И, не дожидаясь ответа, Харрисон проходит мимо – к ступенькам. Спускается по ним все тем же ленивым шагом, только что не насвистывая, и заходит в свою тень. Змея, медленно растворяясь, исчезает, открывая вид на то, что раньше было скрыто от глаз.
– Д-договорились, – шепчу, оглядываясь по сторонам и чувствуя, как липкий холодный пот стекает по спине, а колени подкашиваются. И это не только от того, что я только что услышала. То, что вижу, гораздо хуже.
Зря я думала про колонны в зале, что к ним можно приковать только парочку людей. Оказывается, около каждой уже есть прикованные. По четверо. По одному с каждой стороны...
Невесты, шаны... Все без сознания и одетые, как люди, которых вытащили прямо из постелей. И, кажется, они стоят не просто так, а в какой-то определенной последовательности. Не уверена, что хочу знать эти нюансы.
Но как они здесь оказались? А, главное, когда? И куда смотрели стражи, «гендальфы» и «джедаи», что допустили все это? Или они с ним заодно?
Фиксирую это отрешенно. Будто не меня сейчас трясет мелкой дрожью.
Вглядываюсь в лица прикованных, стараясь найти знакомых. Кого-то из шанов узнаю по балу, кого-то из рунни – по той истории, когда меня с двойником пытались держать в заточении. Но и все на этом.
– Я рад, что ты меня поняла, – Харрисон останавливается около ближайшей невесты и смотрит на нее взглядом натуралиста, накалывающего еще живую бабочку на булавку. – Но, если вдруг ищешь Дэрека или Нариссу, то это бесполезно, – все с тем же интересом он вызывает на кончиках пальцев пурпурный огонек и дотрагивается до лба несчастной. Девушка распахивает глаза, оглядывается, смотрит с ужасом, дергается, пытается что-то кричать... Бьется, как рыба в силках, но никакого звука при этом нету. Даже цепи не шумят. Полнейшая тишина придает этому немому фильму просто зашкаливающий градус кошмара.
– И где же они? – спокойнее от того, что тут нет Дэрека, мне не стало. Это вовсе не значит, что он в безопасности или что с ним все хорошо. Саар вот умудрился как-то оказаться прикованным за моей спиной. А ведь думала, что с ним теперь точно все будет хорошо!
И все еще не ясно, какое участие в этом всем принял Одар. Его-то я тоже не вижу. Ни среди прикованных, ни просто так.
Ох, кто бы знал, как я жалею, что рядом нету «кляксы» из пещер. Сейчас я бы точно нашла применение ее способностям!
– Нарисса скоро будет, – Харрисон же, переходя от очнувшейся невесты к какому-то шану, повторяет процедуру. Тот, делает всего несколько бесшумных попыток выбраться, понимает, что это бесполезно, и утыкается в старшего Асирэта взглядом, полным яростной ненависти. Харрисон же равнодушно идет к следующей жертве, продолжая: – В сегодняшнем вечере она особенный гость, как понимаешь. А вот Дэрек меня удивил. В отличие от других, его почему-то не было в спальне. Так что стражи схватить его не смогли.
Стражи? Значит, они все-таки заодно. Но:
– Не было? – я удивлена, помня, как именно мы расстались.
– Да. Сидел под дверью твоей комнаты. И когда все началось, был единственным, кто смог оказать сопротивление. Из-за чего, кстати, сбежал. Не знаешь куда?
Сердце в груди тут же пускается в пляс. Что Дэрек делал у меня под дверью, понятия не имею. Но раз это помогло ему не оказаться среди остальных – это просто прекрасно!
– Нет, не знаю, – удержать вздох облегчения даже не пытаюсь.
И зря.
– Если думаешь, что ему повезло, ошибаешься, – замечает Харрисон, приводя в чувство следующую порцию привязанных к колоннам людей. – Когда все закончится, будет совершенно не важно, где он будет. Те, что здесь, просто умрут раньше других. Потом рухнет Город, так как все поддерживающего его чары лишатся любой магии. И похоронит в своих обломках всех остальных. Ну а тех, кто случайно останется жив, я, может, и пощажу. Но Дэрека... Его нет. Никогда. Он и так задержался среди живых. Мне надо было убить его еще тогда, как и его мать. Но тогда я все еще был слишком для этого слаб. Если ты понимаешь, о чем я?
Понимаю ли?! О, да! С каждым новым словом, сказанным этим психом, продолжающим методично приводить в чувства беспомощных людей, безрезультатно пытающихся выбраться, я все больше и больше понимаю, в какие проблемы встряла. А я еще за пещеры переживала! И за Нариссу! Наивная.
Наверное, только чудо все также удерживает меня на ногах. И только страх за Дэрека и сожаление, что мы так с ним расстались, толкает на продолжение разговора.
– Ты чудовище, ты же знаешь это, да?
Ответом мне становится усмешка шана.
– Как предсказуемо, драгоценная моя. И дерзко. Но есть в этом какая-то прелесть. Знаешь, твоя смелость мне понравилась еще в ту ночь, когда ты прогнала мою Тень. Это произвело впечатление. Да настолько, что мне аж не терпелось познакомиться с тобой лично. Еле дождался твой прилет на Остров. Думаю, когда все закончится, буду иногда возвращать тебе волю, чтобы послушать твои возражения. Уверен, это будет весело.
О да... Очень...
– Раз ты все уже распланировал и решил, – мой голос сипл и срывается, но все равно долетает до него, хотя Харрисон отошел уже на приличное расстояние, – может, наконец-то расскажешь, ради чего все это и зачем тебе я?
– Конечно, я же пообещал. Все никак не мог придумать, с чего именно начать. Но, пожалуй, с этого и начну – с того момента, как я все это распланировал. Мне даже хочется, чтобы ты это знала.
* * *
Если бы дальнейшие откровения Харрисона можно было бы показать клиническому психологу, уверена, тот бы поставил ему парочку заковыристых диагнозов. А позже на их основе написал бы какой-нибудь монументальный труд о расстройстве личности.
Но я не психолог. Да и лечить его Харрисон не просит. Он просто методично ходит от одной колонны до другой, будит все новых и новых связанных людей, иногда проверяя цепи, которые чем-то казались ему подозрительными, и еще реже обновляя плетения и чары.
И все это время говорит, говорит, говорит. А я – не перебиваю. И без этого устоять на ногах и выдержать все эти откровения без лишних эмоций очень трудно. Спасает то, что я при этом не только здесь. Но одновременно все также «гуляю» по вымышленному берегу и смотрю на то, как волны на океане Тьмы крепнут. Будь у меня в руках хоть какое-то плетение, я бы уже начала его накачивать силой. Но его нет. Есть только сырая магия. И вряд ли будет шанс на больше, чем один удар.
Мне нужно настоящее цунами. Значит – пусть Тьма крепнет. А я подожду.
– У всего всегда есть начало, – философски замечает Харрисон. – Для меня все началось в день смерти жены. Конечно, на самом деле оно началось раньше. Не знаю, когда точно. Когда моя жена забыла, что она шанни и связалась с аниром. Или, когда она забыла, что она – моя жена. Но в тот день, когда я смотрел на то, как вышедшая из-под контроля Тень пожирает ее, рвет на части, заглатывает кусок за куском, я думал не о том, что сейчас, возможно, дракон набросится и на меня, своего Хозяина, а на то, что ведь именно так и ведут себя харты. Чувствуют желание убивать и подчиняются ему.
