Наскоро переодевшись, я забираюсь в кровать. Оттуда с опаской кошусь на зеркало. Там пусто. Всё-таки ведьма мне померещилась?
Не выдержав, вскакиваю и набрасываю на зеркало полотенце, а потом запрыгиваю обратно в кровать, натягиваю пуховое одеяло по самую макушку, зажимаю подвеску в кулак. На душе сразу становится спокойнее, точно где-то рядом тёплый огонёк зажгли.
«До сих пор веришь, что сможешь держаться от Алана подальше», — издевательски спрашивает голос разума.
«Смогу», — отвечаю я ему, а у самой все мысли о принце. Сколько не отмахиваюсь от Алана, он возвращается навязчивой идеей, жарким искушением. И когда мне кажется, что я уже никогда не выгоню наглого оборотня из головы, то наконец, проваливаюсь в сон.
И мне совершенно ничего не снится...
* * *
Просыпаюсь я бодрой и полной сил. Так хорошо не высыпалась ни разу за всё время нахождения в мире романа. Через окно в комнату проникают солнечные лучи. Я сладко нежусь в их ласковом свете. Мне не хочется задумываться над будущим и прошлым… Не хочется открывать глаза. Хочется просто наслаждаться моментом здесь и сейчас. Но реальность недолго меня балует. В дверь кто-то стучит.
— Виктория, ты тут? — раздаётся из коридора тоненький голосок Элизы. — Пустишь? Тут никого нет.
Я решаю не переодеваться в платье. Да и со шнуровкой быстро справиться не получится. Кстати, может Элиза-то мне с застёжками и поможет? Отворяю засов и внутрь комнаты проскальзывает Элиза.
Она кажется чем-то расстроенной, щёки её раскраснелись. Девушка останавливается на входе, оглядывая меня:
— Какая же ты красивая, Виктория Саблфорд… — тихо говорит Элиза, и я внезапно замечаю, как тень пробегает по её светлому лицу.
— Что случилось? — спрашиваю.
— Ничего... хотя... Ты поделиться ничем не хочешь? — она смотрит пристально, в голубых глазах немой укор.
— Поделиться?
— Разве ты не обещала мне помочь? — с нажимом спрашивает Элиза.
— В чём?
Лицо Элизы краснеет, а на глазах выступают слёзы.
— С Аланом! — почти кричит она, потом переходит на шёпот: — А сама… Я видела вас вчера ночью! Слышала, как он к тебе в комнату приходил! Решила его охомутать?!
Глава 17
— О боже, Элиза, ты всё не так поняла! — спешу я оправдаться, но девушка смотрит с недоверием. Она кажется такой отчаянно несчастной, что хочется её обнять и защитить от всего. Я так часто читала роман про Элизу, что успела привыкнуть к ней, как к сестре. А теперь она плачет из-за меня… Нет-нет, я не могу подобного допустить!
— Элиза, послушай, — я беру её за руки, заглядываю в раскрасневшиеся глаза, — мне Алан совершенно не интересен! Вчера я вышла погулять, а его солдаты выпили и они… вели себя неприлично. Принц заходил принести извинения и не более того!
— Но он был у тебя слишком долго…
— Просто мы повздорили! Я требовала меня домой отправить, он рассказывал почему этого не сделает. Поверь, романтикой и не пахло! — при этих словах в мыслях возникает картина, как Алан целует мою руку. Как успокаивающе прикасается к плечу... «Ничего, так будет лучше. Надо забыть про Алана раз и навсегда».
Элиза смотрит насуплено, но потом утирает слёзы рукавом и неожиданно расплывается в смущённой улыбке:
— Я такая дура, да? Надумала невесть чего… Слава богу всё не так поняла!
— Ну конечно ты неправильно поняла! — облегчённо выдыхаю я.
— Да… теперь мне так стыдно за мои вопли. Не знаю, что на меня нашло… Словно наваждение какое... Вчера, увидела вас и сердцу так больно стало, ночь не спала... Ты, наверное, теперь считаешь меня истеричкой?
— Нет, что ты! Ты самая добрая и прекрасная девушка на свете!
Элиза счастливо улыбается, а потом подаётся вперёд и обнимает меня за плечи, шепчет:
— Ты же никогда меня не предашь, Виктория?
— Никогда, — бормочу, обнимая в ответ.
— Думаю… думаю я люблю Алана.
— Вы будете счастливы вместе! — искренне говорю я в светлые волосы Элизы. — Мне это известно, как никому другому. — Алан тоже полюбит тебя.
Последние мои слова болью отзываются в груди. Да, мне и правда известно будущее... Элиза и Алан поженятся, метка истинности сменит хозяина, а труп Виктории скормят воронам, её кости закопают без могилы. Мои кости… Мой труп.
И как бы спокойно сейчас не развивались отношения с Аланом, продолжать сокращать с ним дистанцию будет большой ошибкой. Путы сюжета никуда не делись, они дышат в затылок, цепляются за ноги, и стоит ослабить бдительность, вернут события на рельсы, ведущие к моей позорной смерти.
Элиза отстраняется. Она выглядит куда спокойнее, в её сердце явно наступил штиль.
— Ну что, мир? — говорю я с улыбкой.
Она смущённо кивает. Видно ей и правда стыдно за свои подозрения.
— Мир, — шепчет она. А затем словно спохватывается: — Ой! Нас же ждут к столу! Давай помогу тебе одеться!
Потом, как ни в чём небывало, она помогает мне с платьем. Пальцы у Элизы ловкие и аккуратные, она в два счёта справляется со сложной шнуровкой. Ещё бы, ведь Элиза живёт в этом мире с рождения, не то что я.
Сейчас время завтрака, и мы направляемся в столовую. На улице сладко пахнет озоном и свежей травой, кажется ночью был дождь. Мы проходим мимо плаца, где без устали тренируются солдаты, потом сворачиваем в сад, за ним открывается вид на второй корпус замка.
По пути болтаем о будущем уроке магии, о местных блюдах. Это ещё называют: «Болтовня ни о чём», однако нет-нет и проскальзывает между нами нотка напряжения.
В саду трудится девочка лет десяти. Старательно высунув язык, она состригает лишние веточки. Рядом с ней седой садовник в соломенной шляпе выводит витиеватые пассы руками, и я замечаю кружащие в воздухе капельки воды.
— О, это тоже магия? — спрашиваю я Элизу.
— Да.
— Завораживает, — мечтательно вздыхаю я. Мне тоже очень хочется научится чему-то подобному. На Земле магия существовала только в книжках, она наделяла героев историй смелостью, силой и властью. Могла исполнить желание… Может, поэтому мне так хочется хотя бы немного овладеть волшебством не смотря на опасность и запреты.
Элиза, видя мою заинтересованность, принимается рассказывать, как она практиковалась в целительной магии.
— У меня вроде и получается, — объясняет она, — но применять боюсь. Вдруг только наврежу?
Вдруг до ушей доносятся мягкие, но частые шаги.
Не успеваю обернуться, как дорогу нам преграждает чёрно-рыжий волчище. Огромный, раза в два больше самого крупного лесного зверя. Уши его прижаты к голове. Прежде чем успеваю испугаться, волк встаёт на задние лапы, и происходит самое странное волшебство, что я когда-либо видела.
