– Отсроченная реакция, малыш. Уж я-то знаю, что это такое. Скоро пройдет.
Она позвонила кому-то, представилась детективом Даттон и попросила позвать к телефону Гордона Бишопа. Видимо, ей ответили, что его нет на месте, потому что она сказала:
– Да хоть на Марсе, все равно соедините меня с ним. Это очень срочно.
Она ждала, нервно барабаня по рулю пальцами свободной руки. Потом резко выпрямилась на сиденье.
– Это Даттон, Гордо… да, я знаю, что не участвую в следствии, но тебе надо это услышать. Мне только что позвонили насчет Террьо. Кто-то из тех, кого я опрашивала, когда состояла в прошлой опергруппе… Нет, я не знаю, кто именно. Надо проверить супермаркет «Кинг Каллен» в Истпорте… да, с которого он начинал. Если подумать, тут есть резон. – Какое-то время она молча слушала, затем сказала: – Ты что, издеваешься? Скольких мы тогда опросили? Сто человек? Двести? Послушай сам, я включу запись. Я записывала разговор. Надеюсь, что он записался.
Она знала, что разговор записался; за время нашей короткой поездки на три квартала она успела это проверить. Она включила воспроизведение, а когда запись кончилась, сказала в трубку:
– Гордо? Ты… черт. – Лиз завершила звонок и улыбнулась мрачной улыбкой. – Он бросил трубку. Он меня ненавидит, но информацию проверит. Потому что если не проверит и будут жертвы, они останутся на его совести, и он это знает.
Детектив Бишоп действительно проверил полученную информацию, потому что к тому времени следствие уже изучило прошлое Кеннета Террьо и обнаружило одну деталь, весьма показательную в свете того «анонимного звонка», о котором сообщила Лиз. Задолго до начала карьеры в строительстве и послепенсионной работы в больнице «Город ангелов» Террьо рос и учился в школе в городке Уэстпорт, по соседству с Истпортом. Старшеклассником он подрабатывал упаковщиком в супермаркете «Кинг Каллен». И там же попался на магазинной краже. В первый раз его строго предупредили. Во второй раз уволили. Но видимо, страсть к воровству оказалась неодолимой. Позже он переключился на динамит и детонаторы. В подвальной кладовке в доме, где он снимал квартиру в Куинсе, были обнаружены целые залежи и того и другого. Все достаточно старые, все из Канады. Видимо, раньше таможенный досмотр на границе был не таким тщательным, как сейчас.
– Мы уже можем поехать домой? – спросил я. – Пожалуйста, Лиз, поедем домой.
– Да. Ты расскажешь об этом матери?
– Не знаю.
Лиз улыбнулась.
– Это был риторический вопрос. Конечно, ты ей расскажешь. Ну и ладно, рассказывай. Мне все равно. И знаешь почему?
– Потому что никто не поверит.
Она похлопала меня по руке.
– Вот именно, Чемпион. Прямо в яблочко.
27
Лиз высадила меня на углу и умчалась прочь. Я подошел к дому. Мама с Барбарой все-таки не пошли в бар. Барб простудилась и сказала, что после работы сразу пойдет домой. Мама стояла на лестнице с телефоном в руке.
Увидев меня, она бросилась мне навстречу, обняла в панике изо всех сил и прижала к себе так крепко, что мне стало нечем дышать.
– Какого черта? Где ты был, Джеймс? – Как вы, наверное, уже догадались, она называла меня полным именем, только когда очень злилась. – Почему ты не предупредил, что задержишься? Ты же знаешь, что я волнуюсь. Я всех обзвонила, я уже начала опасаться, что тебя похитили, я даже думала позвонить…
Она разжала объятия и чуть отстранилась, держа меня за плечи. Теперь я увидел, что она плакала раньше и вот-вот заплачет снова, и мне стало неловко и стыдно, хотя я был ни в чем не виноват. Мне кажется, никто не может заставить тебя ощутить себя полным дерьмом так эффективно, как родная мать.
– Это Лиз? – спросила она и тут же ответила сама себе: – Да, она. – И добавила глухим, беспощадным голосом: – Эта сука.
– Мне пришлось с ней поехать, мам, – сказал я. – Я не мог не поехать.
И тоже расплакался.
28
Мы поднялись в квартиру. Мама сварила кофе и налила мне чашку. Я впервые в жизни пил кофе и подсел на него сразу и навсегда. Я рассказал ей почти все. Как Лиз дожидалась меня у школы. Как она сказала, что надо найти последнюю бомбу Подрывника, потому что иначе могут погибнуть люди. Как мы поехали сначала в больницу, а потом к дому, где жил Террьо. Я даже рассказал маме, как жутко выглядел Террьо с его простреленной, наполовину развороченной головой. Но я не стал ей рассказывать, как увидел Террьо рядом с машиной Лиз, когда он стоял так близко ко мне, что мог бы схватить меня за руку… если мертвые могут хватать живых, чего я не знаю и знать не хочу. И я не стал пересказывать его прощальные слова, но когда я лег спать, они гремели у меня в голове, как надтреснутый колокол: «Еще увидимся… Чемпион».
Слушая мой рассказ, мама твердила «ясно» и «я понимаю», хотя было видно, что она страшно расстроена. Но ей нужно было узнать, что происходит на Лонг-Айленде, да и мне самому тоже хотелось узнать. Мама включила телевизор, и мы сели смотреть новости. Льюс Додли с «Первого нью-йоркского» вел репортаж с пустой улицы, перегороженной полицейскими кордонами.
– Полиция отнеслась к этому анонимному сообщению очень серьезно, – говорил он. – Согласно источнику из полицейского управления округа Саффолк…
Я вспомнил о вертолете службы новостей, кружившем над домом Террьо в Куинсе, и подумал, что за столько времени вертолет уже должен был долететь до Лонг-Айленда. Я схватил пульт с маминых коленей и переключился на Четвертый канал. И действительно, на экране возник вид на крышу супермаркета «Кинг Каллен». Вся стоянка перед магазином была заполнена полицейскими машинами. У главного входа стоял большой фургон, видимо, инженерно-саперного отряда. Два полицейских в шлемах на головах и с собаками на поводках вошли в здание магазина. Съемка шла с вертолета, и с такой высоты было не разглядеть, есть ли на саперах бронежилеты, но я был уверен, что да. Но не на собаках. Если бомба Подрывника рванет, когда они будут внутри, собак разорвет в клочья.
Репортер в вертолете говорил:
– Нам сообщили, что все посетители и сотрудники магазина были эвакуированы и находятся в безопасности. Возможно, это очередная ложная тревога, каких было немало за все царство террора Подрывника… (да, он действительно так сказал) …к подобным сигналам следует относиться со всей серьезностью. Сейчас нам известно, что именно здесь Подрывник заложил свою первую бомбу – и что на данный момент никакой бомбы не найдено. Мы пока возвращаемся в студию.
Фоновая картинка за спиной дикторов в студии представляла собой фотографию Террьо, возможно, с рабочего пропуска в больницу «Город ангелов», потому что на снимке он был уже старым. Он явно не обладал внешностью киногероя, но все же при жизни выглядел гораздо лучше, чем после смерти. Возможно, полиция не отнеслась бы настолько серьезно к сфабрикованной Лиз подсказке, если бы один из старейших детективов во всем Департаменте не вспомнил похожее дело, гремевшее по всему Нью-Йорку, когда он сам был мальчишкой, а именно дело Джорджа Метески, прозванного журналистами Безумным Бомбистом. Метески заложил тридцать три самодельные бомбы за время своего собственного «царства террора», длившегося с 1940 по 1956 год. Как и в случае с Террьо, все началось с обиды на бывшего работодателя: у Метески это была энергетическая компания «Консолидейтед Эдисон».
