Лицо горничной было залито слезами. Правый глаз опух. Бледно-голубое платье девушки разорвалось так, что спина почти полностью обнажилась. В этот момент взгляд Малии метнулся к мужчине. Тот смотрел на Нами с отвратительной ухмылкой на лице. Ремень в его штанах был расстегнут, а рубашка едва заправлена поверх него за пояс брюк.
Малия чуть не задохнулась от горя. И, только призвав на помощь всю свою выдержку, она сумела успокоить желудок, чтобы ее не стошнило прямо на пол сарая. Что сделала эта свинья? Почему они творили столько жестокостей?
Мужчина подтащил ее горничную к тому месту, где была привязана Малия. Потом плюнул ей под ноги.
– Эта девчонка и впрямь хороша в обслуживании. Впрочем, от горничной жрицы я иного и не ожидал. – Услышав слова мужчины, Нами принялась плакать. Тот отпустил девушку и опустился перед Малией на корточки. – Можешь радоваться, что жриц мы не имеем права трогать. Иначе на ее месте оказалась бы ты.
Малия сглотнула и отвела взгляд. Она больше не могла выносить вида ненавистных похотливых глаз мужчины. Взгляд жрицы остановился на Нами, которая, свернувшись калачиком, сидела на полу и беззвучно плакала. Малия закрыла глаза. Это была ее вина. Нами пострадала только из-за нее.
– Скоро с вами, жрицами, будет покончено, – мужчина поднялся и медленно направился к двери. Не забыв бросить несколько жадных взглядов еще на двух сестер ордена.
Малия не могла пошевелиться и подойти к Нами, чтобы утешить ее и обнять.
– Нами? – прошептала она. Малия ни в коем случае не хотела вспугнуть подругу. Та и так достаточно пережила. В этот миг Малия отдала бы все за то, чтобы уметь лечить не только телесные раны, но и, как Миро, исцелять душевные муки.
Услышав свое имя, Нами всхлипнула, но головы не подняла. Она обвила руками свое тело, раскачиваясь вперед и назад. Это зрелище вдребезги разбило сердце Малии. Ее еще недавно такая сильная Нами стала всего лишь тенью себя самой. Сломанная мужчинами, которые на самом деле хотели причинить боль ей, Дочери Моря. Вместо этого их жертвой стала Нами. На глаза Малии навернулись слезы, но она попыталась их унять. Она не имела права плакать. Да, ее ударили. Но это было ничто по сравнению со страданиями Нами.
Как раз в тот момент, когда Малия хотела повторить имя Нами, двери открылись снова. Малия ожидала опять увидеть атеистов, но вместо них вошла блондинка с ножом в руках, который она приставила к горлу того мужчины, что запятнал честь Нами.
Все пленники разом подняли головы и принялись шептаться. Ника огляделась по сторонам и зашипела:
– Тише вы!
Мужчина в ее руках ничего не сказал, и Малия только тогда поняла, что он уже мертв. Его горло было перерезано. Ника положила мужчину и поспешила обратно к двери. Она махнула кому-то рукой, и вскоре в конюшню быстро вошли шестеро мужчин. Малия сразу узнала герб королевской армии – золотое солнце. И еще одного из солдат, который тихо разговаривал с Никой.
Его черные волосы стали длиннее, а голубые глаза сосредоточенно прищурились. Ее он пока не заметил. Сердце Малии на мгновение остановилось. Она не рассчитывала когда-нибудь снова его увидеть. И все же теперь он стоял перед ней. С окровавленным мечом в руке и решительным блеском в глазах.
* * *
Селеста
Они снова повели ее по лестнице и на этот раз – через задний вход на улицу, в сад. Солнце висело над верхушками деревьев, грозя поглотить их в любой момент. Мануэля Селеста заметила сразу. Тот стоял у каменного алтаря с ножом в руке и с кем-то разговаривал. Подойдя ближе, Селеста поняла с кем. Это был Натаниэль.
Сердце жрицы забилось сильнее, дыхание участилось. Их разлучили всего на несколько часов, а казалось – на целую вечность. Слишком многое изменилось за это короткое время. В глазах Селесты – вся ее жизнь.
Мануэль повернул голову в ее сторону и поймал взгляд Селесты, пока мужчины вели ее к нему через небольшую площадку с засохшей травой. Если раньше девушка чувствовала, что, поднимаясь вверх по ступеням и минуя коридор, она идет на казнь, то теперь это представление могло только рассмешить Селесту. Этот новый путь был гораздо хуже. Высоко подняв голову, жрица преодолела несколько метров, отделявших ее от Мануэля. Натаниэль наконец посмотрел на нее. Их глаза встретились, и Селесте тут же стало спокойнее. Несмотря на шторм, который бушевал в его взгляде.
Натаниэль, до этого сидевший на земле на корточках, встал и двинулся в ее сторону. Селеста видела, как Мануэль со знающей ухмылкой отслеживает эти несколько шагов. Он читал их реакции, как книгу. Его холодные глаза видели гораздо больше, чем следовало бы. По спине Селесты пробежал озноб.
Мануэль приветствовал ее улыбкой. Потом сопровождающие мужчины оставили Селесту с Мануэлем и Натаниэлем наедине. Девушка встала рядом с принцем. Его присутствие придавало жрице сил, в которых она так нуждалась.
– Теперь, когда вы оба здесь, мы можем начать. Я решил, что первыми будете вы. Вы будете первыми Божьими детьми, которые умрут сегодня ночью.
Селеста не смогла остановить испуганный звук, вырвавшийся из ее горла. Она повернулась к Мануэлю и в панике уставилась на него. Тот склонил голову, изучая ее взглядом.
– Сначала я подумывал первой убить жрицу.
Мануэль усмехнулся, когда Натаниэль рядом с Селестой напрягся. Зеленые глаза избранного вспыхнули гневом.
– Я вижу это в твоих глазах, мальчик. Ты можешь смотреть с ненавистью на меня, но не на нее. Я вижу твой страх. Поверь, это хорошо. Если бы ты не боялся за нее, то она не являлась бы той самой.
Селеста взглянула на Натаниэля. Все его тело напряглось, он не сводил с Мануэля глаз. Жрице хотелось взять его за руку, но ее руки по-прежнему были связаны, в отличие от рук парня. Они были сжаты в кулаки, которые Нат плотно прижимал к своему телу.
Мануэль скрестил руки за спиной и обошел их вокруг. Словно хищная кошка, играющая со своей добычей.
– Но потом я все-таки решился. Сначала я убью принца. С его смертью эта страна потеряет всякую надежду на мир и гармонию.
Слова атеиста заставили Селесту застыть. Он убьет Натаниэля. Этого она допустить не могла.
– Вы хотите отнять у Сириона последнюю надежду на еще пятьдесят лет процветания? Как вы можете думать, что хоть кто-то последует за вами, если вы убьете нас?
Мануэль усмехнулся и покачал головой:
– Вы не так важны для этого мира, как думаете, жрица. Все могут быть заменены, включая детей Божьих.
Натаниэль стиснул зубы. Селеста в панике смотрела то на него, то на Мануэля.
– Тогда чего же вы ждете? – прошипел Натаниэль.
– Ты прав, я устал ждать. Теперь вы в моей власти. Вы и другие Божьи дети. Так чего же мне ждать? Пора действовать.
– Однако тому, кто отдает вам приказы, наверняка так не кажется. – Селеста в ужасе уставилась на Натаниэля. О ком он говорил? Что ему было известно? Мануэль прищурился и тоже мрачно воззрился на Натаниэля. – Вы не главный. Как бы вы ни хотели заставить нас поверить в это. Ваше слово не имеет силы. И это вам ненавистно. Вы больше не хотите следовать чужим правилам.
