Но с тех самых пор Селеста стояла у стены бального зала и смотрела на кружащиеся в танце пары. Малия танцевала с Элио, а Линнея – с богатым купцом. Для обеих жриц это был уже третий или четвертый танец.
Селеста с трудом проглотила ком в горле. До сих пор еще никто не пригласил ее танцевать, и уверенность, которую она ощущала в начале вечера, молниеносно улетучилась. Если бы не взгляд Симеи, который девушка постоянно ощущала на себе, она давно уже сбежала бы с этого бала от одного только стыда. Селеста не находила объяснений тому, почему никто не хотел с ней танцевать. Конечно, она не так грациозна и талантлива в искусстве танца, как Малия, которая будто парила над паркетом, но в этой комнате находилось так много женщин, которые танцевали намного хуже, чем Селеста. Но их приглашали.
Она заметила Ноя лишь тогда, когда он осторожно кашлянул рядом с ней. Вздрогнув от неожиданности, Селеста развернулась к нему.
– Простите, я не хотел вас пугать.
Селеста ответила парню улыбкой, радуясь, что хотя бы он заметил ее существование.
– Прощу, если перестанешь называть меня на Вы.
Ной, кивнув в знак согласия, принялся наблюдать за танцующими парами. Селеста присоединилась к нему в этом занятии, но вскоре из ее груди вырвался разочарованный вздох. Ной удивленно посмотрел на девушку. Его зеленые глаза напомнили Селесте глаза Натаниэля, и она недовольно скривилась.
– Это из-за меня, да?
Ной, нахмурившись, непонимающе приподнял бровь:
– Что из-за тебя?
Селеста досадливо фыркнула:
– Все танцуют, вообще все. То есть я имею в виду, так и должно быть, ведь мы, в конце концов, на балу. Но меня еще никто не приглашал танцевать. Значит, это из-за меня.
Уязвленная гордость не давала Селесте покоя. Да, она не являлась самым общительным человеком, но тем не менее была жрицей. Ной сначала усмехнулся, а затем вдруг разразился гортанным смехом.
Удивление во взгляде Селесты, когда она взглянула на Ноя, сменилось гневом. Ему не подобало смеяться над ней. Что за лорд получится из этого мальчишки?
– Смеяться над жрицей – неподобающее занятие.
В голосе Селесты прозвучал холод, и девушка скрестила руки на груди. Она смерила Ноя ледяным взглядом, и тот поднял руки в примирительном жесте.
– Я смеюсь не над тобой, а над твоей никуда не годной наблюдательностью.
Селеста нахмурилась, сузив глаза. Это снова рассмешило Ноя, который мягко обхватил ее за плечи и развернул. Потом придворный указал в сторону группы молодых людей. Некоторые из них уже какое-то время наблюдали за Селестой и теперь, застигнутые врасплох, быстро отводили глаза в сторону.
– Почти каждый мужчина в этом зале, начиная с юнцов, кому едва исполнилось шестнадцать, и заканчивая теми, кто уже едва передвигает ноги, смотрел на тебя сегодня вечером как минимум пару раз, – весело произнес Ной.
Удивленно приподняв бровь, Селеста впервые за весь вечер, как ей пришлось признать, внимательно оглядела мужчин, присутствовавших в бальном зале. До сих пор они не удостаивались ее внимания, и, если быть честной, Селеста стояла в ожидании одного-единственного молодого человека. Вызов, прозвучавший в ее следующем вопросе, служил лишь поводом отвлечься от очевидного:
– Тогда почему никто из них не приглашает меня на танец?
Когда Ной взглянул на Селесту, на его лице снова играла улыбка:
– Все просто: когда дело доходит до завоевания сердца женщины, никто не хочет конкурировать с королем.
Тело Селесты мгновенно окаменело, ладони вспотели, а глаза расширились. Ее губы сложились так, словно хотели произнести «О», но потом девушка скептически взглянула на Ноя:
– Но Малии и Линнее это, похоже, не мешает. Они весь вечер танцуют с разными мужчинами.
Селесте стало любопытно, как Ной объяснит это. Две другие жрицы ведь тоже были потенциальными невестами будущего короля. Ной пристально посмотрел на девушку, а потом его взгляд переместился на кого-то, кто находился у нее за спиной.
– Да, так и есть. Однако Малия и Линнея не являются его объектом желания.
Селеста слышала слова, которые исходили из уст парня, но смысл их не доходил до ее разума, потому что как раз в этот момент девушка проследила за взглядом Ноя и обнаружила Натаниэля, который с подозрением наблюдал за ними издалека. Но даже с такого расстояния Селеста видела блеск его зеленых глаз. Они почти светились, и во рту у нее внезапно пересохло.
Объект желания. Она снова и снова мысленно повторяла эти слова, пока не закружилась голова. С трудом отвернувшись от Натаниэля, Селеста встретилась взглядом с Ноем. Тот явно развлекался.
– Потанцуешь со мной? Я не хочу быть единственной, кто не танцует только потому, что никто не осмеливается приблизиться ко мне. Из-за него.
При последнем слове взгляд Селесты метнулся к Натаниэлю. Она была в ярости. Она не откажется от танцев только потому, что он смотрит тут на всех своими гневными взглядами. Это зашло слишком далеко. Уголки рта Ноя приподнялись, и он ухмыльнулся. Потом изящно склонился перед Селестой и предложил ей свою руку:
– Никогда не отказал бы жрице в просьбе. Для меня большая честь пригласить тебя на танец.
Бросив последний взгляд на Натаниэля, увлеченного беседой с лордом Халидом, она приняла руку Ноя. Но как только тот вывел Селесту в центр зала, взгляд зеленых глаз Натаниэля остановился на ней. И он казался просто убийственным.
* * *
Натаниэль
Если бы он сжал бокал чуточку сильнее, тот бы треснул. Нат изо всех сил старался не вымещать свой гнев на бокале с вином. Сегодняшний бал проходил совсем не так, как планировалось. Вернее, как планировала Малия. И в основном в этом был виноват он. Поскольку Натаниэль почти полностью пропустил бал, приуроченный к летнему солнцестоянию, Лилиан и лорд Халид взяли на себя обязанность познакомить его со всеми важными персонами Сильвины в ускоренном темпе. Нат не смог бы сосчитать, сколько рук ему пришлось пожать и сколько – поцеловать. Вероятно, десятки.
Однако не это довело Ната до белого каления. Нет, он просто испытывал ненависть к каждому мужчине в этой комнате, который смотрел на Селесту более двадцати секунд. Хотя винить их Натаниэль не мог. Сегодня она выглядела действительно потрясающе.
На этот раз Макена действительно превзошла саму себя в выборе платья и прически. И это платье беспокоило его больше всего на свете. Селеста выглядела почти голой. Хорошо, не голой, это было преувеличением, но даже с такого расстояния Нат мог видеть фарфорово-белую кожу девушки, мерцаюшую сквозь прозрачные вставки ткани. А если это мог видеть он, значит, и остальные тоже могли. Натаниэль издал рычание. Взгляды всех мужчин были устремлены на Рыжую, а Нат большую часть времени занимался тем, что мрачно зыркал на каждого из этих господ. Они, как ни странно, поняли его на удивление быстро. До этого момента ни один из мужчин не осмелился приблизиться к ней. До этого момента.
