принца, то на героя-любовника. Такой же весь романтический и красивый.
От этой мысли что-то предательски сжимается в животе. Хотя, почему бы и нет? Он ведь хотел, чтобы я была ему во всем подвластна, да? Ну вот и проверим, до какой степени его волнует «личный» интерес. Собственно, за этим же и шла сюда, да? Узнать, насколько он – сволочь?
Распушиваю руками волосы на голове, ослабляю молнию на куртке... Не сильно и не много. Но достаточно, чтобы появился тот нужный элемент легкости в облике, который так ценится на постановочных фотографиях.
Надеваю на лицо самую нежную из своих улыбок. А чтобы она звучала по-настоящему, заставляю и взгляду стать мягче. И это самое сложное – вот здесь и сейчас придумать причину, по которой я не хочу бить посуду, кидая ее в стену, а хочу дарить типу напротив тепло.
Ему, может, и не хочу. Но если подумать, что он – хозяин того самого зверя, который столько раз мне помогал... И забыть, что Асирэт, возможно, хочет его убить...
Не с первой попытки, но это получается. И вовремя. Как раз в тот самый момент, как Дэрек поднимает на меня глаза. В этом свете те кажутся чернее ночи.
Ловлю взгляд, делаю глубокий вдох, понижаю голос...
– Тебе фрукты почистить? – спрашиваю тоном, которому позавидовала бы Шарлиз Тэррон.
Растерянности на лице Асирэта становится только больше.
Ну что ж, малыш. Может, я и не шанни. И не знаю чар, которые используют ваши женщины, чтобы понравиться вам. Но я, кажется, и без них неплохо справляюсь, да?
* * *
Дэрек
Фрукты? Я не совсем понимаю, о чем она. И само слово мне не знакомо, и смысл ее действий понять не могу. Должно было быть все как-то по-другому. Я ждал злость, ярость... Возможно, опять холодное равнодушие.
Но вижу перед собой просто самую красивую девушку в мире. Которая ласкова, мила и, кажется, хочет позаботиться обо мне.
– Да, – отвечаю, соглашаясь сейчас на все, что угодно.
Хотя разве я не был готов ради нее на все, что угодно в любое другое время?
– Вот эти? – уточняет Кристина, чуть наклоняясь вперед и забирая что-то с тарелки рядом со мной. Что именно – я не смотрю. Линия мягких губ, вдруг попавших в поле моего зрения, волнует куда больше. А легкое касание прохладных пальцев к руке, вызывает желание немедленно схватить эти самые пальчики и согреть их. Можно поцелуями.
– Можно эти, – отвечаю, чтобы что-то ответить. И что? Как сейчас начинать разговор о чем-то важном? А что, если я все испорчу? Снова превращусь для нее в Асирэта? Но молчать больше тоже нельзя. – Кристина, – в горле почему-то першит, пока подбираю слова и смотрю, как она режет дольками оранжево-фиолетовую маргу и выкладывает ее на белой фарфоровой тарелке. – Нам надо поговорить.
На секунду девушка сбивается. Но только на секунду.
– А сейчас мы что делаем? – улыбаясь, Кристина встает с места и плавно подходит ко мне, держа в руках ту самую тарелку с ягодой. – Разговариваем и едим, не так ли? Будешь?
Сглатываю. Я определенно сыт. Но почему-то совсем не против ее предложения.
Тарелка с легким звоном ставится на стол. Но вовсе не сладкий запах марги тревожит мой нос. А нежный едва уловимый аромат медных шелковых волос, задевающих лицо, когда девушка вдруг оказывается совсем близко.
Так близко, что даже воздуха между нами донельзя мало. Мне на вдох не хватает.
Кристина, что ты задумала?
Кусок ягоды оказывается у меня во рту как-то сам собой. Нежный палец касается края моих губ, и я все-таки целую его, безотрывно глядя на губы напротив.
Но Кристина забирает руку. И следующий кусок ягоды съедает уже сама... Так медленно и красиво, что мне хочется оказаться на его месте. Здесь и сейчас.
Плевать на маргу, плевать на все разговоры мира. Это терпело вот это время, потерпит и еще, да?
Хотя бы пару минут...
Как именно встаю со стула и сокращаю оставшееся между нами расстояние до нуля, даже не замечаю. Просто я вот только что еще смотрел на эти губы, а теперь уже впитываю их поцелуй, пью, как воду, обнимая девушку так, как никого никогда не обнимал.
И вкус марги, освежающее-пряный, раскрашивает этот поцелуй в какие-то волшебные цвета. Но и без него ее губы бессовестно сладкие.
А уж когда Кристина расслабляется в моих руках, скользит по груди ладонями, поднимает их выше, снова, как тогда, зарываясь пальцами в волосы, реальность заканчивается абсолютно.
Я целую ее так долго, как только могу себе это позволить. Покрываю поцелуями подбородок, щеки, скулы... Шепчу, как виноват перед ней, как не хочу, чтобы с ней что-то случилось, что она дорога мне и что...
И не сразу замечаю, что она плачет.
* * *
Кристина
Серьезно?
– Дорога? – спрашиваю, когда Асирэт все-таки понимает, что что-то не так и останавливается. А я понимаю, что мой план вышел из-под контроля. Хотя кому я вру! Он сразу и был таким – дурацким.
Потому что не учитывал главное. Что у меня ничего не закончилось. И что никакой манипуляции, тем более таким вот образом, не получится. Я не смогу! Я безоружна перед этими голодными глазами и этими нежными руками...
Это только влюбиться можно за пару дней. А выключить все это, увы, кнопки нету.
Во мне так точно не предусмотрено.
– Да, дорога, – шепчет он, чуть отстраняясь, но не отпуская меня. И, наверное, за последнее я даже благодарна сейчас. Потому что ноги меня совсем не держат.
– Как самая эксклюзивная тень на свете? – сдержать усмешку хочу, но не выходит. Смех, горький и царапающий, лезет наружу, напитанный болью из моей груди. – Как супер-оружие, повод для понта и удобная игрушка в одном флаконе, да?
Асирэт хмурится. Может, ему не очень понятны мои слова, но смысл их он уловил точно.
– Кристина, – он говорит медленно, осторожно и почему-то с очень сильным акцентом. А меня снова накрывает волной злости. Что? Опять будет новая порция лжи? – Я не хотел тебе навредить или напугать тебя. Да, я еще тогда все о тебе понял! Но я не хотел... Понимаешь? Не хотел, чтобы ты боялась.
– Боялась чего? Тебя? Или того урода, из-за которого я здесь?
